Джекрам обвел взглядом пустые лица.
— Не дошло? — спросил он. — Ну, я и подумал: целый отряд девушек… как странно. Может быть, это не просто так. — Он украдкой взглянул на Уолти. — В любом случае я не собирался вас позорить перед лицом этого мелкого хорька Страппи. Ну а потом случилась заварушка в Плотце, и понеслось, и уже некогда было разбираться. Вы отлично справились, ребята. Просто здорово. Природа вас наградила.
— Я пойду в крепость, — сказала Полли.
— Да не волнуйся ты за руперта, — ответил Джекрам. — Скорее всего сейчас он лопает вкусную баланду. Он учился в школе для юных джентльменов, так что темница напомнит ему старые добрые времена.
— Мы пойдем в крепость, сержант. Извините, — сказала Полли.
— Только не извиняйся, Перкс. До сих пор ты держался молодцом, — с горечью заметил Джекрам.
Маникль встала.
— Я тоже пойду, — сказала она. — У меня там… жених.
— И я пойду, — сказала Уолти. — Герцогиня направляет меня.
— И я, — добавила Игорина. — Вдруг я понадоблюсь.
— Ета, я вряд ли сойду за прачку, — сказала Яшма. — Поэтому я побуду тут и пригляжу за Мэлом. Если он, ета, все еще жаждет крови, то обломает зубы!
Они молча переглянулись — смущенные, но непокорные. И тут послышались размеренные аплодисменты.
— Отлично, — сказал Джекрам. — Прямо как братья. Точнее, сестры. О боги, боги. Послушайте. Блуз был дураком. Наверное, это все книжки виноваты. Он начитался всякой ерунды про то, как это благородно — умереть за свою страну. Сам я не большой любитель книжек, но одно знаю хорошо: главное — сделать так, чтоб за свою страну умер не ты, а какой-нибудь другой бедолага.
Он снова покатал во рту табачную жвачку.
— Я хотел, чтоб вы спаслись, ребятки. Я решил, что среди своих вы уцелеете, и неважно, сколько солдат князь послал за вами в погоню. Я смотрю на вас, парни, и думаю: бедные вы, бедные, ничего-то вы не знаете о войне. Что вы собираетесь делать? Холтер, ты отлично стреляешь, но кто прикроет тебя после первого выстрела, пока ты будешь перезаряжать? Перкс, ты знаешь пару-тройку уловок, но те, кто сидит в крепости, боюсь, знают пару десятков. Ты отличный повар, Маникль, но там, к сожалению, будет слишком жарко. Что, Уолти, Герцогиня заслонит вас от стрел?
— Да.
— Надеюсь, ты прав, парень, — сказал Джекрам, окидывая Уолти долгим взглядом. — Но лично я считаю, что в бою от веры не больше проку, чем от шоколадного шлема. Ей-богу, если князь Генрих вас сцапает, молитвой не обойдешься.
— И все-таки мы попробуем, сержант, — сказала Полли. — В окопах нам нечего делать.
— Вы пойдете с нами? — спросила Маникль.
— Нет, парень. Сомневаюсь, что сойду за прачку. Во-первых, у меня нет юбки. Э… кстати, ребята. А как вы собираетесь войти в крепость?
— Утром, вместе с остальными женщинами, — сказала Полли.
— Вы уже все спланировали, генерал? Так вы переоденетесь женщинами?
— Мы и есть женщины, сержант, — заметила Полли.
— Да, дружок. Теоретически. Но, если не ошибаюсь, свое барахлишко вы отдали руперту. И что вам теперь делать? Скажете стражникам, что впотьмах ошиблись полкой в шкафу?
Снова воцарилось смущенное молчание.
Джекрам вздохнул.
— Так не воюют, — заметил он. — Но, черт возьми, я ведь сказал, что присмотрю за вами. Вы мои ребятки… — Его глаза сверкнули. — И присмотрю, хотя мир и перевернулся вверх ногами. Я надеюсь, мисс Перкс, вы успели кое-чему научиться от старого сержанта, хотя, конечно, вы и сами не промах. И я вас приведу в порядок…
— Может, мы прокрадемся в деревню, где живут эти женщины, и что-нибудь украдем? — предложила Холтер.
— У бедных крестьянок? — уточнила Полли, и сердце у нее сжалось. — И потом, там везде солдаты.
— На поле боя мы тем более не найдем платье, — сказала Тьют.
Джекрам рассмеялся, встал, сунул пальцы за пояс и ухмыльнулся.
— Я же сказал, парни. Вы ни черта не знаете о войне.
…в том числе, что у нее есть граница.
