задерживать всех, кто направлялся в Платеи. Таковыми оказались торговцы, ремесленники, крестьяне: они покинули город до ночных событий, поэтому ничего не знали. По законам военного времени Эпаминонд мог их убить или сделать рабами. Платейцы согласились на обмен, после чего выдали фивянам тела убитых. Теперь можно было возвращаться в Фивы.
Рыжий пёс, пропавший ночью, обнаружился рядом с Филиппом, без устали вилял хвостом, показывая, как он рад встрече. Он с весёлым лаем сопровождал отряд до самых Фив, а потом вдруг пропал. Филипп так и не понял, откуда он взялся и куда исчез. Потом догадался: в облике удивительной собаки скрывался Элелей, рыжебородый бог войны, охранивший Филиппа в первом боевом испытании!
* * *
По дороге в Фивы отряд Эпаминонда встретил войско, торопившееся с Пелопоннеса в Платеи. Оно задержалось на день из-за ливневых дождей, переполнивших речные переправы. Платеи силой были приведены к дружественным отношениям с Фивами.
Эпаминонд держал ответ перед беотархами за своё командование. Его обвинили в государственной измене и трусости. Нелепое и опасное судебное расследование грозило самому известному в Греции полководцу смертным приговором. На суде Эпаминонд держался достойно, вины своей не умалял, но, защищаясь, приводил убедительные доводы. Не судьи, а народ оправдал его, заставил судей принять правильное решение, хотя он, конечно, нажил недоброжелателей в семьях, где значились погибшие в Платеях ребята. Да он сам себе этого не простил!
Филиппу в эти дни исполнилось семнадцать лет.
Взросление
После Платей Эпаминонд ещё больше стал проявлять трогательную заботу о своём постояльце, оберегая, будто собственного сына, от житейских неприятностей. Иногда он ссужал его деньгами, если из дому надолго задерживалась передача денег на содержание. Но советы наставника Филипп ценил более его внимания, особенно если это касалось сбережения здоровья. Эпаминонд, внушая ему истины, известные любому эллину, был поборником личной гигиены. Он ежедневно совершал утренние омовения холодной водой и понуждал к этому Филиппа, не привыкшему к такой не очень, как ему казалось, приятной процедуре. Настаивал Эпаминонд на соблюдении режима сна и физических нагрузок. А однажды Эпаминонд задал неожиданный вопрос:
– Филипп, что ты знаешь о человеческих пороках?
– Я думаю, уважаемый Эпаминонд, это состояние человека, вынуждающее его поступать так, как не должно нравиться другим людям.
– Ты правильно мыслишь, юноша, но пороки – это прежде всего страсти, которые могут погубить молодого человека. Например, леность, она тоже страсть порочная. Лености есть объяснение: к сожалению, тело наше постоянно стремится к отдыху, душа – к покою. Вот почему леность – будущий злой враг твой, ибо она представляет сладостный мир, который может утешить твою душу во всех болезненных утратах и заменить все обозримые жизненные блага. Нет страсти более жгучей и недоброй, чем леность!
– Я понял, уважаемый Эпаминонд.
– Ещё одна порочная страсть – желание обладать всем и сразу. Если ты устроишь погоню за несбыточными желаниями, это принесёт тебе много огорчений. Поэтому не стремись к обладанию всех приятных вещей в мире, любая ценная, на твой взгляд, вещь покажется таковой только в первый день обладания, во все же остальные дни ею будут восхищаться другие. Желай для себя того, что следует себе желать, но не больше: присмотрись к беднякам – они счастливые люди!
После таких встреч с Эпаминондом Филипп всё больше задумывался о своей судьбе. Ещё у него появилось огромное стремление скорее вернуться на родину, принять участие в возрождении Македонии. Для этого ему были очень важны уроки мудрости, преподанные ему в доме Эпаминонда долгие шесть лет взросления.
Глава 10. Уроки Эрота
Филиппу исполнилось восемнадцать лет – возраст эфеба, когда юношу называют взрослым мужчиной, воином, защитником отечества. Этот день отмечается шумным семейным праздником, имя эфеба записывается в общинную книгу – лексиархикон, а глашатай провозглашает народу на агоре об этом важном для рода и общины событии. Спасибо Эпаминонду, он поручил повару приготовить несколько праздничных блюд и позволил Филиппу пригласить близких друзей – Фрасила, Лахара, Канона и ещё Иллариона; выставил два кувшина со сладким кипрским вином. Вино пили к десерту – фрукты, сладости, печенье. Юноши блаженствовали, прикладывались по-взрослому к чашам, говорили о родных и близких. В Македонии вино на столе – приметный знак того, что эфеб как мужчина теперь принимает ответственные решения, носит оружие, получает право являться в суд, может жениться и получить ещё много преимуществ перед подростками. Главное, эфеб отвечает за собственные проступки перед законом!
С этого дня Филипп отращивал волосы как взрослый мужчина. По обычаю, последний раз волосы ему остригли два года назад. А вскоре произошло событие, перевернувшее его жизненный уклад…
Праздник Агрионий
Важное событие в жизни Филиппа совпало с древнейшим религиозным праздником Агрионий, посвящённым Дионису; торжества проводились каждый третий год поочередно во всех городах Беотии. По легенде, в этот день главный священнослужитель Диониса с культовым бронзовым мечом в руке преследовал по улицам города девушку из самого древнего знатного рода и, если настигал, убивал в качестве жертвенного дара богу. Затем проходили городские торжества с религиозными шествиями.
В дальнейшем потребность в человеческом жертвоприношении отпала, но преследование служителями культа «ритуальной жертвы», женщины, осталось как обязательный ритуал. Натурально изображая страх, они с криками убегали, а когда кого-то ловили и подводили к алтарю Диониса в качестве жертвы, то расставались они не с жизнью, а с венком с головы. Затем отпускали. В этот день одни поклонницы культа Диониса устраивали костюмированные шествия, другие принимали участие в ночных оргиях, вакханалиях, когда любая могла поступить так, как желала, и никто из родни не мог осудить её. В сильном опьянении они останавливали одиноких прохожих, требуя от него любовных действий, получив отказ, могли покалечить или даже убить. Поэтому во время Агриония с наступлением темноты мужчины стараются не попадаться на глаза не в меру возбуждённым «невестам Диониса». Но некоторые мужчины, особенно юноши, и с бесстрашным интересом используют такие обстоятельства, поскольку среди вакханок встречаются молодые, красивые и любвеобильные.
По этой причине Фрасил предложил Филиппу посетить городские улицы в праздничную ночь. Эпаминонд, узнав, куда они собираются, признался, что в молодости не отказывал себе в таких испытаниях. Одобрил их прогулку. Филипп долго не раздумывал, согласился с другом, так как с некоторых пор женский образ часто являлся в его юношеских снах. К тому же он был наслышан, что среди эллинов фивянки считались самыми прекрасными созданиями – по росту, изящности фигуры и грациозности походки. В последнее время он стал замечать за собой невольное желание оборачиваться вслед молодым
