углу. Прошлый раз ушел Шинаши, и вместо него Сундук дал Майо. Пришло время разбавить Комнатку новой кровью, выбрав изгоя, который пересечет порог и растворится во тьме Судилища. Однако необычайная тревожность так и висела в воздухе.
Но я на удивление был спокоен. Я соблюдал нехитрые правила, никогда не пререкался с примарами и нецесами, и старательно выполнял работу, которую мне давали. Даже Ратто начал ставить меня в пример остальным нихилам. Возможно среди нецесов бы и пошли шепотки, но нихилы слишком уж сильно отличались от других обитателей Комнатки и знали, что мое выделение – плохо лишь для меня, но никак не для них.
Наоборот, все согласились с тем, чтобы я и дальше исполнял обязанности Месяца по распределению нарядов и в случае нужды посещал спальню примаров, если заканчивались нехитрые запасы разных мелочей. Сакура мне иногда помогала, но старалась это делать так, чтобы не обидеть. Изредка меня накрывал очередной приступ заикания. Такой, что я слова не мог нормально сказать, и бывшая примара занимала мое место на табурете, раздавая наряды. С ней нихилы тоже быстро свыклись, увидев, что девочка спокойна и не пытается ставить себя выше других. Многое произошло за три месяца. Три спокойных месяца, нарушаемых лишь очередной показательной взбучкой нихила, попавшегося на краже алкоголя из ящика Ратто. Теперь и я понимал, что все с этим смирились. И примары, которым было легче сдерживать нихилов в узде, и нихилы, знавшие, что наказание – это всего лишь цена за украденную бутылку и не более.
Нихилы спокойно трудились на грязных и тяжелых работах. Нецесы следили за более сложными процессами, а примары были предоставлены сами себе. Лучок все так же пропадал в Саду и нам то и дело сообщали, что заплодоносило очередное дерево. Нику господствовала на кухне, раз за разом придумывая новые варианты для обедов и ужинов. Понятное дело, что для нихилов меню осталось все тем же. Почти. Изредка Ратто баловал нас сладостями, свежими фруктами, а однажды выставил на стол во время ужина ящик вина. О причинах он распространяться не стал и лишь загадочно сверкнул глазами. Но куда больше меня радовал тот факт, что Месяц наконец-то пошел на поправку.
Окруженный заботами Режи, Сакуры и Майо, он медленно, но верно возвращался к своему нормальному состоянию. Проблема была только в том, что Месяца словно подменили. Он часто страдал приступами неконтролируемой угрюмости и подолгу сидел на кровати, уставившись в одну точку. Если раньше он часто улыбался и был приветлив, то сейчас просто молча делал работу, которую на него взваливали. Даже на обедах и ужинах Месяц предпочитал хранить молчание. Говорить он предпочитал только с тремя обитателями Комнатки: со мной, с Пухляшом и с Режей. Только разговорами это сложно назвать. Месяц обычно вполуха слушал нас, слабо улыбался и кивал головой, изредка встревая в беседу.
Однажды я попал с ним в пару для работы в Саду. Лучок, выдав нам задания, убежал в другой конец Сада, потому что знал, что приглядывать за нами не нужно. Работа будет сделана быстро и хорошо. Так и случилось.
Когда мы до обеда закончили пропалывать картошку и собрали всех колорадских жуков с зеленой ботвы, Лучок удовлетворенно хмыкнул и разрешил нам отдохнуть, пока нихилы не принесут обед. Редкая щедрость, учитывая, что Лучок был помешан на своей работе. Поэтому я взял Месяца за руку и утащил в угол, где нихилы прятали виски и пачку сигарет.
Вытащив бутылку и откупорив пробку, я жадно сделал два глотка и протянул виски Месяцу. Тот тоже сделал глоток, но без особой охоты.
– Спасибо, – буркнул он, возвращая бутылку. Я убрал её обратно под косой пенек и достал сигарету, но Месяц мотнул головой и тяжело вздохнул.
– В чем дело? – спросил я, заметив, как он нервно растирает пальцами сорванную зеленую травку.
– Ритуал близится, – криво улыбнулся Месяц, не смотря на меня. – Гадать не надо, кто отправится за Дверь.
– С чего т-ты взял, что это ты? – удивился я, присаживаясь рядом и поджимая по привычке коленки к груди.
– Чувствую, – Месяц снова улыбнулся и на этот посмотрел мне в глаза. – Разве у тебя так не бывает, Молчун?
– Не знаю.
– У меня бывает. И видимо не только у меня, – вздохнул он. – Ратто как-то странно на меня косится, Унаги тоже. Да и Режа не умеет скрывать чувства. Я понимаю. Комнатке не нужны хворые. Но я дико боюсь, Молчун…
– Чего? – спросил я, когда он замолчал. Месяц поиграл желваками и, когда поднял лицо, я увидел, что по щекам бегут слезы, а в глазах застыл ужас. Тот самый, который я уже видел. Ужас бессонной ночи рядом с открытым Помойным Люком.
– Я видел его, – тихо сказал он и зажмурился. – Видел Обжору. Чувствовал его вонючий язык на своей щеке. Чувствовал вонь его пасти. Видел его глаза… Представь, что ждет за Дверью. Другие, о ком говорил Телевизор? Я боюсь, Молчун. До одури боюсь. Я не хочу покидать Комнатку. Я боюсь… Обжора сидел рядом со мной всю ночь. Он словно… упивался моим страхом и болью. Помнишь, как Нику готовит печеное мясо? – неожиданно спросил он. Я кивнул, не понимая, куда он клонит. – Она маринует его, обваливает в специях, подготавливает к духовке. Такое чувство, что Обжора тоже меня готовил. Пугал, пока мое мясо не станет мягким и из него выветрится вся уверенность. Комнатка для меня, как духовка. А за ней меня ждет голодный Обжора и другие… Бидный Томо тоже их видел. Но ему обещали, что он покинет Комнатку только тогда, когда сам этого захочет. Я тоже этого хочу, Молчун. Но знаю, что так не будет. Мой орешек всплывет во время ритуала… И Дверь захлопнется за моей спиной.
Я промолчал, не зная, что сказать. Это был наш самый долгий разговор за последнее время, и я чувствовал, что Месяцу нужно выговориться. Кажется, даже Сад это понимал, потому что исчезли и доставучие насекомые, и шелест листьев. Только голос Месяца и его страх, горящий безумным пламенем в глазах нихила.
– Прости, – неловко улыбнулся он, массируя длинными пальцами виски. – Не хотел тебя пугать. Оно само как-то полилось…
– Нормально, – отмахнулся я и, чуть подумав, снова достал бутылку виски из укрытия. Сделав глоток, я протянул бутылку Месяцу. – В-выпей.
– Спасибо, – кивнул он. Кадык хищно задергался, когда Месяц сделал слишком уж внушительный глоток. – Ох… Надо будет попросить бутылочку у Ратто, когда настанет черед уходить. Не так страшно будет.
– М-может по-попросить Р-р-ра… – я снова зашипел, тщетно пытаясь
