Стараясь не шуметь, она прошла в спальню и, быстро раздевшись, нырнула в постель к Шубину.
– Игорь, – позвала она Шубина, обнимая его и пытаясь согреться, прижимаясь к его телу. – Я же знаю, что ты не спишь…
– Я умер, – ответил он, не открывая глаз и даже не поворачивая головы.
– Обиделся?
– Я объездил все цирки, но тебя не нашел. Где ты была? В Москве, в никулинском цирке на Цветном бульваре? Что ты там делала? Пугала тигров и слонов? Прыгала вместе с кенгуру?
Теперь обиделась она. А оправдываться ей не хотелось.
Спрыгнув с постели, она достала из шкафа теплую пижаму и, помня о последних наставлениях Крымова не думать ни о чем таком, что может испортить настроение, спокойно надела ее и вышла из спальни, даже не обернувшись. Она постелила себе в кабинете, на диване, легла и сразу же уснула.
Проснулась около восьми часов, встала и направилась в ванную и в коридоре столкнулась с заспанной Валентиной Коршиковой.
– Ой, Юлечка, здравствуйте… Вы извините, что я так надолго задержалась у вас… Никак не могу заставить себя проснуться окончательно. И что это за укол вы мне такой сделали?
– Американский укол, я всегда им пользуюсь, когда надо успокоиться и выспаться. Я рада, что он вам помог…
– А вы уже знаете о том, что моего мужа арестовали?
– Его не арестовали, а задержали…
– Я звонила его адвокату, а тот, представляете, как нарочно, в больнице лежит с аппендицитом. Так не вовремя.
– Аппендицит всегда не вовремя. Вы можете здесь находиться сколько угодно, и не переживайте по этому поводу… Вот только поосторожнее будьте с Женей Холодковой. Она спит в гостиной на диване…
– По-моему, она вчера многовато выпила… Я проснулась поздно вечером, никак не могу вспомнить, где нахожусь, заглянула туда, – она кивнула на комнату, откуда доносился храп, – а оттуда так несет перегаром… И торшер включен. Я увидела вашу гостью…
– Она не гостья. Это Женя Холодкова, говорю же. Единственная из трех подруг, оставшаяся в живых. Она пьет, но ее можно понять: ей на днях предстоит похоронить двух своих самых близких подруг…
«Молочные сестры, – пронеслось в голове. – Кажется, так в народе называют женщин, которые делят одного же мужчину. Или: сестры по смерти? Подруги по смерти?!»
– Господи, а я посмела ее осудить… – Коршикова поймала руку Земцовой и сжала ее в своих горячих пальцах. – Спасибо вам, Юля, за все, но мне пора домой. Я уже успокоилась. Да и что теперь переживать, когда Зои все равно нет. Я понимаю, это звучит кощунственно, но теперь я буду спокойна… даже если его посадят…
– Значит, вы до сих пор верите в то, что это ваш муж убил двух женщин?
– Он МОГ это сделать, я говорю это как жена, как человек, проживший с ним долгое время. Но сделал он это или нет – не знаю… Миша – человек, которым владеют сильные чувства.
– Ваш муж психически здоров?
– Думаю, да. Но странности есть у каждого…
«Это верно».
– Вы действительно считаете, что уже можете вернуться домой?
– Да, я готова… Мне бы только чашку кофе, если можно…
– Конечно. Пойдемте на кухню, позавтракаем…
Когда Коршикова ушла, тепло попрощавшись с Юлей, явилась Наташа. Запахнув халат, она молча уселась напротив Земцовой и уставилась на ее чашку.
– Я пошутила насчет цирка… – сказала Юля, наливая ей кофе. – Ты просто не поняла…
– Он не спал всю ночь, мотался по городу и искал тебя, – в голосе Зимы звучал упрек.
– Но у меня были дела.
– Что, Крымов вернулся?
Тут уже вспылила Юля:
– Не смей разговаривать со мной в таком тоне! Моя личная жизнь касается только меня! И если ты влюблена в Шубина, то это твои проблемы…
– А ты… ты… ты как собака на сене! Ни себе, ни людям! Разве ты не могла ему позвонить и сказать, где находишься?
– Он и сам мог бы позвонить…
– Он звонил, но ты же выключила свой мобильник!
Она говорила чистую правду.
Они продолжали перебранку до тех пор, пока на шум не пришел сам Игорь.
– Надеюсь, вы не подрались? – хмуро буркнул он, усаживаясь рядом с Наташей и обнимая ее за плечи. – Ты чего такая кислая? Тебя Земцова обидела? Она многих здесь обидела. Это ее стиль.
Юля поняла, что это заговор. Заговор против нее. И это его объятие… Она смотрела на сидящую перед ней парочку и вдруг отчетливо почувствовала себя здесь лишней.
