— Крик, тебе сложно будет понять, но я вижу их деяния. Я едва гашу в себе гнев, чтобы не наброситься на них и не разорвать им глотки. Я вижу деревни, города, сожженные ими, крики насилуемых женщин, кровь детей на руках у этих ублюдков, надрывный плач младенцев в огне! Мне некого там жалеть, пусть тьма поглотит их тела, так же как поглотила их души! Я могла бы простить их, если бы они отвернулись от зла и повернулись к свету! Но они свою судьбу выбрали и раз так, то они получат, то к чему так долго стремились!
— И что мы будем делать, вы пойдете туда и вызовите конфликт?
— Не я, а ты.
Глаза девушки расширились.
— Как это я?
— Меня темные знают, они сразу все поймут. Тебе они будут видеть впервые. Тем более я не сдержусь, и тогда ты увидишь монстра, но я не хочу срываться на падали.
— И что от меня требуется?
— Пустить кровь темному командиру. Убить его ты не сможешь. Крупная птица. Но обездвижить на некоторое время вполне реально. Даже не думай махать заэной, из тебя сделают в три секунды отбивную. И поцарапай пару людей. Главное беги как можно быстрее, чтобы они ничего не заподозрили. А уж твой бренной труп, я как-нибудь сумею наколдовать.
— Но они…
— Не успеют, их убьют раньше, — перебила ее Сирена. — Запах свежей крови, нежити башку снесет. Поверь моему опыту, дорогая. Их даже командир не сможет построить, тем более он будет ранен. И сама смотри не сорвись, будь осторожна, иди. Спрячь заэну.
— А как я ее спрячу?
— Просто отпусти ее, она сама исчезнет. Это же артефакт не забывай об этом. И кстати, они тебя примут за продажную девку, поэтому постарайся вести себя соответствующим облику образом, — напоследок воительница вручила ей длинную тонкую иглу, смоченную ядом.
Девушка ничего не сказала, лишь обиженно хрюкнула и встала, зашагала прямиком в сторону лагеря темных. Проходя мимо злобных существ, она едва сдерживалась, чтобы не дать кому-нибудь в отвратительный нос. Они отпускали в ее сторону сальные шуточки. Девушка сказала что идет к командиру. Ее согласились проводить. Сопровождающий скелет хлопнул ее по попе и оскалился голой челюстью. Ладно, еще те, кто плоть имеют, что-то себе позволяют, а этот чего из себя строит? Или старая привычка некогда живого существа дает о себе знать?
Лима ожидала, кого угодно увидеть в качестве командира темных, но никак не того, кого узрела в пустынной палатке. В темно-синих шелковых штанах, оголенный по пояс стоял, склонившись над столом с картой, мускулистый мужчина. Он казался обычным, если бы не зеленные рога, загибающиеся к затылку, абсолютно белые волосы. Правда кожа у него зеленная, и длинный хвост с жалом осы на конце беспокойно дергался.
Скелет позади девушки глухо кашлянул, привлекая к себе внимание. Мужчина резко развернулся. Красивое юношеское лицо полное негодования, чуть квадратное с выпирающим волевым подбородком, тонкие губы, нос с небольшой горбинкой. Глаза янтарные с зеленой радужкой и вертикальным зрачком цвета расплавленного золота смотрели злобно.
— Ну что еще? Разве я не говорил… — послышался его хриплый голос, но он осекся, когда заметил девушку. — Это еще что за гости?
Вместо скелета ответила Лима:
— Люди шлют привет.
— О, приятная новость.
Он подошел и слегка коснулся ее талии, заглядывая в глаза.
— Холодная, — девушка насторожилась, — холодная душа, это интересно.
— Прислать другую? Если я вам не нравлюсь, — деловито поинтересовалась Лима.
— Нет, — улыбнулся рогатый, разглядывая ее волос, — я люблю спать с холодными. Ух, стервецы, знают, что люблю седых и не крашенных. Уйди, оставь меня с дамой наедине, — мужчина поцеловал ее руку, когда скелет вышел.
Девушка заметила обнаженные клыки и выдернула руку.
— Я не заразный, не бойся. Тебе не грозит превратиться в вампира, — обворожительно улыбнулся. — Я хочу попробовать какая ты на вкус, прежде чем мы пойдем на кровать.
— Думаю, не стоит портить себе аппетит.
Рогатый нахмурился и жестко спросил:
— Они сказали, что тебя ждет?
— Да.
— Не боишься умереть?
Олимпиада сглотнула. Она запоздало сообразила, что происходит с девушками, после того как рогатый красавчик насыщается их телами. Он убивает их. Только вот каким образом узнавать не хотелось.
— Боюсь, но лучше пасть в руках, такого сильного мужчины как вы, чем в лапах грязного солдата, — быстро ответила.
Ей пришлось стерпеть его поцелуй. Он взял девушку на руки и положил на кровать. Дыхание перехватило. В тот момент, когда ее целовали, она всадила ему в спину ядовитую иглу по самый кончик.
Рогатый заорал. Лима едва увернулась от его внезапно ставшей когтистой лапы. Облик мужчины менялся. Ничего не осталось от милого юношеского личика, то был оскал жуткого зверя.
— ВЕРНИСЬ, ДРЯНЬ! Я ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛ!! — донеся до нее рев.
Она бежала и время застыло. В мгновение ока девушка оказалась в лагере людей и едва коснулась двух солдат, оцарапав их когтями. В нос ударил запах свежей крови. И если бы ни чьи-то сильные руки, выдернувшие ее из толпы людей с вкусным запахом и ароматной кровью, то Лима бы не удержалась.
— Умница, — хлестнула ее по щеке Сирена, да так сильно, что у девушки из глаза посыпались звезды. — А теперь поднимайся, зажми нос.
— Зачем?! — спросила Олимпиада, вставая и шатаясь, но все-таки выполняя приказ своей учительницы.
— Затем, что ты все отлично выполнила и сейчас начнется кровавая баня! — взяла ее за плечи женщина. — От запаха крови ты можешь сойти с ума! Так что торопись, пока сюда не прибежала слетевшая с катушек нежить и не начала рвать людей на части!
— Они их убьют?
Сирена глубоко и прискорбно вздохнула.
— Да, но это их выбор, не наш. Наше дело защищать, что мы и делаем, помни об этом.
Сирена помогла ей взлететь и всю дорогу запрещала поворачиваться. Но все-таки острый слух вампира уловил страшные крики умирающих солдат. Ужасно и мерзко ей стало. Да, эти люди твари, но они живые и им тоже больно. Они умирали страшной смертью.
— Крик, либо они либо мы, — внезапно шепнула Сирена, приблизившись. — Вспомни о том, что я говорила, сколько смертей на их совести. Они кормили этого зеленоволосого не только молоденькими девушками, но и младенцами…
Олимпиада заорала. Они приземлились, и женщина крепко прижала ее к себе.
— Почему, кто им позволил?!! — рыдала она.
— Тьма. И чтобы этого больше не повторялось, — воительница взяла ее лицо в свои руки и посмотрела внимательно в глаза. — Мы сражаемся с ними, стравливаем между собой. Смерть подонков ради жизни невинных.
