Dans le 1 cas je ne faisais qu'assu[rer] un bruit qui me déshon[orait], en [l']autre je ne me veng.[eais] pas puisqu'il n'y avait pas d'outrage, je commettais un crime, je sacr[ifiais] à l'opinion d'un public que je méprise un homme auquel tenait tout et talent dont j'avais été l'admirateur involontaire.
Telles furent mes réflexions. Je les com[muniqais] à un ami qui fut parf.[aitement] de mon avis. Il me conseilla des démarches de justif.[ication] envers l'autorité — j'en sentis l'inutilité.
Je résolus de mettre tant d'indécence, de jactance dans mes discours et mes écrits qu'enfin l'autoritée soit obligé de me traiter en criminel — [j'espérais] la Sibérie ou la forteresse comme réhabilitation.
La conduite magnanime, libérale de l'autorité me toucha profondément, en déracinant entièrement une ridicule calomnie. Depuis jusqu'à ma disgrâce s'il m'est quelquefois échappé des plaintes contre un ordre de choses reçu, si quelquefois je m'abandonnais à de jeunes déclamations, je suis pourtant bien sûr d'avoir toujours respecté soit dans mes écrits soit dans mes discours la Pers[onne] de V.[otre] M.[ajesté].
Sire, on m'a accusé d'avoir compté sur la générosité de votre caractère — je vous ai dit la verité avec une franchise dont il serait impossible d'être capable envers tout autre souverain du monde.
Aujourd'hui j'ai recours à cette générosité. Ma santé a été fortement altérée dans ma jeunesse — un anévr.[isme] de coeur exige une prompte opération ou un traitement prolongé. Le séjour de P.[scov] la ville qui m'a été assignée ne peut me procurer aucun secours, je sup[plie] V.[otre] M.[ajesté] de me permettre le séjour d'une de nos capitales ou bien de m'ordonner un endroit de l'Europe où je [pourrais] prendre soin de mon existence. [450]
216. А. П. Керн. 22 сентября 1825 г. Михайловское.
Au nom du ciel n'envoyez pas à Md Os.[sipof] la lettre que vous avez trouvée dans votre paquet. Ne voyez-vous pas qu'elle était écrite uniquement pour votre édification particulière? Gardez-la pour vous ou vous allez nous brouiller. J'avais entrepris de faire votre paix, mais j'en désespère après vos dernières étourderies….. A propos — vous me jurez vos grands dieux que vous ne faites la coquette avec personne, et vous tutoyez votre cousin, vous lui dites: je méprise ta mère. C'est affreux; il fallait dire: votre mère, et même il ne fallait dire rien du tout, car la phrase a diablement eu de l'effet. Jalousie à part, je vous conseille de rompre cette correspondance, en ami qui vous est véritablement dévoué sans phrases et sans simagrées. Je ne conçois pas quel est votre but de faire la coquette avec un jeune étudiant (qui n'est pas poëte) à une distance aussi respectable. Quand il était près de vous, vous savez que je trouvais cela tout naturel — car il faut être raisonnable. Voilà qui est dit. N'est ce pas? point de correspondance — je vous réponds qu'il n'en sera pas moins amoureux. — Parlez-vous sérieusement en paraissant approuver mon projet? Annette en a eu la chair de poule, et moi la tête m'en a tourné de joie; mais je ne crois pas au bonheur et cela est bien pardonnable. Voudrez-vous, ange d'amour, persuader une âme incrédule et flétrie? — Mais venez du moins à Pskov; cela vous sera facile. — Le coeur me bat, ma vue se trouble, je languis à cette seule idée. — Ne serait-elle qu'une vaine espérance, comme tant d'autres?.. Venons au fait: d'abord, il faut un prétexte: une maladie d'Annette — qu'en dites-vous? ou bien, ne ferez-vous pas un voyage à Pétersbourg?.. Vous me le ferez savoir. Oui? — Ne me trompez pas, bel ange! que je vous sois redevable de quitter la vie en connaissant le bonheur! — Ne me parlez pas d'admiration; ce sentiment n'en est pas un. Parlez-moi d'amour; j'en ai soif. Mais surtout ne me parlez pas de vers… Votre conseil d'écrire à S.[a] M.[ajesté] m'a touché comme une preuve de ce que vous avez songé à moi — je t'en remercie à genoux, mais je ne puis le suivre. Il faut que le sort décide de mon existence; je ne veux pas m'en mêler… — L'espérance de vous revoir encore belle et jeune est la seule chose qui me soit chère. — Encore une fois, ne me trompez pas.
