– Вы и пистолет видели?
– Я не стал ничего трогать руками, кроме пульса Нэтти. Но до кустов добежал. И вообще. – Галицкий тяжело вздохнул. – Я хотел бы, чтобы его поймали без моего участия. Поэтому наш откровенный разговор останется исключительно между нами.
Галицкий выразительно посмотрел на часы, напоминая, что работа стоит, люди ждут. Волнистый задал последний вопрос:
– Вы упомянули, что Феликс был на машине.
– На машине. «Копейка». Зеленого цвета. В которую Нэтти потом не села. Предпочла метро. Если интересно, в тот вечер, когда убили Нэтти, зеленые «Жигули» за нами не следовали. Я видел только зеленую «Рено».
– А вы человек наблюдательный. Я был прав. Что ж. – Волнистый поднялся. Лейтенант Попугайчик тоже вскочил. – Ситуация проясняется. Надо искать Феликса.
Хозяин тоже поднялся, чтобы проводить их до дверей. Прежде чем уйти, Сергей Павлович спросил:
– Герман Георгиевич, а как вы относитесь к тому, что в офисе теперь одна молодежь? Это Наташины друзья?
– А что? Я сам жил в студенческом общежитии. Погодите, пройдет немного времени, и от духа студенческой общаги ничего не останется. Они притрутся друг к другу, начнут делить деньги, потом собирать друг на друга компромат. В итоге выживут сильнейшие. Сотрудники офисов есть продукт естественного отбора. А я, как уже сказал, созерцатель. Зачем вмешиваться в процесс, когда можно просто дождаться его окончания? Вот у Нэтти не было терпения. Она торопила события. Может быть, ей надо было просто рассказать мне все? Про обмен паспортами, виды на победу во Всероссийском конкурсе. Мы могли бы договориться.
– Что ж, всего хорошего, Герман Георгиевич. – На прощание майор Волнистый крепко пожал ему руку.
– Как вы думаете, мне сейчас же следует познакомиться с будущей тещей? – задумчиво спросил Галицкий. – Кстати, как она?
– Простая женщина, – с ударением на первое слово сказал Сергей Павлович, – и не будет вас стеснять. У нее еще двое детей и большое хозяйство.
На лице Галицкого было полное удовлетворение. От двери он пошел прямо к телефону.
Очутившись на улице, лейтенант Попугайчик нарушил наконец молчание, спросив:
– Сергей Палыч, а что теперь? Личность убитой установлена. Дать телеграмму родным?
– А если Феликс вернулся домой? Сидит тише мыши, выжидает. Вдруг кого-нибудь другого заметут, либо дело приостановят за неустановлением. Телеграмму получит – начнет паниковать, ударится в бега. Ехать надо, Сережа.
– Куда?
– Брать этого Феликса. Все дороги ведут к нему.
– А на чем ехать?
– Поездом. Самолет нам никто не даст. Придется оформить служебную командировку.
– А улик-то у нас, Сергей Палыч, тю-тю. Откуда у него пистолет? А?
– Лучшая улика – это чистосердечное признание преступника. А остальные найдутся, не сомневайся. Мотив-то налицо. И не дает мне покоя тот сверток, что в его присутствии Зинаида Николаевна Галицкая передала Нэтти. Что же в нем все-таки было?
И если судить по сказке
Итак, они ехали на родину Нэтти. Или Виктории Власовой, по паспорту. Брать Феликса. Сергей Павлович Волнистый был уверен, что напал на след преступника. Поезд отправлялся с Казанского вокзала. В купе их было двое, не сезон. Да и билеты дорогие. С товаром предпочитают возвращаться плацкартом, ведь каждая копейка на счету. И белье не берут. Волнистому с Попугайчиком денег на командировку выделили. Поэтому они стукнулись в купе проводницы за двумя комплектами постельного белья. Крупная женщина с пегими волосами с невероятной скоростью отсчитывала сдачу и раздавала каменные простыни и наволочки. Волнистый был последним в очереди. Проводница наметанным глазом определила:
– Командировочный? Билет завтра утром отдам. – И зашуршала купюрами в необъятных размеров кармане.
– Давно на колесах? – поинтересовался майор.
Она окинула его взглядом с головы до ног и сказала:
– Компанию ищешь? Заходи через пару часиков. Вагон приберу, от Москвы подальше отъедем, и можно посидеть, расслабиться. Если отовариться не успел, у меня есть, не сомневайся. О цене договоримся.
– Да вы не так поняли. Я из милиции.
– Ой! – женщина попятилась назад, в купе. Взялась ладонями за пухлые щеки, испуганно спросила:
– Али обокрали кого?
– Пока нет.
– Значит, по делам едете?
– По делам, – согласился майор.
Женщине было неловко за попытку продать спиртное пассажиру, оказавшемуся сотрудником милиции. Она мялась, краснела, и Волнистый не выдержал:
– Все в порядке. Отовариться я действительно не успел. А пиво у вас есть?
