—Но она вряд ли умела ходить на руках, — обронила Стелла, и Логан рассмеялся, оценив ее шутку.
Они прогулялись до конца улицы и вернулись по другой ее стороне, избавляясь от набранных за обедом калорий. Логан попытался заманить Стеллу в блюз-клуб, но после коротких колебаний она отрицательно покачала головой.
На самом деле не могу. Мы уже задержались дольше, чем я планировала. Нельзя злоупотреблять добротой Роз. На сегодня с нее хватит.
—Приглашение остается в силе.
Они сели в машину.
—Я внесу блюз-клуб в свой список, а пока вычеркну Бил-стрит и кошачьего сома. Меня уже можно считать местной?
—Не успеете оглянуться, как сами будете жарить кошачьего сома и класть арахис в колу.
—Господи, зачем мне класть арахис в колу? Ладно, забудьте, — Стелла отмахнулась. — Это ваши южные штучки. А если я просто скажу, что провела чудесный вечер?
—Я буду польщен.
«Не было ни неловкости, ни скуки, ни напряжения», — подумала Стелла. Ну, если не считать первых минут. Оказывается, она забыла или, почти забыла, как стимулирует и расслабляет мужское внимание. И — какой смысл притворяться? — она пыталась представить эти большие, загрубевшие ладони на своем теле.
Когда они подъезжали к дому, Стелла увидела горящий фонарь над входом, освещенные окна холла и своей спальни. Роз оставила для нее включенным свет. Так сделала бы мать... или старшая сестра. Роз слишком молода, чтобы быть ей матерью.
Карла, родная мать, всегда была слишком занята собственной жизнью, чтобы думать о таких мелочах, как свет над парадной дверью. Может, и это сыграло свою роль в одержимости мелочами ее дочери.
—Какой прекрасный дом, — задумчиво сказала Стелла. — Он будто мерцает в темноте. Неудивительно, что Роз его любит.
—Потрясающий. А когда зацветут сады, просто глаз не отвести.
—Она могла бы проводить иногда экскурсии по дому и саду.
—Когда-то Роз так и делала. Раз в год. Перестала после того, как вышвырнула этого подонка Кларка. Я на вашем месте не стал бы затрагивать эту тему. — Логан не дал Стелле возразить. — Если она захочет возобновить сию традицию, то так сделает.
Уже привыкнув к его манерам, Стелла думала, что Логан обойдет капот и откроет ее дверцу.
—Я жду не дождусь, когда наконец увижу сады в полном блеске. И я благодарна судьбе за то, что мне довелось пожить здесь какое-то время и познакомить детей с местными традициями.
—Есть еще одна традиция. Поцеловать девушку на прощание.
На этот раз он двигался медленнее. Стелла успела замереть в предвкушении и, когда их губы встретились, почувствовала, как мурашки разбегаются по коже, прокладывая дорожки к горлу, животу... Логан провел языком по ее губам, погрузил руки в волосы, погладил плечи, бедра и теснее прижал к себе.
«Мышцы...» — отрешенно подумала она. О боже! Вот уж чего ему не занимать. Стальные мышцы, только теплые... Логан чуть переместился, прижал ее спиной к дверце, и его поцелуй стал яростным, жадным. В его объятиях она казалась себе маленькой и хрупкой, голова кружилась, ожившее тело звенело от желания.
—Подожди, — умудрилась прошептать Стелла. — Подожди минутку.
—Не сейчас.
Логан жаждал гораздо большего, но понимал, что придется смириться с поцелуем, и не хотел спешить. Он впитывал сладость ее губ, эротичную дрожь ее тела и представлял, как мог бы овладеть ею быстро и жадно... Или сдерживая бушующее желание, пока не сойдет с ума.
Отстранившись от нее, увидев ее затуманенные глаза, Китридж понял, что возможно все. Только в другой раз, в другом месте.
—Будем притворяться, что остановимся на этом?
—Я не могу... — Она оглянулась на дверь.
—Не сегодня, — уточнил Логан.
—Тогда не будем.
—Хорошо.
—Но я не могу бросаться в такие отношения, как в омут. Мне необходимо...
—Спланировать. Подготовиться.
—Спонтанность вообще не мой конек, а спонтанность... такого рода при двух детях практически невозможна.
—Хорошо. Спланируй. Подготовься. И дай мне знать. Я чемпион по спонтанности. — Логан снова стал целовать ее, а когда отпустил, она уже не чувствовала под собой ног. — У тебя есть мои телефоны. Позвони. — Он отступил. — Иди в дом, Стелла. По традиции нужно не просто поцеловать девушку на прощание, но и подождать, пока она не исчезнет за дверью, а потом уйти прочь, с нетерпением ожидая новой встречи.
—Спокойной ночи. — Стелла вошла в дом, как в тумане поднялась по лестнице, забыв погасить свет внизу, и услышала, вернее поняла, что слышит пение, только когда была в двух шагах от спальни своих сыновей.
В одно мгновение она оказалась у двери. И увидела. Увидела в свете ночника силуэт, сияние белокурых волос, блеск глаз, смотревших на нее в упор.
Ее обдало холодом, словно ледяная ладонь ударила гневно, наотмашь... и тут же холод исчез, как и видение.
На подкашивающихся ногах Стелла метнулась в проход между кроватями, погладила две родные головки. Гэвин. Люк. Приложила ладони к их щекам, к спинкам, как давным-давно, когда они были младенцами. Так нервная мать убеждается в том, что ее дитя дышит.
Паркер лениво перекатился на другой бок, приветственно заворчал, разок ударил по полу хвостом и снова заснул.
«Пес чувствует меня, мой запах, знакомый запах. А как же с ней!Почему он не лает на нее! Может, я просто схожу с ума?..»
Стелла разделась, приготовилась ко сну, отнесла одеяло с подушкой в комнату сыновей, легла между их кроватями и до утра охраняла от того, чего не может быть.
12
Роз в теплице поливала однолетники, выращенные за зиму. Скоро, очень скоро придется выставить их на продажу. Расставание всегда немного печалило ее, ведь не она посадит их и не со всеми из них будут обращаться так, как следует.
Одни умрут от небрежения, другие от избытка солнца или его недостатка, но пока они свежие, здоровые и полны скрытых возможностей.
И принадлежат ей.
Придется их отпустить, как пришлось отпустить сыновей, и надеяться, что, как и ее мальчики, они раскроют все свои возможности.
Роз скучала по сыновьям больше, чем сознавала до тех пор, пока в ее доме снова не появились мальчишки с их болтовней, запахами и беспорядком. Разумеется, присутствие Харпера приносит облегчение, но как же трудно удержаться от крайностей — окружать его излишней заботой или, наоборот, слишком сильно зависеть от него!
И, хотя Харпер живет совсем рядом и они часто работают бок о бок, он никогда больше не будет принадлежать только ей. Как и младшие сыновья. Ей остались лишь их редкие приезды, телефонные звонки и электронные письма. И радость от того, что они счастливо строят свою жизнь.
