не верю, – ответил Кайл. – То, что температура воздуха здесь сильно выше нормы я признаю, поскольку это очевидно, однако…
– Не только воздуха! – перебил его антиквар. – Помните, в тоннеле наверху я говорил вам, что он был изначально затоплен горячей водой? Вы меня не стали слушать, однако тогда я был прав! И я прав сейчас когда утверждаю, что самым простым объяснением этой теплоты являются полости внутри земли!
– Простым – да, но вот научным – не уверен.
– Что значит «не уверен»?! Мы с вами находимся в самом сердце Антарктиды, а здесь теплый воздух и талая вода бежит по стенам! А вы говорите, что еще не уверены.
– Я не уверен насчет источника этого тепла…
– А как вам гипотеза «полой земли»? Чем не объяснение? Классические теории про жидкую магму внутри нашей планеты не подтверждены никакими исследованиями. Вы ведь безусловно знаете, что человечество никогда в своей истории не копало скважин глубже десяти километров, а значит не может располагать достоверными данными о том, как в действительности устроена наша планета!
– Да, глубокие шахты никто не копал, но есть ведь и другие методы исследования – сейсмология, геодезия и геофизика.
– Чушь, бред и вранье, чтобы скрыть правду вместе взятые! Вы ведь сами рассказывали нам в самолете о своем пристрастии к изучению древних мифов, не так ли? А что там говорится вам напомнить? В древние времена идея подземного мира казалась ученым, да и простым людям, вполне разумной, что собственно и отражается в концепциях таких мест как Аид у греков, Свартальвхейм у скандинавских народов и просто ад у христиан. А в буддийских верованиях существует подземный мир Агарта – место необычайной святости, где обитают духовные учителя и столицей которого является как раз-таки Шамбала. Что вы скажете на это?
– Скажу, что я знаком с этими идеями, равно как и с работами знаменитого Рене Декарта и Эдмонда Галлея, утверждавшими что земля не просто полая и обитаемая изнутри, но что она состоит даже из нескольких концентрических оболочек с небольшими отверстиями около северного и южного полюсов.
– Ну! А я о чем говорю вам?! Мы с вами сейчас и находимся возле одного из этих полюсов и возможно скоро увидим внутренний мир, населенный…
– Тссс! Тихо!
Джек прервал спор ученых и резко остановился. Вдалеке послышался какой-то протяжный вой и в лицо заметно пахнуло потоком воздуха.
– Боже! Я был прав! – сдавленно просипел Мороний, испытывая восторг и ужас одновременно.
– Замолчите немедленно!
Джек подал знак оставаться на своих местах, погасил фонарь и тихо пошел вперед. Вскоре его шаги уже нельзя было различить за приближавшимся издалека не то воем, не то гулом. Звук нарастал, потом внезапно замер, послышалось какое-то шипение, затем кто-то громко клацнул зубами и тихий вой стал постепенно удаляться. Все замерли, боясь пошевелиться.
Когда впереди вспыхнул луч фонаря, путники от неожиданности содрогнулись. Ева, державшаяся за плечо антиквара, ощутимо почувствовала как по его телу пробежала нервная дрожь. Ей и самой сейчас было сильно не по себе.
– Всё в порядке! – послышался голос Джека. Вскоре его шаги уже можно было различить поблизости.
– Что там? – настороженно спросил Кайл.
– Если скажу, вы всё равно не поверите.
– И всё же?
– Лучше я вам покажу кое-что…
Джек повел их в сторону расширявшегося прохода и вскоре привел в небольшой зал с красивыми резными скамьями на полу. Он посветил фонарем на стену:
– Смотрите сюда, – в ярком овале света появился кусок какого-то орнамента или схемы.
– Это что? – спросил Мороний.
– А сами не догадаетесь? – Джек перевел луч чуть выше и стали видны блестящие металлические буквы надписей.
– Это же…, – Ева чуть не задохнулась от удивления. – Это что схема метро?!
– Верно.
Джек с улыбкой посмотрел на лица своих спутников, на которых читалось явное смятение. Мороний выхватил фонарь у него из рук и посветил в самый центр карты:
– Новый Берлин…, – вслух прочитал он одно из названий.
