– Что случилось? – спросил.
Полковник Мухатов руку Подбельскому пожал, произнес отрывисто:
– Плохие новости!
– Прошу! – Подбельский шаг в сторону сделал, гостя в номер приглашая.
Мухатов вошел, Виталий Викторович следом, Паша в коридоре оставался, но Подбельский совершенно неожиданно и ему показал – войди. Паша переступил порог и так и остался стоять, прислонившись неприметно к косяку, а Подбельский следом вошел и дверь за собой закрыл плотно.
– Итак, – сказал он. – Плохие новости. Какие же?
Мухатов взглядом скользнул по Виталию Викторовичу и Паше, и тогда Подбельский руку поднял и произнес успокаивающе:
– Все нормально, при этих людях можно говорить.
Дверь в соседнюю комнату была открыта. Паша видел неприбранную кровать и стоящий в углу телевизор.
– Такие дела, – сказал Мухатов медленно, будто с мыслями собирался. – Сигнал к нам поступил…
Голову повернул и посмотрел на Подбельского исподлобья.
– Сообщили нам, Дмитрий Николаевич, что в вашей охране человек служит, который намеревается вас убить.
Тишина в комнате такая густая повисла, что Паша почувствовал – нечем дышать. Медленно, словно это ему с трудом давалось, повернул голову и на Подбельского посмотрел. Тот почти невозмутимым выглядел, только губу нижнюю закусил. Можно было подумать, глядя на него со стороны, что он в глубокой задумчивости пребывает.
– Кто? – спросил он вдруг отрывисто.
И Паша от его вопроса вздрогнул, только никто этого не заметил.
– Не знаю, – ответил Мухатов. – История эта случайно всплыла. Пару дней назад в один из райотделов неизвестный позвонил. Сказал, что в охране у Подбельского работает человек, который своего хозяина убить хочет. И все, разговор прервался. Со стороны это так выглядело, будто кто-то пошутил и вдруг своей же шутки испугался. И еще накладочка вышла – дежурный, на звонок отвечавший, не знал, кто такой Подбельский. Ничего ему не говорила ваша фамилия, Дмитрий Николаевич.
Мухатов даже руками развел, словно извиняясь за своего незадачливого подчиненного.
– Звонок даже фиксировать не стали. А сегодня вечером дежурный этот сидит дома, телевизор смотрит, а там интервью с вами передают. И до него доходит наконец, кто такой Подбельский…
– Что у вас еще есть, кроме этого звонка?
– Ничего, – ответил Мухатов и снова руками развел.
– Совсем ничего?
– Совсем.
– Но ведь это может быть розыгрышем.
– Могло бы быть, – поправил Мухатов. – Если бы не…
Он замялся, слова подыскивая.
– Если бы не все эти события последние.
– Вы об убийствах говорите?
– Да. И чует мое сердце…
– Хорошо, пусть так! – оборвал милицейские сантименты Подбельский. – Но что делать?
– Охрану сменить! – быстро ответил Мухатов, будто давно этого вопроса ждал. – До единого человека! Всех! Одним махом!
– Это невозможно.
– Почему?
– Время нужно, чтобы новых людей набрать.
– Но их нельзя держать возле себя! – вскинулся Мухатов. – Никого! Ни в коем случае!
– Без охраны я не могу, – напомнил Подбельский.
– Я вам своих людей дам.
– Каких своих людей? – не понял Подбельский.
– Из городского управления. Посторожат вас первое время.
– Нет! – резко ответил Подбельский.
– Почему? – изумился Мухатов.
И Паша тоже удивился. Ему самому предложение полковника представлялось разумным.
– Нет! – повторил Подбельский.
Кивнул в сторону Виталия Викторовича, пояснил с усмешкой:
– Мой начальник охраны ни за что не согласится на подобное. А я супротив него не пойду.
Видно было, что ваньку валяет, что не всерьез все это, просто не хочет истинную причину отказа называть.