– Пиво? Это в ресторане. Я принесу, – засуетилась она.
– Послушайте, – спросил вдруг Волнистый. – Хотя, вспомнить трудно. Полгода назад этим поездом приехали в Москву две девушки. Высокие, симпатичные. Одна темненькая, другая светленькая. Милые такие девушки.
– Помню, – неожиданно сказала проводница. – В моем вагоне ехали. Почему-то шатенку помню. Я еще подумала, чего это девушка в столицу собралась? На студентку не похожа и порядочная, не оторва какая-нибудь. И ехать не хотела.
– Она одна садилась в вагон?
– Одна. Оглядывалась часто, чемодан к себе прижимала. Неужели воровка? – ахнула проводница.
– Нет, не воровка. Значит, здесь, в этом вагоне все и началось.
– Что началось-то? – проводница завертела головой от любопытства.
– Да не переживайте. Все у вас в порядке. – Волнистый развернулся и пошел в свое купе.
– Так пиво нести? – крикнула ему вслед пеговолосая…
– Что-то вы долго, Сергей Палыч, – сказал лейтенант Попугайчик.
– С проводницей знакомился.
– А как же жена?
Майор Волнистый посмотрел на него строго:
– Я, лейтенант, насчет пива. И шуточки отставить. У Носкова учишься?
– А как же…
– Цыц!
– Есть!
Сергей Павлович постепенно привыкал к юному лейтенанту. И к насмешкам уже привык. «Птичья» тема была популярна в отделе с месяц, потом приелась. Ну, посмеются еще немного и забудут. Когда анекдот обрастает бородой, к нему, как к пожилому человеку, почтение и лишь вежливая улыбка. Утрясется. Заправив нижнюю полку, Сергей Павлович достал сумку с едой, навязанную женой Антониной. Будто в голодный край собирала!
– Давай, Сережа, не будем нарушать традицию. Что делает человек, когда поезд трогается?
– Ест, – уверенно ответил лейтенант и тоже полез в свою сумку: – Мама собирала.
– Вот и получается, что все пятнадцать часов мы с тобой будем спать и жевать. Чтобы не таскать потом с собой все эти пирожки и плюшки. Да… Именно в этом вагоне и встретились Виктория Власова и Наталья Белова. И сдается мне, не все мы с тобой поняли в этом деле, Сережа.
– Что ж тут непонятного, Палыч? Я бы на месте Феликса тоже стал такую женщину ревновать. Галицкий сказал же, что Феликс любил Нэтти.
– То-то оно. И Нэтти была не глупа. Сдается мне, вертела муженьком, как хотела. О чем-то они договорились. Не дает мне этот загадочный сверток! – Волнистый даже кулаком стукнул по столу. И тут же в дверь раздался стук.
– Войдите! – хором отозвались Волнистый и Попугайчик.
Мужчина восточной наружности, сияя драгоценно-металлическим ртом, просунул в купе руки, пальцы которых обвивали горлышки пивных бутылок:
– Пиво заказывали, генацвале?
– С ресторанной наценкой? И большая она у вас?
– Ни-ни. Какая наценка, дорогой? Кушайте спокойно, работайте спокойно.
Когда он ушел, майор Волнистый открыл бутылку пива и вдруг рассмеялся:
– Вот нечистый дернул за язык! Теперь весь поезд гудит, что двое милиционеров из Москвы жуликов ловят. Поспать теперь спокойно не дадут! У нас же народ какой: если едет артист эстрады, то от него непременно ждут какой-нибудь хохмы, если писатель – так ему сюжеты наперебой рассказывают. Ну а от нас с тобой, Сережа, ждут поимки особо опасного преступника. У каждого – свой номер в концертной программе. Не отработал, значит, насчет профессии наврал.
– А если никого не поймаем?
– Сами приведут. Такой уж народ, ничего нельзя поделать.
Ночью Волнистый дремал вполглаза. В коридоре все время было какое-то движение. Слухи разносятся быстро, и теперь все ждали, когда же начнут ловить вора. Если в купе очутились двое незнакомых людей, они не спали совсем, потому что каждый подозревал в другом преступника. Часа в два ночи Волнистый проснулся от женского вопля:
– Караул!
Лейтенант Попугайчик кубарем скатился с верхней полки:
– Что случилось? Палыч, бежим!
Волнистый не спеша стал нащупывать ботинки, и тут же новый крик взбудоражил весь вагон:
– Ограбили! Караул! Милиция!
Сергей Павлович вздохнул и пригладил усы:
– Ну вот, началось. Придется, Сережа, выйти.
Лейтенант тут же рванулся в коридор с горящими глазами:
– Что? Где? Кого ограбили? – услышал Волнистый его звенящий от возбуждения голос. Сергей Павлович неторопливо вышел вслед за лейтенантом.
