Но её Бог всегда был с ней, рядом, и теперь тоже не откажет в помощи, умножит её намерение, поможет свести нити воедино…
Тэра зашептала слова воззвания, провела ладонью над чашей с водой и закрыла глаза, погружаясь в транс. Пальцы сами нащупали кольцо, которое она никогда не снимала. Вызвать в памяти образ возлюбленного она могла в любой миг, но намеренно не делала этого. А сейчас страх за него был слишком силён, чтобы задумываться о собственной боли от разлуки.
В комнате ожили тени, ластясь к ней верными псами. Ануи услышал её, обратил к ней Свой взор. Ощущение Его безусловного понимания и внимания Тэра хорошо знала. Мягкая первозданная темнота, любившая её, отзывавшаяся ей с детства, окутала жрицу.
Мысленно Тэра сводила воедино нити вероятностей, моля Стража Порога, чтобы рядом с её супругом оказались те, кто мог помочь ему, как не могла она сама. Она почти чувствовала под пальцами нити нового узора событий, который пыталась соткать в неразрывной гармонии. Проложить путь для тех, кто поможет, тех, кто напомнит – кем бы они ни были. И когда ритуал уже почти подходил к завершению, Ануи даровал ей то ощущение яркого, невыразимо близкого родного присутствия, по которому она так тосковала. Ритуальное пространство распахнулось, рассекая расстояние как нечто незначительное, несуществующее – протяни она руку, и сумеет коснуться…
– Я люблю тебя, – прошептала Тэра, не размыкая век, зная, что её почувствуют, услышат. – Ты говорил, что тебя может оказаться недостаточно… Но только тебя и хватит… И всё тебе будет по силам, я знаю…
А потом всё истаяло, и она обессиленно опустила голову на скрещёные на алтаре руки. Скрипнула дверь. Лишь сейчас Сехир позволил себе нарушить её уединение, хотя конечно же слышал, как она поднялась, как готовила ритуал. Ануират не мог не почувствовать присутствие их Божества, но ни о чём не спрашивал – только помог ей подняться и усадил в плетёное кресло.
– Со мной всё хорошо, – заверила его Тэра, осторожно укладывая отрастающий хвост удобнее, и с благодарностью приняла у воина чашу с водой.
Щенок крутился рядом, неуверенно повиливая хвостом, не зная пока, как ко всему относиться. Сехир чуть склонил голову, принюхиваясь – своему чутью он доверял больше, чем её словам. Уходить ему явно не хотелось – он истосковался по святилищам Стража Порога и сейчас жадно ловил отголоски угасающего волшебства.
Жрица и не собиралась просить его уйти, раз здесь ему было лучше. Сделав несколько глотков, она невольно посмотрела на свои уже выросшие аккуратные и такие непривычные когти, вспомнила всю заботу воина, без которой она не могла обходиться. Наверное, нужно было объяснить другу, что случилось, но она не хотела облекать своё видение и предчувствия в слова – словно это могло приблизить беду.
Владыка Секенэф не оставит своего сына, обязательно поможет ему. Хэфер ведь не один где-то там, в своей тайной битве… И Боги на его стороне.
* * *
Сурер был сложной целью. Ветеран старой закалки, опасный, осторожный, как потрёпанный во многих схватках, но всё ещё способный защищать свой прайд лев. В отличие от Лозы, «царицы теней», Сурер из вельможного рода Джерсет всегда был на виду. За его плечами было огромное число побед, а среди его наград значились не только те, что даровал нынешний Владыка Секенэф, но даже те, которые достались ещё от покойного Владыки Меренреса. В его верной службе Империи усомнился бы только глупец. Но в этом и таилась ловушка – Амахисат и сама была верна Таур-Дуат, и ближайших своих сподвижников выбирала соответственно.
В военном совете Владыки Сурер возглавлял фракцию наиболее непримиримых противников эльфов, объединив под своим началом и многих других ветеранов последней войны. Но Император знал, куда направлять силы своих противоречивых союзников, и Сурер занимался тем, что делал лучше всего – следил за границами Таур-Дуат. Заподозрить его в желании новой войны с эльфами? Это было настолько очевидно, что даже не бросалось в глаза. Прятаться на поверхности во все времена было очень неплохой стратегией. Сурер никогда не скрывал своих убеждений, был абсолютно верен царской чете, а на советах из года в год голосовал за усиление гарнизонов и поддержание военной мощи Империи.
Именно воины Сурера по тайному приказу царицы – и, разумеется, не без помощи эльфов – убили Тремиана Ареля и его семью, представив дело Императору соответствующим образом. А заодно и убрали свидетелей, участников произошедшего – клан Ассаи, вассалов-предателей, тех из них, кого не убрал сам Колдун. Именно с попустительства Сурера лебайские наёмники благополучно добрались до охотничих угодий, облюбованных наследником трона. Да, военачальник знал толк в необходимых жертвах, когда видел перед собой цель. Более того, он верил в то, что делает, а за Ренэфом видел будущее своей страны. Недаром он даже на тайных собраниях сравнивал потенциал юноши с мощью Тхатимеса Завоевателя. Император, поддерживающий военную элиту, полностью на неё полагающийся – это ли не благо для страны!
Колдун теперь видел благо совсем в ином. Но даже поставь он себе целью добраться до Сурера, это будет нелегко. Если его будущий Владыка того пожелает – он сделает. Проблема в том, что будущий Владыка желал расправиться со своими врагами сам.
«Но до Сурера охотник не доберётся. Если, конечно, ему не под силу сжечь целый гарнизон». Слова Лозы звенели в его разуме. Избраннику Сатеха ещё и не такое было под силу. Вот только какой ценой!
В Перкау маг обрёл неожиданного союзника – возможно, временного, но хотелось верить, что постоянного. Колдун доверил Лозу жрецу без толики сомнения. Достаточно было лишь сообщить, что эта женщина – враг Хэфера. Порой честность и правда была лучшим орудием. Пожалуй, об этом стоит помнить, раз уж теперь он больше не один, и придётся взаимодействовать с другими жрецами Владыки Каэмит.
С другими жрецами… От этой невероятной мысли сердце билось чаще, как и от воспоминаний о встрече с удивительной сияющей мощью, заключённой теперь в смертную форму. Избранник. Надежда! Великолепное воплощение воли его Божества, о появлении которого даже Серкат не могла мечтать! Но рано радоваться – пока живое Сатехово Пламя было вне досягаемости, и к тому же собиралось уничтожить себя само.
После их встречи Хэфер снова исчез, затаился – видимо, изучал отчёты осведомителей о передвижениях Сурера и планировал, где и как лучше совершить нападение. О, хорошо, если он всё ещё хоть что-то планировал! В прежней своей жизни Хэфер был взвешенным, осторожным, разумным. Только на то и оставалась надежда –
