Я перевел тему на обсуждение билетов на грядущую игру «Акул» в Сан-Хосе.
Пятница
Тодд извинился за то, что обозвал меня криптофашистом, и вместо этого дал мне наименование «умеренного центриста».
Формат этого абзаца очевиден.
Собеседование отца с «Дельтой» состоялось.
— Собеседование и есть собеседование, — сказал он.
Я думаю, что он просто не хочет слишком завышать надежды.
Позже я рассказал Дасти теорию о смерти истории, выдвинутую Майклом, и она выпучила глаза. Дасти конспиративно прошептала:
— Может быть, Майкл — криптомарксист?
О Боже… Она все болтала и болтала, а мне было так странно смотреть на то, как ее рот двигается и из него появляются настоящие политические слова. Это просто не стыкуется с ее компьютерным имиджем. У меня такое ощущение, что она должна обсуждать факторы отшелушивания и загара, хотя тела тоже политичны. Или по крайней мере так сказала мне Дасти в офисе.
Я ее удивил, заявив, что:
— Поскольку марксизм явно основан на собственности, имуществе и контроле над средствами производства, то он вполне может в итоге оказаться истинной политикой этого мира «Бенетон», в котором мы сейчас живем.
Она сказала:
— Эй, Дэнстер, а я тебя недооценивала.
Было интересно на короткое время войти в сферу политики как таковой.
Суббота
Дасти составила «Булимия: Горячая десятка». Дасти так невероятно жаждет обсуждать свое тело. Она даже призналась, что ей пришлось стать магазинной воровкой, чтобы содержать свою привычку.
— Эй, малыш, булимия — это недешево.
Не стоит и говорить, что Карла по данному вопросу безмолвствовала.
Булимия: Горячая десятка:
• несколько черпаков хагенской клубники;
• два больших обеда из спагетти;
• большая коробка шоколадных конфет «Годива»;
• стопка из восьми поджаренных сырных сандвичей с кетчупом;
• две дюжины стаканов шоколадного пудинга;
• четыреста гроздьев винограда;
• ведро макдоналдовского картофеля фри;
• еще большая коробка шоколадных конфет «Годива»;
• самая большая конфета с шоколадом во всей Вселенной.
В качестве своего творческого проекта Дасти разрабатывает для «Ооп!» программу пластической хирургии. В систему загружаются основные структуры тела и лица, а затем, вынимая и вставляя кирпичики, пользователи «Ооп!» могут преображать тело в такую форму, какую захотят.
Дасти очень строго следит за 100-процентной точностью всех медицинских параметров, поэтому даже если бы вы захотели, то не смогли бы превратить Арнольда Шварценеггера в Кристи Терлингтон.
— Ты можешь только достичь максимума того потенциала, который уже есть. Пользователи должны знать предельные возможности тела.
Сьюзан поделилась параметрами костей из изготовленного ею проекта «танцующие скелеты».
Кстати, о Кристи Терлингтон: я заметил, что довольно-таки большое число женщин, по-моему, хотят быть ею. На самом деле я вижу, что если современные беседы не переходят на тему исчезновения времени, то сворачивают на обсуждение супермоделей. Наверное, супермодели подобны занудам, но вместо завоевания Площади Мозгов они выигрывают Площадь Взглядов. Это, должно быть, так причудливо — потрясающе хорошо выглядеть. То есть по крайней мере можно замаскировать мозги.
Супермодель, Супермагистраль — Совпадение?
Клички «Борис» и «Наташа» быстро приклеились. Мы называем их так даже в лицо. Им, по-моему, даже нравится.
Я постоянно забываю о том, что Сьюзан богата, а это действительно так. Она вернулась из продовольственного магазина «Дрэгерс» со съедобными цветами (по $1.99 за бочонок) и грибами «Медвежья голова» (по $19.99 за фунт — они похожи на белые кораллы). Мы с Карлой покупаем продукты, упакованные в стиле макарон быстрого приготовления, в «Прайс-Костко». Нужно будет начать питаться получше. Еда тут слишком хорошая, и поэтому, кушая такое дерьмо, чувствуешь себя полным аутсайдером в районе Залива.
Разглагольствования — это официальный режим общения 1990-х годов.
Карла спросила у Дасти, что та думает о «Лего», и это положило начало мега-тираде:
— Что я думаю о «Лего»? «Лего» — блин, игрушка Сатаны. Эти, казалось бы, «обучающие» кубики собирательного веселья и счастья бесповоротно промыли мозги целым поколениям молодежи: от информационно насыщенных, индустриализированных наций они перешли к развитию установок, считающих мир блочным, стерильным, неорганическим и взаимозаменяемо модульным, населенным ласковыми безрукими тварями с культово-милыми улыбками.
