почти что одна из них…
Вот тут-то все и случилось. Из люка слева от сцены вдруг появилась некая фигура – высокая, облаченная в длинное пыльное одеяние. По рядам зрителей пробежал шепоток, за которым последовала выжидательная тишина. Странное существо двигалось как-то слишком замедленно, и я обратила внимание на то, что его лицо кажется гротескно крохотным по сравнению с крупным массивным телом. Да и вряд ли это можно было по-настоящему назвать лицом; скорее оно было похоже на перевернутую маску мима – черный круг на белом фоне – и, казалось, плыло в наступившей тишине подобно воздушному шару сквозь темноватое, но кое-где пронизанное солнечными лучами пространство зала, а следом за ним плыли и плясали в этих лучах разноцветные пылинки, похожие на стайки тропических рыбок…
Внезапно меня словно покинули все силы; я даже улыбнуться не смогла. Меня охватил тот же леденящий страх, что и тогда – в верхнем туалете для мальчиков или в раздевалке для средних классов. Я чувствовала, как застыло мое лицо, превратившись в некую маску ужаса. Это длинное черное одеяние, это крошечное круглое лицо, полностью лишенное выражения и похожее на диск проигрывателя…
Откуда они узнали? Как они сумели узнать?
Насколько я понимаю, существуют две разновидности людей. Те, что мгновенно замирают и скукоживаются при первой же попытке на них надавить, и те, что сразу дают отпор и сами идут в атаку. До этого случая я вряд ли смогла бы с уверенностью определить, к какому типу принадлежу я. Но когда я увидела этого монстра во плоти – монстра, который с самого детства преследовал меня во сне, – да еще и так близко от того места, где исчез Конрад, моя реакция оказалась резкой и незамедлительной. Я буквально взлетела над своим креслом в первом ряду и ринулась к авансцене. Не знаю, что бы я сделала, если б сумела сразу добраться до этого чудовищного существа, но в тот день на мне были туфли с очень высокими каблуками, и один из каблуков зацепился за край ковра, что и задержало меня, наверное, секунд на пятнадцать, и когда я все-таки добралась до авансцены, зловещая фигура в черном успела скрыться в люке.
Я повернулась к Керри:
– Куда ведет этот люк?
– Там у нас как бы небольшая кладовка, – сказала она. – Я туда старые костюмы и реквизит убираю…
Я поднялась в кулисы, затем обежала зады сцены, где размещались гримерные и дополнительные помещения для реквизита, и наконец отыскала ту дверь под сценой, которая вела в нижнюю кладовую. Эта небольшая комнатушка оказалась битком набита всяким барахлом, сложенным в коробки и старые чемоданы. В потолке виднелся открытый люк, к которому вела лесенка из нескольких деревянных ступенек. Именно по этой лесенке и спустился тот призрак в черном балахоне. Но сейчас в кладовой никого не было; призраку удалось сбежать, лишь на нижней ступеньке лестницы лежал длинный черный плащ и что-то вроде черной маски.
А в зале у меня над головой продолжали аплодировать мальчики, и мне показалось, что все это тоже часть некоего шоу, предназначенного для меня одной. Я повернулась, подбежала к той двери, что выходила в коридор, выглянула, но в коридоре никого не было, кроме Криса, нашего уборщика-охранника-сантехника, который не только выполнял всякие мелкие ремонтные работы, но и за зданием школы присматривал. В данный момент Крис, стоя на приставной лестнице, чинил в коридоре на потолке светильник, у которого перегорела проводка.
– Скажите, Крис, отсюда минуту назад кто-нибудь выходил? – с отчаянием спросила я.
Он ответил не сразу и как-то странно посмотрел на меня. Это был человек хрупкого сложения, одетый в рабочий комбинезон; у него были очень светлые и прямые волосы, все время падавшие ему на глаза, и маленькие очки, как у Джона Леннона. На вид ему было лет тридцать пять – пожалуй, слишком молод для того, чтобы уже работать в этой школе, когда здесь учился мой брат. Я, конечно, несколько раз уже встречалась с ним в коридорах, но до настоящего момента обращала на него крайне мало внимания.
Крис пожал плечами:
– Я спиной к этой двери стоял. Хотя какой-то мальчик прошел тут буквально секунду назад. Вы его в виду имеете?
– Какой мальчик? Как он выглядел? Светловолосый такой? В очках?
– Кто ж его знает? Они для меня все на одно лицо, маленькие ублюдки.
Я почувствовала, как по спине у меня поползли мурашки. А Крис спросил:
– Что он хоть сделал-то?
Я заставила себя улыбнуться:
– Ничего особенного. Все в порядке. Но вы уверены, что никого другого тут не было? В этом коридоре?
– Да нет. Разве что мистер Скунс недавно прошел.
– Мистер Скунс?
– Ну да. Его-то я точно видел.
– А мистер Скунс из театра вышел? – спросила я, чувствуя, что руки у меня начинают дрожать.
– Я же вам сказал: я спиной к этой двери стоял. Что с вами? Вам нехорошо? Что это вы так побледнели?
– Нет-нет, ничего. Со мной все нормально, спасибо.
Крис снова пожал плечами и вернулся к починке проводки. А я пошла обратно в театр. В зале уже зажгли верхний свет, и все мальчики сидели по местам, но Персиммон и Споуд еще не успели снять костюмы и сияли, страшно собой довольные. Я внимательно оглядела ряды кресел, пытаясь понять, кто отсутствует. Да нет, все были на месте. Я еще раз проверила. Все мои ученики были в наличии. Так что тот, кто изображал монстра в черном, явно пришел по коридору и проник на сцену через ту кладовую.
– Что это вы вдруг так переполошились? – тихо спросила Керри.
– Да так, ерунда. Просто чья-то дурацкая шутка. – Я постаралась улыбнуться, но улыбка вышла жалкой и довольно бессмысленной. А ведь это и впрямь могло быть чьей-то шуткой, думала я. Конец учебного года, у мальчишек уже ветер в голове, да с ними все что угодно может случиться. Кто-то вполне мог потихоньку сбежать из своего класса и пойти шляться по коридорам… Однако под кожей у меня по-прежнему кипело напряжение в миллион вольт, впиваясь в мои мышцы и нервы: там работала настоящая машина паники, скрываясь под ничего не выражающей маской, которую я старалась удержать у себя на лице.
– Итак, мисс, кто же победитель? – громко спросил Споуд.
– Что, простите?
– Кто победил, мисс? Вы сказали, что победитель получит приз.
Я заставила себя отвести глаза от сцены.
– Вы все сыграли просто потрясающе, – искренне похвалила я и посмотрела на часы. До конца занятий оставалось еще минут двадцать. – Ну, хорошо, – сказала я. – Наградой победителям будет… будет… – Я заколебалась.
Зато Керри моментально нашлась:
– Наградой будет то, что все вы прямо сейчас сможете отправиться по домам! – Это было встречено взрывом восторга. А Керри, внимательно посмотрев на меня, тихо спросила: – Что с
