сбитый как мужик, и в силовой борьбе хорош. Что касается Фирсова, у него худшая статистика.
— У Мишакова тоже статистика хуже некуда, — резонно заметил я. — Да и Викулов сильно сдал после Праги.
— Володя Викулов снайпер от бога, — разозлился Всеволод Михалыч. — А Женя Мишаков, Валера Васильев и ты — это единственные хоккеисты, кто может на кулаках по-настоящему разобраться с профессионалами. А как тебе новая тройка: Капустин — Якушев — Балдерис? Правда, хороша? Да и «Крылышки» тоже ничего: Лебедев — Анисин — Бодунов.
— Михалыч, ну раз ты всё сам решил, зачем звал-то? — Я остановился. — Выбор считаю, ты сделал верный. Это и по статистике видно, да и по игре.
— Странно всё как-то, — замялся Всеволод Михалыч. — Помнишь, как нервы мотали перед Олимпиадой? Как перед Прагой «дергали»? Бегали накачки устраивали, вы должны, на вас смотрит вся страна! А сейчас как будто всем руководителям Спорткомитета всё равно как сыграем.
— Точно, — хохотнул я. — Ни квартир, ни машин не обещают, ни званий, ни премий. Но это сейчас и не важно. А вот Суперсерию взять — это сверхзадача на века.
* * *
Во вторник 29-го августа переполненный дворец спорта «Лужники» свистел, галдел и топал ногами. Ну, ещё бы, кому понравится бестолковая беготня почти без точных бросков по воротам все первые двадцать минут игры ещё десять минут второго периода?
— Я думал у нас только футболисты кривоногие! — Так громко жаловался один болельщик другому, что их разговор долетал до скамейки запасных, где сидел я. — Так у нас и хоккеисты всё с кривыми клюшками и глазомером!
— Не гони на футбол! — Отвечал другой болельщик. — Наше московское «Динамо» дошло до финала Кубка кубков!
— Ну и х…ли?! — Крикнул первый любитель спорта. — Играли с «Глазго Рейнджерс» в Испании, проиграли — 2: 3. Удалось добиться переигровки, из-за того что зрители не дали нормально закончить игру, а толку?! Все равно потом в Вене просрали, так же — 2: 3!
— Вы играть сегодня будете или нет?! — Кто-то гаркнул с верхотуры и отчаянно засвистел.
Внезапно на скамейку запасных прибежал администратор Анатолий Сеглин и заорал:
— Канадские скауты поехали водку пить в «Интурист»! Кончай ломать комедию!
— Ну, наконец-то, — смахнул пот со лба старший тренер Всеволод Бобров. — Пятёрка Тафгаева на лёд! Хватит «вату катать», покажите народу настоящий хоккей!
Последняя товарищеская игра на родном льду проходила в необычном формате, две на две пятёрки, сборная первая против сборной второй. Так как часть игроков разъехалась по домам. Кто-то покинул базу с облегчением, кто-то затаив обиду, а Толя Фирсов при отъезде очень серьезно поругался с Всеволодом Бобровым. Иногда бывает, что спортсменов захлёстывают эмоции, но тут «нашла коса на камень». И дело могло бы дойти до драки, однако вмешался я с Валерой Васильевым, и мы инцидент погасили за три секунды, а вот «осадочек» неприятный остался.
Первой сборной руководил Бобров. И в его распоряжении имелась моя пятёрка и пятёрка Саши Якушева. А второй командой «рулили» его помощник Кулагин, он решил в матче использовать звено Володи Петрова и родную пятёрку Славы Анисина из «Крыльев советов».
— «Малыш», Есенин, — обратился я к Александрову и Мальцеву, прикрыв крагой рот. — Сейчас разыграем очень простую, но эффективную комбинацию. Кто-нибудь из вас по флангу должен привезти шайбу в зону атаки и не глядя отбросить её себе за спину в сторону центра площадки.
— Ну и чё потом будет? — Прищурился как одноглазый пират Боря Александров.
— Ахнете, вот что будет, — хмыкнул я, выезжая на точку вбрасывание напротив Володи Петрова.
— Ладно, сыграем не глядя, — пробурчал мне в спину Саша Мальцев.
Дело в том, что я от безделья на спортивной базе в «Новогорске» соорудил для себя из досок размером с вратарские ворота «тренажёр», который каждый день обстреливал шайбой, совершая до пятисот бросков за сутки. Поэтому сегодня решил проверить — на сколько «прокачалась» моя «пушка»? Вбрасывание я взял играючи, моя пара защитников тоже сработала на автомате и доставила шайбу в среднюю зону Саше Мальцеву. Александр сначала заложил «улитку», крутой разворот, чтобы сбросить со спины опекавшего его Борю Михайлова, затем подмигнул своей Сусанне, которая болела за него сидя на трибунах, и рванул в атаку. От друга и одноклубника, играющего сегодня за вторую команду, Валерки Васильева Мальцев ускользнул, протиснувшись вдоль борта, словно мышка. И как ранее договорились, отбросил резиновый диск не глядя себе за спину, а я, накатив следом, слёту залепил по этому диску клюшкой.
— Бимз! — Звон шайбы о перекладину ворот получился таким громким, что даже зрители на трибунах разом притихли.
Я посмотрел на крюк клюшки, вроде целый, на металлическую раму ворот, в которой замер Володя Минеев — тоже не погнулась, целёхонькая, зато шайба, которая наделала столько шума, уютно прилегла, запутавшись в верёвочной сетке.
— Гооол! — Наконец проснулась болельщицкая братия, и за воротами зажёгся красный фонарь.
А я, подняв клюшку вверх, словно Прометей свой доисторический факел, скромно покатил на скамейку запасных.
— Ты мне Вову Минеева перед Канадой не убей, — пробурчал у борта довольный Всеволод Бобров.
— Неплохо ахнуло! — Почти хором поздравили меня Мальцев и Александров.
— Не зря на базе две недели куковали, — улыбнулся я своим друзьям.
* * *
Всё, что в жизни есть у меня,
Всё, в чём радость каждого дня
Всё, о чём тревоги и мечты –
Это всё, это всё ты…
Насидевшись в «Новогорске» вдали от жён и подруг, сегодня в ресторане гостиницы «Юность» вечером многие хоккеисты уже с жёнами и подругами лихо дрыгались под незамысловатые ритмы «Лейся песни». Тем более сидеть за столиками было не интересно. Ведь тренерский штаб каждого персонально предупредил, что любое нарушение спортивного режима будет жестоко караться отстранением от поездки в Канаду. Я тоже сделал персональное объявление, что виновным в употреблении запрещённых жидкостей уши сначала откручу, а затем обратно пришпандорю, но кому чьё достанется — разбираться уже не буду.
— А сейчас, — вышел к микрофону мой старый знакомый Николай Серёгин или просто Колян. — Специально для сборной СССР по хоккею медленная композиция «Снег кружиться». Хоккеисты приглашают своих дам.
— Смотри, как ребята заматерели, потолстели и подстриглись, — шепнул я Светке, взяв её за руку и потянув на танцпол. — Помнишь, как я с этими балбесами в волейбол играл? — Спросил я, обняв свою девушку.
— Это всё было как будто в другой жизни, — печально улыбнулась она. — Я хочу тебе кое-что сказать…
— Так? — Улыбнулся я, посмотрев вниз на свою миниатюрную Светку.
— Мне ведь нужно в Горький на учёбу, — потупила она глазки.
— Ерунда, — я её чмокнул в щёчку. — 12
