Он встал со своего кресла и стал копаться в стенке, на полке с книгами.
- Я все равно считаю, - сказал Кирилл уверенно, - хоть резервация, хоть всемирный потоп, хоть конец света... Если людям даны мозги, то ими надо пользоваться. В любой ситуации. Правильно? И друг другу помогать. И если мы не можем разрушить резервацию, то мы должны хотя бы сделать так, чтоб каждому из живущих здесь не было плохо!.. Мы должны держаться друг за друга. А то ползает какая-то сука и грабит людей! - Он вдруг стукнул кулаком по столу. - Сволочь такая... Серега, дай-ка коньяк!
- Где это ты увидел коньяк? - недоуменно сказал Сергей, разводя руками. Ты, не иначе, провалился в прошлое.
- Хроноклазм, однако, - заметил Валера.
- Уже выжрали, - буркнул Кирилл и схватил бутылку с водкой. - Май, это ты, наверное...
- Это не я, а наш Аргентум, - пробормотал Глеб, продолжая перебирать книги. - Он же пьет все, что пахнет клопами. Да, где она?.. Аргентум, неужто ты взял Библию? Ты же язычник...
- Я бы, конечно, почитал, - сказал Валера, зыркая по столу глазами Бумага хорошая такая, мягкая... Палыч, наверное, опередил. Животом все маялся...
Кирилл плеснул себе водки, махом выпил и некоторое время сидел, молча и задумчиво уставясь на рюмку.
- А, может, ее для того и придумали, - проговорил он потом, - чтоб заставить всех сплотиться? А?! Резервацию-то эту проклятую... Чтоб мы все, наконец, чесаться начали?
- Все вместе? - тут же поинтересовался Глеб, не поворачиваясь. - Или каждый по отдельности? А как вы себе представляете коллективную ческу?..
- Все вместе, - буркнул Кирилл, неуверенно кивая. - Ну, и каждый сам, наверное, тоже...
- Нет, Кир, - сказал Сергей. - Слишком натянуто. Ты рассуждаешь так, будто этот наш некто, создавший резервацию, рассуждает так же как мы. А это совсем не обязательно.
- Ага, нашел таки, - сказал Глеб. - Сейчас, сейчас...
- Ну и пусть - натянуто, - сказал Кирилл Сергею. - Наплевать. Это будет моя личная гипотеза. Тут у каждого в резервации гипотез по несколько штук...
- Несколько десятков штук, - поправил Валера, снова набивая чем-то рот.
- Тем более, - сказал Кирилл. - Каждый выбирает ту, какая ему больше всего нравится. Я решил себе такую... И не приставайте к бедным полицейским.
- Вот, к примеру, - сказал Глеб, повернувшись с раскрытой книгой. "Сказал я в сердце своем о сынах человеческих, чтобы испытал их Бог, и чтобы они видели, что они сами по себе - животные: потому что участь сынов человеческих и участь животных - участь одна; как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества пред скотом; потому что все - суета!"
- Ну и что, - сказал Кирилл, нахмурясь. - Это личное мнение этого твоего... Эс... клиз... Как его там, гада? Что-то про клизму...
- Или вот еще, - задумчиво проговорил Глеб, шурша страницами.
- Ну, все, - сообщил Валера. - Кранты. Замкнуло. Сейчас будет читать от корки до корки. Самое-то обидное, что - вслух.
- Буквально ниже, господа, - произнес Глеб. - М-м... Ага, вот. "...ибо кто приведет его посмотреть на то, что будет после него?" Человека, имеется в виду.
- Это ты к чему? - спросил Кирилл, облокотясь на стол и доставая сигарету.
Глеб отложил книгу и вернулся в кресло.
- Ты тут конец света поминал, - сказал он и вздохнул. - Давайте будем помогать друг другу красиво умирать... Умрем тяжело, но достойно, да?
- Был такой фильм, - вставил Валера, откидываясь на диване. - Это точно.
- Причем здесь фильм? - не понял Кирилл. - При чем тут конец света? Чего вам всем от меня надо?
