Глава 22. Кадровая чехарда
Взаимоотношения людей в процессе работы часто бывают очень сложные. Все это отражается, как в зеркале, когда человек вливается в новый коллектив. Он подобен той пчеле, что залетает в чужой улей. Пока притирается новичок к своим коллегам, к нему пристально присматриваются, а иногда очень скрупулезно изучают. Нередко бывает так: не притерся человек в коллективе, не поладил с товарищами, особенно с начальством, так заедят как пчелу в чужом улье. И все же народное изречение долго не умрет в нашей жизни. В любом коллективе встречают человека по одежке, а провожают все-таки по уму. Удачно ли сложится карьера у нашего героя — покажет время. А пока в райотделе милиции рисовалась неприглядная картина кадровой потасовки.
Лейтенант Грунин с болью в душе наблюдал тяжбу своих сослуживцев с начальником. Понятно, что каждый человек — это целый мир. Таких миров столько, сколько людей на земле. Все люди, как отпечатки пальцев, индивидуальны и не похожи друг на друга. Даже дети в одной семье, и те неодинаковые. Сколько проблем возникает в коллективе, когда в процессе трудовой деятельности между людьми возникает психологическая несовместимость. Больше всех тогда болит голова у начальника. Руководитель — это особая личность в коллективе. По-разному их величают подчиненные. Кто «батей» назовет, кто «отцом», а кто-то просто по кличке — «Винни-Пух», «Лопух», «Хмырь» и т. п. Начальник как матка в пчелином улье. Пчелки никогда не трогают матку, они берегут ее как родную маму. Но люди, оказывается, живут по другому принципу. Невзлюбят своего шефа, тогда держись! Загрызут по делу и без дела. Такие возникают трения между начальником и подчиненными, что заканчиваются кадровой потасовкой.
Так именно и случилось в те далекие времена в Сеймовской милиции… Что послужило тому причиной, до сих пор остается загадкой. Одно лишь было ясно, что это была какая-то подковерная борьба. Грунин был совершенно бесхитростный и простодушный человек, и вникать в тонкости этой самой закулисной борьбы у него особого желания не было. Хотя всем давно было очевидно, что пожар разгорался, и раскаленные искры вылетали уже за рамки Сеймовской милиции. И как всегда в таких случаях бывает, в конфликт вмешивается третья сила. Как правило, побеждает сильный. То ли личная амбициозность мешала примирению враждующих сторон, то ли некоторые сотрудники власть между собой поделить не могли. Об этом только один Господь знает. Да только вышло все в итоге, как в той пословице: «Когда паны дерутся — с холопов чубы летят…». Но, как бы там ни было, а в подразделении сложилась крайне тяжелая конфликтная ситуация.
Это наносило большой урон общему делу. В «драчке» участвовали не только офицеры, но и рядовые. В этом поединке оппозиционная сторона ставила одну из главных задач: правдами и неправдами свалить начальника. Но это оказалось не так-то просто. Подчиненные взяли непосильную для себя ношу.
Лейтенант Грунин уважал своего начальника, искренне переживал за него и умолял Бога, чтобы он его спас от всех напастей. И, конечно же, уберег от происков злых людей. Не произнося своих мыслей вслух, Грунин искренне хотел бы сказать майору Рыбину вот о чем. Раз создалась такая обстановка в коллективе, так не бросай штык в землю, а мужественно нейтрализуй все удары, как громоотвод нейтрализует разряд молнии. Исправьте немедленно допущенные ошибки, а если в чем-то виноваты, то смело и честно признайте свою вину.
Но желания одной стороны было уже недостаточно. Страсти в коллективе кипели и дошли до критической отметки. Некоторые офицеры, видевшие себя уже на белом коне, поставили начальнику ультиматум: или мы уйдем, или уйдете вы, начальник. Конечно, это была буря в стакане воды. Но массированные атаки на руководителя продолжались, а в конфликт кадровой потасовки втянулись советские и партийные органы. В ход пошли большие письма с компроматом на начальника. А их в такой сложной милицейской работе можно всегда найти целый воз и маленькую тележку. И не только у начальника, а у каждого офицера и даже рядового милиционера. И хотя майор Рыбин не имел высшего образования, он был большой практик и опытный оперативный работник. В своей работе, как говорится, зубы проел.
