ГЛАВА 73
Путь, по которому шел караван Беннета, сворачивал к остановкам у различных источников, но неизменно вел на юго-восток. Когда король спросил Сальвию, что она знает об Остизе, та честно ответила, что ничего, но потом сделала паузу. Тиз — слово, обозначающее весну, а Ос было семь лет. Немного подумав, она спросила, не построен ли город вокруг семи источников.
Беннет, похоже, был доволен ее догадкой.
— Да. А ваши города называются похожим образом? — спросил он на кимисарском.
— Некоторые из них, — ответила Сальвия. — Но Демора возникла в результате объединения трех различных культур — четырех, если включить сюда Тасмет, — и языки смешались, создав новый. Первоначальные значения многих названий со временем были утрачены.
— Наш народ оплакивал бы такую потерю. Они сочли бы это порчей чистого.
— Тогда ты, должно быть, не любишь торт?
Беннет на мгновение уставился на нее.
— Я думаю, ты должена повторить это еще раз. Это недоразумение.
Сальвия закусила губу между зубами.
— Яйца — это вкусно. Сахар — это замечательно. Масла, мука и специи тоже хороши. Если пирог считается испортившим их чистоту, то ваша страна многое упускает.
Король откинул голову назад и рассмеялся — глубоким, горловым звуком. Она знала, что у него есть чувство юмора, и не раз видела, как он улыбается, но это было для нее ново. Впрочем, никто больше не отреагировал на поведение короля как на нечто необычное, значит, он не всегда был таким торжественным правителем, каким она его знала.
Он переключил внимание на нее, его глаза были яркими и веселыми.
— Вы правы, госпожа Сальвия.
Она начала было ухмыляться в ответ, но тут ее настигло воспоминание об Алексе. В прошлом году они ехали бок о бок по дороге в Теганн, и она рассказала какую-то историю, а он так смеялся, что чуть не выпал из седла. Мало того, тогда она рассмеялась, наверное, впервые после смерти отца. Ей потребовалось более четырех лет и дружба Алекса, чтобы прийти в себя.
Алекса не было менее трех недель. Как она могла быть почти счастлива, хотя бы на мгновение?
Сальвия резко отвернулась и притворилась, что поправляет пряжку на седельной сумке. Весь оставшийся день она почти не разговаривала.
На десятый день пути в настроении каравана произошел заметный сдвиг. Она слышала смех и шутки, которые могла если не понять, то перевести, и даже лошади, казалось, пританцовывали от восторга. Беннет вел своего ярко-гнедого жеребца рядом с песочного цвета кобылой, которую ей дали оседлать, с веселым видом.
— Мы недалеко от Остиза? — спросила она его на казмуни. Благодаря более раннему изучению языка и трехнедельной погруженности в него, она уже достаточно хорошо понимала его, хотя грамматика все еще была неуклюжей, а слова иногда произносились неправильно. — Сегодня все счастливы.
Беннет указал вперед, на восток.
— Это ворота Покровителя. До города полдня пути. Завтра мы пообедаем в садах Остиза.
Сальвия прищурилась, глядя на две каменные башни вдалеке.
— Но до ворот слишком далеко, чтобы идти до ночи. — Тени уже становились длинными.
— Мы будем ехать до полуночи и разобьем лагерь в укрытии ворот, — сказал он. — Сегодня будут песни и танцы, и мало кто будет спать.
— Как долго ты был вдали от своего города?
— Меня не было более трех месяцев. — Король положил правую руку на бедро и натянул поводья поближе — по языку жестов Сальвия поняла, что он готовится получить отпор на свой вопрос. Он также перешел на кимисарский язык, что означало, что разговор, скорее всего, будет сложным. — Ты уже говорила, что Тасмет теперь принадлежит Деморе? В наших последних отношениях это было не так.