(Крошечные «Лего»-люди называются «минифши» — Дасти должна выучить правильную терминологию.)
— «Лего» прямо или косвенно ответствен за все: от постмодерновой архитектуры (преступление) до анального поведения среднего класса на безукоризненных газонах. Ты работал в «Майкрософте», Дэн, ты знаешь их… их газоны… ну, ты знаешь, о чем я.
«Лего» продвигает чрезмерно механизированный взгляд на мир, который, будучи однажды созданным, очинь, очинь трудно искоренить.
— Что-нибудь еще, Дасти?
— Да. «Лего», ну — это идеальное устройство для воспитания гражданского населения, нетерпимого к запахам, кишечным побочным продуктам, несоблюдению унифицированных стандартов, гниению, размытым краям, зарождению и смерти. Попробуйте представить себе лес, собранный из «Лего». Удачи вам. А видели вы когда-нибудь детали «Лего», сделанные изо льда? навоза? древесины? железа? или мха сфагнума? Нет — абсурдно или как?
— Конечно, Дасти, а что ты думаешь об идее продукта Майкла, его программе?
— Это очень, очень блестяще.
Мы решили, что должны устроить какое-то развлечение, чтобы нарушить монотонность программирования и работы.
Попытались походить в «Киноплекс береговой линии» в кино, но на просмотр фильмов уходит целая ВЕЧНОСТЬ, ведь перемотки-то нет. А в видеотеках фильмы тоже смотрятся целую вечность, даже когда мы используем кнопку быстрой перемотки.
И тут Карла случайно открыла необычайный времясберегающий секрет: иностранные фильмы с субтитрами! Это прямо как первоклассный кокаиновый эквивалент фильмов. Мы посмотрели одно игровое японское кино (режиссера Куросавы «Я не жалею о своей юности») менее чем за час. Все, что вам нужно делать, так это пробегать глазами по субтитрам, скорочитая их, и доглядывать остальное. Настолько эффективно, что даже страшно.
— Почему не могут снабжать субтитрами англоязычные фильмы? — спросила Карла. — Ну выпускают же печатные книги о компьютерах. Англоязычные фильмы с субтитрами заполнили бы большую нишу. Лишнего времени пока еще ни у кого нет.
Вошел мистер Идеология собственной персоной (Борис), и Итен не сдержался, чтобы не рассказать ему о том, что сделал запрос на Ленина в цифровой энциклопедии и оказалось, что его имя ничего не значит.
— Это придуманный псевдоним — как Стинг, — просто однажды утром он появился на даче и сказал: «Зовите меня Ленин».
Тодд в ответ сказал:
— Это только доказывает тебе, насколько постмодерновым он был и на век опережал свое время.
Дасти пыталась рассказать нам о прибавочной стоимости на единицу времени/работы:
— Работник производит больше ценностей, чем размер вознаграждений за них. Вы знаете?
Майкл побагровел, как менеджер «Бургер Кинга», услышавший, как его работники обсуждают идею объединения в профсоюз.
А потом Карла еще больше испортила представление Майкла о производстве, распространив заметку, которую в тот день кто-то прислал ей по Сети, о том, что если от любого произведения шести отнять единицу, то получится простое число. Вся работа мгновенно ОСТАНОВИЛАСЬ, когда все начали проверять достоверность сего утверждения.
Тодд указал на одну вещь, которая показалась мне очень правильной. Он сказал, что когда будущие археологи раскопают остатки Калифорнии и найдут все эти спортзалы и жуткого вида тренажеры и прочее оборудование, то сделают заключение, что мы были культурой, помешанной на пытках.
Мы пошли выпить позднего кофе в «Пош Багель» на Мэйн-стрит в Лос-Альтос. Деревья были украшены красивыми белыми огоньками. Не могут все люди быть такими уж плохими.
Воскресенье
Дасти жестоко разозлилась на Тодда. Она обнаружила коллекцию банок с аэрозолями «религиозных спреев», которые он прятал в буфете, таких как «Аэрозоль Стигмата» и «Санта-Барбара в бутылке». Ему присылает их мама из Порт-Анджелеса. Она покупает их, заказывая по почте, в католической фирме в Филадельфии. Ужасно странно, но такие спреи действительно существуют.
Тодд пробурчал:
— Она выкинула их, как просроченные антибиотики.
Чтобы сделать обстановку на работе менее воинственной, мы с Майклом пытаемся придумать максимально аполитичную окружающую среду. И наконец мы пришли к «Стар Треку» как абсолютно нулевой в политическом отношении зоне. Итак, я представил концепцию «Звездной Политики» в офисе.