По характеру майор Рыбин был мягкий человек и абсолютно бескорыстный. Несмотря на возраст, Рыбину были присущи огромная трудоспособность и выносливость, что не каждому дано природой. Начальник милиции сполна делился своим профессиональным опытом, и на это не жалел ни сил, ни здоровья, ни времени. Этот человек никогда на работе не появлялся в нетрезвом состоянии и был образцом для подражания своим сослуживцам. Справедливости ради заметим, что некоторые начальники пьют вино прямо на работе. От другого витают пары спиртного, хоть закусывай…
Но вернемся к конфликтной ситуации, сложившейся в Сеймовской милиции. Разумеется, спихнуть начальника так просто, за здорово живешь, было невозможно. Тем более, как правило, все начальники находятся в привилегированном положении. И хотя в коллективе во время драки многие находятся в обороне, все-таки в конфликтной ситуации — одни на стороне оппозиции, другие — на стороне начальника. Редко, когда начальник воюет в одиночку.
Но любая война, то ли большая, то ли маленькая, не обходится без жертв. Когда горит огонь вражды между противниками, то финиш только один: у кого-то «летит» голова. Обычно у тех, кто послабее или, точнее говоря, кто «порядовее». Закончилась война с начальником Сеймовской милиции с большим перевесом в пользу майора Рыбина.
Когда «плотина» прорвалась, то в водовороте кадровой потасовки со многих офицеров полетели погоны. Несколько сотрудников в Сеймовской милиции были освобождены от занимаемых должностей, а некоторых по тихой проводили на пенсию. Все эти события долго лихорадили коллектив. В конце концов конфликт был исчерпан, а с ним и улеглись страсти. Патриоты милиции, невзирая на кадровые передряги и потасовки, продолжали с большим упорством добросовестно трудиться. Вскоре милицейская дрожачка в коллективе закончилась, а потом о ней вообще напрочь забыли. Не зря же говорят: «Время и труд — все перетрут». Хотя кадровые бои надолго в душе лейтенанта Грунина оставили черный след…
Однако молодой офицер Грунин был верен себе и, несмотря ни на что, продолжал напряженно работать. Ясно, что оперативный хомут очень тяжел. Но раз ты, Грунин, назвался груздем, так полезай в кузов. И тяни оперативную лямку пока не подкосятся твои ноженьки. На то ты и земной человек. А на него сколько не навали — все равно повезет. Вот о силе, только о лошадиной, и вспомнился оперу Грунину анекдотический случай. Как-то на дежурстве лейтенант Грунин задал старшине вопрос: не знает ли Иван Семенович, как измеряется лошадиная сила. Старшина, немного подумав, совершенно серьезно разъяснил неграмотному офицеру:
— Делается это очень просто, — говорил Иван Семенович, — надо взять лошадь и привязать ее хвост к повозке. На телегу навалить хворосту. Как только лошадь дернет и оторвет хвост, вот тебе и лошадиная сила.
Всю ночь тогда смеялся Грунин, аж весь живот себе надорвал… И сегодня, вспоминая этот разговор, сразу же на лице появляется улыбка. Бывало и такое, когда сослуживцы задавали Ивану Семеновичу вопрос, что называется в лоб. А не врет ли он в своих речах-объяснениях. Не торопясь, с расстановочкой, и тоже без всякой улыбочки, старшина Емелин отвечал:
— А не все ли равно вам слушать что?
Вот тогда была повальная покатуха со смеху. Работники милиции — это живые люди. Они, как все простые смертные, имеют право не только на тяжелый и опасный труд. Они имеют право на шутки и юмор, на отдых и улыбки, на дружбу и любовь. Хотя все эти человеческие законные блага у работников милиции были и остаются в усеченном виде. Правда это или неправда, но народная молва гласит так: «Каждая улыбка продляет человеку от пяти до десяти минут жизни». Так что чаще улыбайтесь — проживете до ста лет. К сожалению, лейтенанту Грунину улыбаться приходилось очень и очень редко. Тем более не только времена, но и люди в Сеймовской милиции менялись…
Старший оперативный уполномоченный, то ли попал в опалу, то ли по собственному желанию укатил на работу в Северный район области. Вскоре на его место прибыл новый старший оперуполномоченный ОБХСС. Капитан Шишкарев Иван Петрович был опытный и честный сотрудник милиции. Но страдал только одним существенным недостатком. Его подводил неразборчивый почерк, каллиграфия у него была никудышная. Бывало, нацарапает как курица лапкой, и ничего не разберешь в этой писанине (в деле). Начальник нет-нет да и выговорит старшему ОБХСС:
— Что ты, Иван Петрович, пишешь китайскими иероглифами, пиши лучше по-русски.
Покраснеет как рак старший опер, и в сердцах в своем кабинете с иронией скажет:
— Тоже мне нашелся грамотей, сам-то за плечами что имеет. Десять классов, и те получил в вечерней школе.
