И иде в Болгарию к реке СчEQ o(и;ґ)тнице, и бывши брани побеждени быша венгры от турков, обаче и самих до тридесяти тысящей, по три дни бою бывшу, убиено бысть.
Потом турецкое воинство идоша на пленение Рацкия и Сербския земли, идеже обладаше Юрик деспот вышереченный. Но тамо нечаянным пришествием на помощь от онаго же Иоанна Гунеада сами быша побеждени. Бысть сие лета 6956-го.
Потом Амурат со всеми силами своими поиде во Албанию противо онаго Шкандаберга и обляже столный его град КроEQ o(ю;ґ), его же многими вымыслы добываше. Но видев крепкостоятельство оных граждан, и промысл Шкандабергов, и яко не возможе взяти его, аще и всеми силами покушашеся, от великаго гнева и срама в тяжкую болезнь впаде.
И тако изверже душу свою во обозе под градом в наметах. Инии поведают, яко жив отвезен бысть во Андрианополь и тамо умре лет 6958-го, пребыв на обладателстве 28 лет, || царство вручив сыну своему Махомету.
По смерти Амуратовой янчары учиниша смятение велие, и тогда жидов, греков, и армян, и христиан грабили и побивали. Ибо таков у них вкоренися обычай по смерти султанов их. Тело его сын его Махомет, намазав мастями, отвезе к погребению во Асию во страну Вифинийскую, идеже обычай тогда бяше погребатися султаном.
Махомет 2,
8 султан турецкий
Махомет вторый сим имянем, но в числе осмый повелитель турецкий, отцу своему з Амурату во Асии, во области Вифинии, во граде Бурсии достойное погребение {195} соделавши, кроме всякаго препятия облада царьством. И первое простре к докончанию войну, юже еще отец его имяше с царем или князем Караманския страны 64. И изведши нань || многое воинство, победи его и данника себе учини.
Потом, не хотящи гнуснети и в худых вещех пребывати, простираше ум свой к делам высочайшим. Желание непрестанно имущи, како бы могл Греческим царством соверъшенно обладати и Константинополь во власти своей имети, ничтоже, яко безверник, помнящи на примирение, иже тогда бяше между им и царем греческим Константином Палеолугом, сыном Манэиловым, учиненное еще з братом его царем Иоанном.
Подаваху бо ему множайшаго дерзновения междоусобныя христианския развраты и нестроения. Яко мощно рещи о властелех христианских: «Видевше не видеша и слышаще не слышаша». И таковому преславному на востоце Греческому царству попустиша пасти, не восхотеша таковому злу прежде забежати и помощи подати.
Всяко же и сами греки вконец объюродеша. Изволиша бо с сокровищми вкупе погибнути, в землю их закоповающи, нежели истощити их на оборону свою и имети жен, и детей, и прочая стяжания во всякой свободе.
Но что глаголю || сия, зане тщетна есть человеческая помощь, изволившу тако Богу, понеже в царех греческих, и князех, и сигклитах наипаче тогда умножися велие нестроение и междоусобства, грехи же всенародных человек зело оскорбляху щедроты Божия.
О таковом убо падении Греческаго царствия и взятии преславнаго Константинополя в древних историах сице повествуется.
Егда облада Махомет султан и турецкий всею Фракиею, тогда все желание свое к тому приложи, еже бы и самим Константинополем обладати. И первое к вящшему утеснению его повеле зелною скоростию соделати град в ПропондEQ o(и;ґ)се65 на брезе Фракийскаго моря в ближнем растоянии от Константинополя. К тому еще постави на море многия галеры, и корабли, и каторги со многим воинством и пушками, не дающи греком свободнаго шествия по морю.
Егда же царь Константин с сущими во граде ощутиша на себе устроение Махометово, в недоумении бывши, послаша посланники к Махомету уведати истинну и мирный завет подтвердити. Но той кровопийственный {196} зверь посланников безделных отсла, уготовляшеся ко облежанию града. ||
Царь же и вси людие велми убояшеся и недоволни будуши своим воинством противитися таковому его устремлению, понеже воинскаго собрания мало бе и братиям царевым не сущим тамо. Аще бо и имяху воинство, но малое, к тому не обыкновенное и в делех воинских неискусное.
Того ради ко областем латинским прибегоша, в Рим к папе и во иныя кралевства послаша, со слезами и рыданием помощи просящи. Такожде царь Константин посла ко братиям своим во Амморию 67 и к прочим сродником своим помощи ради.
Латини же ни мало сему вняша и ниже краем уха таковаго прошения послушаша. Паче же неции и желаху того, ибо итталиане и французи отдавна уже не единова покушахуся обладати Константинополем.