События пятидесятилетней давности, по мнению Сальвии, не нуждались в утаивании. Вкратце она объяснила, как Демора устала от постоянных нападений Кимисары с Тасмета, не говоря уже о стратегической ценности перевалов Теганн и Йован. Дед короля Раймонда начал кампанию, в результате которой кимисарцы были изгнаны и вынуждены вернуться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Земли здесь плохие для земледелия, но есть каменоломни и шахты. В основном она служит буфером между нами. Там постоянно находится армия.
Сальвия собиралась сказать еще что-то, но у нее скрутило живот. Дежурство на Тасмете было основной работой Алекса до того, как в прошлом году ему поручили сопровождение Конкордиума, что вызывало у него неприязнь, пока не стало очевидно, что ему предстоит справиться с реальной угрозой. И, конечно, именно так они и познакомились.
Она не хотела об этом думать.
Беннет сохранял выжидательную позу. Вероятно, он подумал, что она оборвала себя, чтобы не сказать что-то стратегически важное.
— Вы служили в армии. Есть ли у Деморы виды на другие области, которые могут повысить ее комфорт?
Она поняла, что он имеет в виду, но, чтобы выиграть время, притворилась смущенной.
— Паландрет?
Он прочистил горло.
— Восстановление потерянных граждан — отличный повод направить в Казмун значительные силы. — Его зеленые глаза были устремлены только на нее.
Сальвия даже не могла быть уверена, что Дэмора знает, что она и Николас находятся с казмуни. Если бы норсари захватили нужного кимисарца, они могли бы узнать достаточно и проследовать по реке к лодке и телу рядом с ней. Сделали ли бы они оттуда правильные выводы, было неясно.
Она поджала губы, прежде чем ответить.
— Паландрет, я могу пообещать, что если Дэмора придет за нами, они будут вооружены и готовы к бою. Иначе было бы глупо. — Беннет коротко кивнул в знак признательности. — Но у меня нет причин полагать, что Дэмора хочет расширяться здесь. Взятие Тасмета произошло только после того, как были исчерпаны все другие возможности.
Пальцы Беннета отстукивали ритм на поясе меча.
— Ты сказала, если Дэмора придет. Ты, кажется, не уверенна.
— Я не уверена. Нас с Николасом могут посчитать мертвыми. Или они могут поверить, что мы у Кимисара.
Король выглядел задумчивым.
— Мне жаль вашу семью, но мы должны надеяться, что не случится ни того, ни другого. Тогда, когда вы вернетесь в следующем году, это будет счастливым чудом.
Его рука расслабилась и легла на ногу. Сальвия была рада, что вопросы закончились, потому что в следующем году она могла застрять на этой фразе. Если деморанцы не знали, где находится Николас, его возвращение действительно было бы счастливым чудом. Однако если бы они знали, то пришли бы за ним гораздо раньше.
А когда они это сделают, то, скорее всего, приведут с собой целую армию.
ГЛАВА 74
Алекс постоянно находился на улице, кроме тех случаев, когда караван останавливался на отдых под навесами во время дневной жары. Не было подходящего времени и места, чтобы читать записки Сальвии или взламывать замки на его цепях, и Алекс не был уверен, что попытка побега — это хорошая идея. Его сразу же заметят, а с лошадьми, которые будут его догонять, казмуни поймают его через пять минут.
Последние слова Гиспана и возможность того, что Сальвия находится с группой, преследовали его. Алекс навязчиво искал впереди линию, когда она появлялась в поле зрения, но она всегда была так далеко, что он не мог сосредоточиться на всадниках впереди. По вечерам он внимательно изучал каждого, кто проходил рядом с ним.
Что бы он сделал, если бы увидел ее или Николаса? Алекс не был уверен. Но если бы он знал, что они в безопасности, это дало бы ему некоторое успокоение. Может быть, тогда он смог бы разработать план, как вытащить их отсюда.
Через десять дней караван остановился в тени двух огромных каменных столбов. До места назначения оставался один день пути, потому что в центре лагеря был разведен костер, и в него бросали все дрова, которые несли с собой. Не было установлено ни одной палатки, даже самой большой. Вместо этого все разбивали вокруг костра шалаши, и Алекс наконец-то смог рассмотреть все лица без головных платков.
