Можжевеловым дымом пропитана ткань — а он пахнет ладаном, церковным воском…
…вереском. И шалфеем…
…спокойно. Медово. Горько…
— Ты подумаешь, наверно, что я с ума сошла, всякий подумает, я сама так думаю… ведь всего несколько дней… но… я тебя очень люблю. Правда, — судорожно вдохнуть, скрывая всхлип. — Несколько дней знаю, а люблю — будто вечность…
Мгновенная тишина.
— И я тебя полюбил, — просто ответил он. Помолчал. Улыбнулся, наверное. — Конечно, без тебя не пропал бы… но жизнь была бы намного скучней.
Таша не то хихикнула, не то всхлипнула в последний раз.
"…какая трогательная сцена…
…накидка для рыданий, ей-Неба…"
Арон медленно, осторожно, не разжимая рук, встал. Поставил Ташу на ноги, и лишь тогда — мягко отстранил:
— Ну, всё в порядке, девочка?
Таша, кивнув, отвернулась. Направилась к своему месту, широким шагом переступив через Джеми — сопящего так усиленно, что сомнений в его бодрствовании не оставалось.
Всё слышал…
"Ну и ксаш с ним. Пусть слышит".
"…он бы тебе ещё слёзки вытер…"
"А обязательно портить своим ёрничаньем такой момент, ксаш тебя дери?"
Откладывая зеркальце, он улыбался.
Конечно, Альдрем уже был наготове.
— Давно не видел вас таким, хозяин, — заметил он, подливая в фужер блеснувшую янтарём жидкость.
— Я давно этим не занимался.
— Но даже когда занимались — таким бывали редко.
— Всё складывается идеально. И я знаю, как всё будет складываться дальше. Но за этим так интересно наблюдать, ей-Неба… — он взял фужер в руку. — Пожалуй, она лучшая из них.
— Из них?
— Из членов общества "Забавные Игры".
Бутыль опустилась на стол с мягким звоном:
— Но она и первая в своём роде, верно? — заметил Альдрем. — Раньше вы не связывались с… подростками. А она к тому же совсем ребёнок…
— Насчёт этого можешь не волноваться. Она повзрослеет. Гораздо быстрее, чем сама того хочет, — он рассеянно водил пальцем по краю бокала. — Я ей в этом помогу.
В камине обыденно потрескивало пламя. Огонь — это так… символично. В конце концов, эти игры всегда были на грани. Несмотря ни на что, он играл с огнём. В любой игре есть риск — без этого ни одной игры не бывает. Или, во всяком случае, никакого интереса в игре без риска нет.
— Она очень милая девочка, — задумчиво сказал Альдрем. — Правда.
— Я умею выбирать.
— Ребёнок, попавший в водоворот взрослой жизни…
— Она искренне верит в то, что всё будет хорошо. Она видит мир прекрасным и удивительным, в лужах замечая не грязь, а отражённые облака. Считает Королевство действительно сказочным красивым мирком. И предпочитает не замечать отрицательного в людях вокруг неё, а если всё-таки замечает, решает, что это исключение, а не правило. Даже в мелком чумазом конюхе она углядит обладателя красивых добрых глаз.
Он листал страницы своей памяти. Тринадцать. Она тринадцатая… Сакраментальное число.
Тринадцатая и последняя.
Это тоже очень символично.
— Но самое поразительное здесь то, что это срабатывает. Люди видят, что о них думают хорошо, и им вдруг становится неловко от осознания того факта, что о них могут подумать по-другому. И, парадокс — стараются не разочаровать её ожиданий. Заметь, что пока ей встречались далеко не самые худшие представители рода человеческого… и гномьего. Пожалуй, даже если бы с ней не было кое-кого, она бы прекрасно обошлась помощью окружающих.
— Прямо-таки воплощение незапятнанной невинности…
— И невинного детского эгоизма. О, Альдрем, все мы не без греха. Моя девочка ещё та эгоистка. Просто её эгоизм по-детски неосознан. И я искренне надеюсь, что её многочисленные достоинства не дадут тебе повода меня осуждать.
Альдрем издал едва слышный вздох:
— Я всегда на вашей стороне. Вы же знаете.
— Мой верный Альдрем, — он даже головы не повернул. По-прежнему смотрел в огонь. По-прежнему обводил пальцем хрустальный край. — Знаю. Но напомнить порой нелишне.
Эта игра определённо выходила не такой, как остальные. Остальные получались слишком… лёгкими. Остальные слишком легко сдавались. Кто-то поднимал белый флаг — он и первый ход сделать не успевал, кто-то капитулировал на середине партии. До самого конца удавалось дойти лишь пару раз. Впрочем, и правила везде были разными. И ставки — соответственно.
В этот раз правила были действительно сложны. Но и на кону стояло всё.
Что ж, лебединая песнь обязана быть лучшей. Последнее творение мастера должно остаться в веках.
Это вряд ли воспоют в песнях, но потом будет, что вспомнить. И в том, что это потом будет, он не сомневался.
Всё дело было в том, что он всегда побеждал.
— Может, по такому поводу я даже изменю своим предпочтениям, — сказал он вслух.
— Каким именно, хозяин?
Он поднял бокал на уровень глаз, взглянув на пламя, плещущееся в жидком янтаре:
— Возможно, стоит попробовать что-то новое. Кажется, сидр Фаргори действительно не так плох?
Глава восьмая
Выйду к ночи в поле с конём
Сидя за столом, отец Дармиори воззрился на свой класс поверх скрещённых пальцев:
— Принесли ли вы новые тетради, дети мои? — вопросил он.
— Да, святой отец! — радостно помахала тетрадкой Таша.
— Нет, святой отец! — не менее радостно ответили остальные.
В глазах у каждого сияла слабая надежда — быть может, отпустят?..
Однако судьба, злобно ухмыльнувшись, поспешила подставить ножку.
— Ничего, у меня вдоволь лишнего пергамента, — вкрадчиво заметил отец Дармиори. — Далее… принесли ли вы "Историю Аллиграна" достопочтенного господина Корглари?
— Да, святой отец! — Таша взмахнула пухлой потрёпанной книжкой.
— Нет, святой отец! — выкрикнул счастливый класс.
— Печально. Однако по счастливой случайности я ещё вчера переписал список вопросов в пяти экземплярах, так что… — лицо пастыря исказила донельзя зловещая улыбка, — садитесь, дети мои.
Дети побрели за парты, и маленькую комнату огласило подобие кантаты для десятка обречённых голосов на тему "да, святой отец".
Пергамент раздался, списки пустились по рукам, пастырь, вооружившись мелом, стал выцарапывать на доске номера вопросов для каждого из трёх рядов — и именно в этот миг дверь радушно распахнулась перед ввалившимся внутрь Гастом. Узрев мрачные лица одноклассников и пастыря у доски с мелом в воздетой руке, парень замер на пороге:
— У нас самостоятельная работа?
— Да, Гаст, — расцвёл улыбкой пастырь.
— Ксаш, — простонал его племянник.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