И того ради не даша помощи, глаголюще в себе: «Егда турки Константинополь возмут, тогда уже мы у турков возмем». Сие же того ради умыслиша, дабы не возмнел кто оных без причины подвигших брань на греков.
Оле студа разоряемой Елладе, сиречь || Греческому царьству! Не познаша, яко разоритися имут и прочия области их! И тако кроме оных помощи царь Константин со своими затворися во граде в страсе мнозе.
Лета же от Сотворения Света 6961-го, а от воплощения Сына Божия 1453-го, месяца декемвриа 68 Махомет султан турецкий, совокупяся со бесчисленным воинством, предивным ополчением и страшным движением посуху и поморю прииде под царствующий град.
И первое повеле по всему воинству проповедати, аще одолеют и возмут град, то вся тамошняя сокровища им даны будут. И тако дерзновенных своих учинив, ятся делу.
Повеле делати башни древяныя превыше градских высочайших стрелниц. Такожде валEQ o(ы;ґ), шбнцы, и турEQ o(ы;ґ), и мусты чрез рвы. Еще же соделати мост от Пйры до ГалатEQ o(ы;ґ), две тысящи ступеней, дабы не могла морем помощь приити ко граду. Такожде и тайное подкопание глубочайшее повеле делати.
Царь же Константин со сущими во граде, видев таковая, ни откуду надеющися помощи, на Бога единаго надежду возлагаху и к || нему воздыхания испущаху.
Елико можаху противляхуся турком и изшедши из града бияхуся с ними, не дающи им стенобитных хитростей устрояти и града обступати. Но не возмогоша {197} удержати того, зане силе турецкой тяжцей сущи, яко рещи: «Един бияшеся с тысящею, а два со тмою противных».
И тако преодолен бысть град и окружен ратными, такожде и самая Галата, яко не возможно бяше ни от коея страны приити помощи ко граду.
Сущии же во граде царь, и царица, и патриарх Анастасий со освященным собором и множеством народа, мужей, и жен, и детей, постом и бдением смирившеся, обхождаху святыя церкви, молебная совершающи.
Потом царь непрестанно ездяше около града, укрепляющи стратигов, и воинов, и прочий народ, да не ослабевают противлением на враги, упование возлагающи на Бога.
И повеле велможам и начальником разделити воином градския стены, и стрелницы, и врата; и на местех, отнюду же чаяху приступу, поставити пушки, и пищали, и || колоколы собрания ради воинов. И заповеда им, да кийждо от них хранит свою отделенную часть стен и биются с турки, а из града да не исходят.
Стены же убо градския красотою и высотою аще и по вселенней славни бяху, но нерадением греческих началников промысла и покрова пусты суще, зело обетшаша и ослабеша. Егда же отвсюду турки обседоша град и вся яже на разорение града уготоваша, умыслиша сотворити явный приступ ко граду.
И месяца февруариа в 14 день заповедаша нечестивый пост всему воинству, и быша посту их днем точию, а в нощи питахуся, и пироваху, и друг друга объемлюще целовахуся, яко бы к тому не имуще надежды видетися.
Потом начаша ратовати град ото всех стран и бияхуся со гражданы чрез тринадесять дней непрестанно, не дающе им ни мало починути, и уготовляхуся к приступу. Граждане же крепко бияхуся с турки, кийждо своего отделеннаго места блюдущи.
В четвертый же надесять день после начала брани и по скверном посте их, еже имать быти февруария в 28 день, прежде зари еще, паки сотвориша скверную свою || молитву, начаша в различныя ратныя трубы трубити и литавры бити.
И прикативши пушки и пищали многи, начаша бити по граду, такожде стреляти из ручниц и из луков тмочисленных, яко граждане от безчисленнаго их стреляния не можаху на стенах стояти и укрывшеся ожидаху оных на стены восхождения; инии же противо стреляху ис пушек и из пищалей и многих турков побиваху.
Егда же нечестивии всех людей сбиша со стен, тогда {198} абие воскричавше, все воинство вкупе ото всех стран нападоша на град кричаще и вопиюще, овии с лествицами и турами, инии же со огни различными и прочими стенобитными многими устроении и хитростьми с великим дерзновением приидоша, мнящи внезапу похитити град. Градстии же воини воставше текоша на стены, кийждо на свое место, вопиющи и кричащи на турков, биющися с ними крепко.
Царь же объезжаше по всему граду, понуждаше и увещеваше воинов и народ и обещавая им помощь Божию; и повеле в колокола звонити на собрание людем || по всему граду. Турки же, яко услышаша велий звон, подобящися тому, возглашаху во многия трубы и прочая тмочисленная бранная орудия. И бысть тогда велия и преужасная брань, яко от пушечнаго стреляния, и пищалных гласов, и звуку звоннаго, и от трескоты всякаго оружия от обоих стран бе слышати паче громов многих.