Полли сама не знала, что ожидала увидеть. Наверное, людей и лошадей. А она-то думала, что идет бой не на жизнь, а на смерть. Но ведь нельзя драться круглые сутки — значит, должны быть палатки. Они тянулись, докуда хватало глаз. Полли даже и не представляла, что армия на марше — это огромный кочевой город. Работодатель в нем был лишь один, и на местных фабриках производили только трупы, но, как и все города, он привлекал… горожан. Откуда-то слышался детский плач, сбивавший Полли с толку. Вот уж чего она не ожидала. Как не ожидала грязи. И густых толп. Повсюду горели костры и пахло едой. В конце концов, армия сидела в осаде, люди обустраивались как могли.
Спуститься на равнину в потемках было нетрудно. С сержантом пошли только Полли и Маникль. Джекрам сказал, что большая компания будет слишком заметна. Вокруг, конечно, ходили патрули, но внимание у них изрядно притупилось из-за однообразия. И потом, союзники не ожидали, что кто-нибудь попытается проникнуть в долину — по крайней мере, маленькими группами. Вдобавок мужчины в потемках производят гораздо больше шума, чем женщины. Отряд обнаружил одного борогравского часового в темноте по звуку, который он издавал, пытаясь языком извлечь крошку из зубов. Зато другой обнаружил их самих, когда они подобрались к палаткам на вержение камня. Солдат был молод, а потому еще не утратил бдительности.
— Стой, кто идет? Друг или враг?
На арбалете сверкнул отблеск огня из походной кухни.
— Видите? — шепнул Джекрам. — Сейчас мундир твой — друг твой. Небось рады, что сохранили его?
Он вразвалочку шагнул вперед и сплюнул табачную жвачку прямо под ноги часовому.
— Меня звать Джекрам, — сказал он. — Сержант Джекрам. Что касательно остального… решай сам.
— Сержант Джекрам? — переспросил парень, и у него отвисла челюсть.
— Да, дружок.
— Тот самый, который убил шестнадцать вражеских солдат в Зопском сражении?
— Всего десять, парень, но все-таки приятно, что ты об этом знаешь.
— Тот самый Джекрам, который пронес генерала Фракка четырнадцать миль по вражеской территории?
— Да.
Часовой ухмыльнулся, блеснув в темноте зубами.
— Мой папаша дрался с вами в Блундерберге!
— Да уж, битва была что надо, — подтвердил Джекрам.
— Нет, он имел в виду кабак. Он опрокинул вашу кружку, а вы двинули ему в рожу, а он пнул вас по шарам, а вы дали ему под дых, а он подбил вам глаз, а вы врезали ему столом, а когда он очнулся, ребята весь вечер поили его за то, что он почти три раза по вам попал, сержант. Он каждый год об этом вспоминает в тот самый день, когда напье… когда воспоминания одолеют.
Джекрам ненадолго задумался, а потом ткнул в парня пальцем.
— Джо Хубукурк?
Улыбка расширилась так, что Полли испугалась, не отвалится ли у молодого человека полголовы.
— Он прямо прыгать от радости будет, когда я скажу, что вы его помните, сержант! Папаша говорит — там, где вы нужду справите, трава не растет!
— Ну, что я могу на это сказать, — скромно заметил Джекрам.
Парень нахмурился.
— А папаша думал, вы померли, сержант, — сказал он.
— Спорю на шиллинг, что нет, — ответил Джекрам. — Как тебя звать, парень?
— Ларт, сержант. Ларт Хубукурк.
— Рад, что служишь?
— Да, сержант, — верноподданно ответил Ларт.
— Мы тут прогуляемся, парень. Передай папаше привет.
— Обязательно, сержант! — парень стоял по стойке «смирно», как в почетном карауле. — Это такая честь для меня, сержант!
— Вас правда все знают? — шепотом спросила Полли, когда они отошли.
— Многие. По крайней мере, на нашей стороне. Не сочтите за похвальбу, но большинство врагов, которые мне попадались, не знают уже ничего.
— А я и не думала, что здесь будет так, — произнесла Маникль.
— Как?
— Тут женщины и дети! Лавки! Я чую запах свежего хлеба! Похоже… на город.
— Да, но то, что нам нужно, стоит не на главной улице. За мной, парни.
Сержант Джекрам воровато нырнул в проход между двумя грудами ящиков и оказался рядом с кузней. Во мраке рдел горн.
Здесь стояли палатки с откинутыми пологами. При свете фонарей работали оружейники и седельщики, в темноте мелькали тени. Полли и Маникль уступили дорогу мульему каравану. Каждый мул был нагружен двумя бочонками — но все они посторонились, пропуская Джекрама. Наверное, они тоже знакомы, подумала Полли. Похоже, сержант действительно знает всех и каждого.
Джекрам шел как человек, которого ждут великие дела. Он приветствовал сержантов кивком, лениво отсалютовал нескольким попавшимся по пути офицерам, а всех остальных просто не замечал.
— Вы здесь уже были, сержант? — спросила Маникль.
— Нет.
— А откуда же вы знаете, куда идти?
— Вот именно, парень. Я тут не был, но я знаю, что такое военный лагерь, особенно когда успеешь окопаться… — Джекрам принюхался. — А, вот оно. Вы двое ждите тут.