– Если я вам не нравлюсь, могу уйти…
– Позже уйдешь. Сначала расскажешь нам, где была и что делала, а потом и мы тебе кое-что расскажем. Предлагаю на время забыть обо всех обидах и настроиться на работу. Поговорим об убийстве двух женщин. Уж слишком интересным вырисовывается это дело… Ну что, – обратился Игорь к Зиме, – скажешь Юле, где ты была вчера?
Наташа сразу сникла и опустила голову. После того как они обменялись взаимными упреками, она не знала, как вести себя с Земцовой. А что, если она накричит на нее, упрекая в самовольстве? Или вообще уволит?
– Наташа была в «Микробе», – выручил ее Игорь. – Она сильно волнуется, поскольку не уверена, что тебе понравится то, что она приняла это решение сама, даже не посоветовавшись с нами. Но, если рассмотреть этот поступок с другой стороны, Наташа сделала все правильно. Ведь мы сами посвятили ее во все наши дела, поэтому вполне естественно, что она, вспомнив о том, что у нее в «Микробе» работает одноклассница, просто не могла не сходить к ней и не задать несколько вопросов… И еще: она отдала в институт пробирку с грибком…
– Что?! Грибок?
Это было уже слишком.
– По-моему, тебе тоже пора сделать твой знаменитый американский укол, – вдруг широко улыбнулся Игорь и подмигнул Юле. – Ребята, хватит ругаться. Я примерно представляю, где тебя сегодня носило… Ведь ты была у Бобрищева?
– Да…
– Ну и как?
– Мне важно было убедиться, что он не имеет отношения к этим убийствам… И хотя разговор с ним смахивал на допрос, все равно я успокоилась… – Ей не нравилось, что приходится отчитываться перед сидящей перед ней парочкой заговорщиков и, возможно, уже любовников.
– А почему же ты такая расстроенная?
– У меня тоже есть новости. Я звонила Крымову… – на кухне стало очень тихо, лишь слышно было, как тяжело вздохнула Наташа. – Он мне поведал кое-что о Рыскине.
И Юля начала рассказывать. Многое из того, что ей сообщил Крымов, подтвердил Шубин, который провел почти два часа в читальном зале центральной библиотеки, знакомясь с нетленным творчеством известного журналиста-международника. Рыскин писал о Колумбии – стране изумрудов и наркотиков. Последняя его статья, датированная 25 июня двухтысячного года, вообще произвела на Шубина странное впечатление. Получалось, что Рыскин лично знаком с недавно назначенным колумбийскими властями главным полицейским инспектором управления по борьбе с наркотиками – Ромиросом Пара. Вадиму Рыскину, единственному журналисту-иностранцу, повезло присутствовать и снять на пленку огромный костер на окраине столицы Санта-Фе-Де-Богота, который устроил после успешного завершения операции по изъятию 800 килограммов кокаина сам Ромирос. Горел кокаин – горели судьбы многих тысяч жителей Колумбии, простых крестьян, для которых выращивание сырья для производства кокаина является единственным источником дохода.
В статью Рыскина о том, как власти Колумбии борются с наркомафией, было включено и его интервью с Ромиросом Пара, где он рассказывает о том, что подтолкнуло его стать полицейским и посвятить свою жизнь именно борьбе с наркотиками. Оказывается, от передозировки погиб его любимый младший брат. Такая вот слезоточивая история.
Шубин встречался и с молоденькой вдовой Рыскина, которая мало что могла рассказать о муже. Она в основном плакала и говорила, что и сама толком не поняла, каким образом ее муж оказался вместо Южной Америки в волжском городке С. Находясь все еще в шоковом состоянии, ожидая звонка из аэропорта, откуда тело ее мужа будет отправлено в Москву, молодая женщина вспомнила лишь единственную фамилию, которую услышала от мужа во время их последней встречи. Фамилию необычную, запоминающуюся и сильно смахивающую на название сказочной страны – Озе.
– Судя по всему, Рыскин приезжал сюда, чтобы встретиться с профессором Озе, старейшим и заслуженным ученым как раз нашего института микробиологии «Микроб», – вставила Наташа.
– Ты нашла его? – обрадовалась Юля. – Нашла?
– Если бы… Он умер полгода тому назад.
– А чем он занимался?
– Биологией, чем же еще, – ответил за Наташу Игорь. – Но об этом тебе чуть позже расскажет Наташа. Ведь она за то время, что тебя не было, узнала от своей одноклассницы Кати совершенно невероятные вещи… И все это благодаря той пробирке с грибком, которую она отвезла в институт. Но дело даже не столько в профессоре, сколько все же в Рыскине… Мне кажется, его заманили сюда обманным путем, и сделал это…
И Игорь стал излагать Юле свои размышления по этому поводу. Юля слушала его, не проронив ни слова. В ее сознании постепенно начала вырисовываться стройная картина совершения преступлений. От того, что она узнала от Наташи и Шубина, у нее захватило дух. Такого интересного дела она не помнила.