22 sept. Михайловское.
Demain, c'est la fête de Mde votre tante; je serai donc à Trigorsky. Votre idée de marier Annette, pour avoir un refuge, est délicieuse, mais je ne la [451] lui ai pas communiquée. Répondez, je vous en supplie, aux points principaux de cette lettre, et je croirai que le monde vaut encore la peine d'être habité. — [452]
217. В. А. Жуковский — Пушкину. Вторая половина (не позднее 23) сентября 1825 г. Петербург.
Ты, как я вижу, предал в руце мои только дух свой, любезнейший сын. А мне право до духу твоего нет дела: он жив и будет жив, ибо весьма живущ. Подавай-ка мне свое грешное тело, то есть свой аневризм. С этим прекрасным аневризмом не уцелеет и дух твой. Дух же твой нужен мне для твоего Годунова, для твоих десяти будущих поэм, для твоей славы и для исправления светлым будущим всего темного прошедшего. Слышишь ли, Бейрон Сергеевич! Но смотри же: Бейрон на лире, а не Бейрон на деле: коментарий на эту фразу найдешь в письме Вяземского, в котором для тебя многоразительной правды! Этот Вяземский очень умный человек и часто говорит дело. Мне лучше его ничего не льзя сказать тебе. Да и не нужно. Я было крепко рассердился на тебя за твое письмо к сестре и к Мойеру; но твоя библейская фраза меня с тобою помирила. Прошу покорнейше уважать свою жизнь и помнить, что можешь сделать в ней много прекрасного, несмотря ни на какие обстоятельства. Следовательно вот чего от тебя требую: вспомнив, что настала глубокая осень (ты обещал ею воспользоваться) [нан[ять]] собраться в дорогу, отправиться в Псков и, наняв для себя такую квартиру, в которой мог бы поместиться и Мойер, немедленно написать к нему, что ты в Пскове и что ты дождешься его в Пскове. Он мигом уничтожит твой аневризм. Ты возвратишься в свою Опочку, примешься с новым духом за своего Годунова и напишешь такого Годунова, что у нас всех будет душа прыгать: слава победит обстоятельства. В этом я уверен. Твое дело теперь одно: не думать несколько времени ни о чем, кроме поэзии, и решиться пожить исключительно только для одной высокой поэзии. Создай что-нибудь бессмертное, и [беды] самые беды твои (которые сам же состряпал) разлетятся в прах. Дай способ друзьям твоим указать на что-нибудь твое превосходное, великое; тогда им будет легко поправить судьбу твою; тогда они будут иметь на это неотъемлемое право. Ты сам себя не понимаешь; ты только бунтуешь, как ребенок, против несчастия, которое само [есть] не иное что, как плод твоего ребячества: а у тебя такие есть способы сладить с своею судьбою, каких нет у простых сынов сего света, способы благородные, высокие. Перестань быть эпиграммой, будь поэмой.
И я ваш покорный слуга Жуковский.
Уведомь немедленно, на что ты решишься касательно Пскова, Мойера и аневризма.
Адрес: Александру Сергеевичу Пушкину. В Опочке.
218. П. А. Вяземскому. Вторая половина (не позднее 24) сентября 1825 г. Михайловское.