– Именно так.
***
Отряд Хельги шел замыкающим. Ей не нравилось, что Фогель поставил в авангард группу Клауса, а ей словно слабой девчонке доверил плестись сзади. Она была великолепно подготовлена и в подобном снисхождении не нуждалась. Её самолюбие было задето, но она привыкла исполнять приказы и потому никоим образом не выражала своего недовольства.
По словам Фогеля он не был на этой базе больше десяти лет. Его работа в большом мире была настолько важна для общего дела, что времени на посещение альма-матер не оставалось. Сейчас он уверенно шел в середине отряда, великолепно ориентируясь в пространстве безо всякой карты. Это была его территория и он знал её как свои пять пальцев. И всё же группа была настороже.
Покинув субмарину, они воспользовались грузовым лифтом, чтобы подняться наверх, и теперь шли по одному из темных коридоров базы, повинуясь указаниям Фогеля. Сразу по прибытии он связался с руководством базой, попросил соединить его с командующим и доложил о своем визите. По слухам, которые доходили до Хельги отношения Фогеля и командующего были не простыми и без особой нужды Дитмар предпочитал с ним не общаться. Но сейчас случай был как раз-таки особым и Хельга знала, что им навстречу уже выдвинулся отряд местной охранной службы.
Шагая по затененным переулкам заброшенного пространства, Хельга не испытывала ребяческого восторга от пребывания в некогда святая святых гитлеровского рейха. Она думала над тем каково это – покинуть свою родную страну и отправиться на край света, жить под землей не имея возможности видеть солнечный свет. Ей казалось, что такая жизнь многократно тяжелее обычной службы, на которой приходилось смотреть смерти в лицо. Какими должны были быть те люди, которые согласились на это? Или их не спрашивали, а отдали приказ? Умереть ради своей страны и великой нации – это одно, но десятилетиями жить в подземелье – совсем другое. Смогла бы она сделать это? Внутренний голос говорил, что это противоречило её натуре и она понимала Фогеля, который много лет назад покинул базу.
Посветив себе под ноги, Хельга обратила внимание на следы, оставленные на пыльном полу. Это были следы нескольких человек, но они не были похожи на следы её товарищей из отряда. Все солдаты ордена Возрождения, включая её саму, были экипированы одинаково и поставив ногу рядом с одним из отпечатков, она убедилась, что он был совершенно другим. Её первым желанием было доложить Фогелю о найденных отпечатках, но затем она вспомнила как он с усмешкой смотрел на неё и в голове моментально созрела другая мысль. Если это следы кого-то из местных, то она первой найдет их, а если это следы чужаков, то Хельга с удовольствием примет бой – это гораздо лучше, чем плестись последней в этом лабиринте тоннелей.
Когда отряд свернул за угол, она не последовала за ним, а прошла прямо, подсвечивая фонарем свежие отпечатки чьих-то ног и внимательно вслушиваясь в окружающее пространство.
***
Мороний и Кайл внимательно изучали карту на стене. Собственно это была не столько карта, сколько схема с двумя изогнутыми линиями и полутора десятками станций, обозначенных кружками со свастикой внутри. Джек подошел к Еве:
– Как вы себя чувствуете, доктор Краун?
– Нормально. Здесь немного душно, но не так как было в батискафе. Вам не нужно волноваться за меня, потому что я…
– Потому что вы – арсант? – Джек посмотрел в лицо девушки. Серые тени не давали возможности рассмотреть его в деталях, но по её учащенному дыханию было заметно, что она устала больше других. – Я не очень-то понимаю, что вы здесь делаете? У вас очевидно есть серьезные проблемы со здоровьем, и хоть вы и возглавляете какую-то там лабораторию по изучению хрен знает чего, но всё же вряд ли вам стоило переться в такую даль.
– О, я благодарю вас за извечную прямолинейность, но повторюсь – я в порядке. И кстати мы занимаемся не «хрен знает чем», как вы изволили выразится, а вполне серьезным и важным научным проектом.
– Да не уж то! Может пока у нас есть пара минут, вы соизволите просвятить меня? Арсанты – кто вы такие и что за эксперименты вы там ставите