- Кстати, о конце света, - заметил Сергей. - В одной книжонке по экстремальным ситуациям говорилось, что конец света - это, безусловно, самая экстремальная ситуация, но должно успокаивать одно: она последняя.
- ...А зачем? - продолжил Глеб, глядя на Кирилла. - Скажите на милость: какая разница, как умереть? В коллективе или в одиночку? В любви к ближнему или в ненависти? Надеюсь, ты не станешь мне тут гнать про царствие небесное и прочую муть?
- Да ничего я тебе не стану... - безразлично махнул рукой Кирилл. - Это ты у нас любишь обсасывать тему, пока от нее один скелет не останется. Философ, понимаешь...
- Ну, надо еще посмотреть из чего, собственно, состоит скелет, проговорил Глеб.
- Обсосет, понимаешь, обсосет... - проворчал Кирилл. - Мозги, значит, запудрит... Цитатами всякими завалит... А потом возьмет и забудет.
- Правильно, - согласился Глеб. - Не хватало еще все помнить. Делать мне больше нечего! Это только наш Валерик все записывает и подводит какую-то основу. Что с технократа взять? Валерик, ты уже закончил сто сорок восьмой том полного собрания гипотез? Серега, а ты себе подобрал?
- Чего? - спросил Сергей. - Где? Когда?
- Гипотезу, - пояснил Глеб. - Если надо, нет проблем - Серебряков даст. Бери из средних томов. Как пользоваться - знаешь? Берешь гипотезу, ставишь перед зеркалом, зажигаешь свечку, и каждый вечер по два молебна после еды...
- Ну, пошло-поехало, - скривился Валера. - Сейчас начнется словесный понос.
- Только ты, Сергей, определись заранее, - сказал Глеб. - С умыслом тебе нужна гипотеза или без умысла.
- Это как - с умыслом? - поинтересовался Сергей.
- Весь массив гипотез, - пояснил Глеб, откидываясь в кресле, - разделяется на два подмножества: одно - те, которые утверждают, что за резервацией стоит чей-то умысел, другое подмножество - гипотезы, говорящие, что все это не специально, дескать, так уж вышло. Так вот у нашего пищекиллера в арсенале только первый тип. Уж очень он любит инопланетные страсти. Лично я с подозрением отношусь к гипотезам, за которыми проглядывается чей-то умысел. Не лежит у меня душа ко всяким чуждым разумам... Есть в этом какая-то натяжка.
- А ты к любым гипотезам относишься с подозрением, - фыркнул Валера. - Это точно.
- Хорошо. Положим, не с подозрением, а просто несерьезно, - сказал Глеб. А как еще прикажете к ним относиться? Мало ли кому что в голову взбредет. Мне самому, бывает, взбредает. И свои мысли я рассматриваю точно также. Все это суета сует и томление духа. Вернее не скажешь, если уж мы стали изучать Экклезиаста. Кстати, Серж, существует один из самых нейтральных и ни к чему не обязывающих взглядов. Резервация - есть новое явление природы и все. Коротко и ясно, а главное - можно расслабиться. Попробуй-ка объять необъятное и прыгнуть выше головы.
- Но это же скучно, Маевский, - с вздохом сказал Валера. - И не оставляет никакой надежды.
- Интересно, - желчно сказал Глеб, - какие же надежды оставляют всякого рода инопланетные гипотезы? Кроме того, что это не скучно? К тому же это уже давно никого не вдохновляет. За четыре года, знаете ли, от любой идеи начнешь зевать. Если бы хоть что-то изменилось, если бы хоть какое-нибудь подтверждение хоть какой-нибудь маломальской мыслишки! Ничего ж не меняется, господа хорошие! Так какая разница, кому молиться? Воистину, блажен тот, кто угомонился... Кстати говоря, мсье, - сказал Глеб Сергею, - я вас вовсе не отговариваю. Если вы желаете, можете поупражняться вместе с Валерием Васильевичем в разгадывании наших тайн. Он у нас очень серьезно ко всему этому относится.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