Горчаков доставит тебе мое письмо. Мы встретились и расстались довольно холодно — по крайней мере с моей стороны. Он ужасно высох — впроччем, так и должно: зрелости нет у нас на севере, мы или сохнем, или гнием; первое всё — таки лучше. От нечего делать я прочел ему несколько сцен из моей комедии, попроси его не говорить об них, не то об ней заговорят, а она мне опротивит, как мои Цыганы, которых я не мог докончить по сей причине. Радуюсь однако участи моей песни Режь меня. Это очень близкий перевод, посылаю тебе дикий напев подлинника. Покажи это Вельгорскому — кажется, мотив — чрезвычайно счастливый. Отдай его Полевому и с песней. — Сестра мне пишет из Москвы — видаешься ли ты с нею? Ради бога докажи Вас.[илию] Льв.[овичу], что Элегия на смерть Ан.[ны] Льв.[овны] не мое произведение, а какого-нибудь другого беззаконника. Он восклицает "а она его сестре 15.000 оставила!"… Это напоминает чай, которым он поил Милонова. Дело в том, что конечно Дельвиг более виноват, нежели я. Похлопочи обо мне, душа моя, как о брате
Сатирик и поэт любовныйНаш Аристип и Асмодей,Ты не племянник Анны Львовны,Покойной тетушки моей,Писатель нежный, тонкий, острый,Мой дядюшка — не дядя твой,Но, милый, — Музы наши сестры,Итак ты всё же братец мой.
Variante: [453] Василий Львович тонкий, острый.
Кланяюсь княгине и сестре — некогда более писать.
[При письме листок с нотами; на обороте его:]
Не потеряй этих нот, если не будут они гравированы, покажи это Верстовскому.
Адрес: Его сиятельству князю Петру Андреевичу Вяземскому. В Москве, в Чернышевском переулке, в собств. доме.
219. П. А. Плетнев — Пушкину. 26 сентября 1825 г. Петербург.
Стихотворения
Александра Пушкина
~~~~~~~~~~~~
Элегии.
I. Пробуждение. 1816.
II. Мечтателю. 1818.
III. (Увы! зачем…). 1819.
IV. (Мой друг! Забыты мной…). 1821.
V. Друзьям. 1817. [454]
VI. Выздоровление. 1818.
VII. Война. 1821.
VIII. (Я пережил). 1821.
IX. (Умолкну скоро я). 1821.
X. Гроб юноши. 1821.
XI. (Простишь ли мне…). 1823.
XII. (Ты вянешь и молчишь…) 1824.
XIII. (Я видел смерть…) 1816. [455]
XIV. К ней. 1817. [456]
XV. Уныние. 1816. [457]
XVI. Черное море. 1820. [458]
XVII. Сожженное письмо. 1825.
XVIII. (Ненастный день потух). 1823.
XIX. Желание славы. 1825.
XX. Андрей Шенье. 1825.
Разные Стихотворения.
I. Воспоминания в Цар.[ском] Селе. 1814.
II. К Овидию. 1821.
III. Русалка. 1819.
IV. Гроб Анакреона. 1815.
V. Черная шаль. 1821.
VI. Торжество Вакха. 1817.
VII. Фонтану Бах.[чисарайского] Дворца. 1820.
VIII. Песнь о Вещем Олеге. 1823. [459]
IX. Певец. 1816.
X. Амур и Гименей. 1816.
XI. Романс. 1814.
XII. Наездники. 1815.
XIII. Месяц. 1816.
XIV. Разлука. 1817.
XV. Адели. 1822.
XVI. Виноград. 1820.
XVII. Стансы Т-му. 1819.
XVIII. Уединение. 1819.
XIX. Прозерпина. 1824.
XX. Домовому. 1819.
XXI. Вакхическая песнь. 1825.
XXII. Друзьям. 1822.
XXIII. К морю. 1824.
XXIV. Демон. 1823.
XXV. Подраж.[ание] Турец.[кой] Песне 1820.
XXVI. Телега жизни. 1823.