– Вам виднее, – вздохнул Мухатов.
Он выглядел немного обиженным.
– Может быть, еще и неправда все это, – сказал Подбельский примирительно.
Начальник охраны взглянул на него хмуро, но промолчал.
– А что вы еще можете нам предложить, кроме смены охраны? – спросил Подбельский у Мухатова.
Тот пожал плечами.
– Надо всех прошерстить, – ответил. – По биографиям пройтись.
У Паши сердце сжалось.
– Если копнуть поглубже, то у любого человека можно найти много интересного, – сказал полковник.
– Мы можем предоставить информацию, которую имеем, – предложил Подбельский.
– По охранникам своим?
– Да. У нас на каждого досье есть.
– Хорошо. Мы вашу информацию со своей сопоставим…
– А у вас что за информация?
– По людям, которые на вас работают.
– У вас что – на всех досье есть? – спросил Подбельский.
– Ну почему на всех? – смутился Мухатов.
– Точно – на всех! – определил Подбельский и пальцем погрозил. – И на меня уже бумаги собрали, чувствую. Продайте, а?
Вроде в шутку говорил.
– Хорошо, – легко согласился полковник. – Продам. Но не сейчас.
– А когда?
– Когда на пенсию меня отправят. Денег будет не хватать, и я досье вам предложу купить.
– Хорошо. Заранее благодарю.
Шутили, но невесело как-то. Слишком скользкой темы коснулись.
Подбельский по номеру прошелся, все так же в майке был, будто давних и хороших друзей принимал. Собрались по старой привычке на кухне, какие уж там церемонии. Полковник за ним следил внимательно и строго. Виталий Викторович сидел, опустив глаза в пол, и очень неважно выглядел. Не то чтобы он растерян был. Скорее – подавлен. Такое состояние, когда не реагирует человек ни на что.
– Будем ждать утра, – сказал Подбельский. – Все равно сейчас не придумаем ничего путного. У меня, если честно, голова совсем не соображает.
Улыбнулся вроде бы виновато, но Паша, его зная, видел – в работе сейчас Подбельский, просчитывает что-то в уме, размышляет, и вовсе его в сон не клонит.
Мухатов поднялся с кресла.
– Если хотите, я все-таки своих людей пришлю, – предложил.
– Нет! – отрезал Подбельский.
– Не на смену вашим людям, – пояснил Мухатов. – Для того чтобы укрепить.
– Нет!
– Как знаете.
Мухатов, казалось, обиделся. Руку протянул, прощаясь.
– Спасибо вам огромное за информацию, – сказал Подбельский, чтобы неловкость сгладить. – Я буду вам обязан.
Полковник кивнул, прощаясь, и из номера вышел.
– Проводи его, Виталик, – попросил Подбельский.
Начальник охраны, до того будто в полусне пребывавший, голову резко вскинул и зашептал, в глаза Подбельскому заглядывая:
– Соглашаться надо, Дмитрий Николаевич! Пусть Мухатов своих людей даст! Пусть даст!
Почти с мольбой слова произносил. Подбельский ему руку на плечо положил, сказал негромко:
– Нельзя этого делать, Виталик. Я тебе позже все объясню, – и подтолкнул начальника охраны к двери. – Проводи Мухатова.
Виталий Викторович скрылся за дверью. Подбельский прошелся неспешно по номеру, по-хозяйски руки в карманы брюк заложив, было видно по лицу – думает. Из угла в угол прошелся и вдруг остановился как раз напротив Паши. Сказал, все еще будто в задумчивости пребывая:
– А ведь я знаю, кто из охраны меня убить хочет.
– Кто? – у Паши вырвалось, и он сейчас собственного голоса не узнал.
Подбельский свой взгляд на нем наконец сфокусировал и ответил коротко:
– Ты!
69
Всем охранникам с первого дня оружие выдали. Кроме него, Паши. Он с приходом новичков себя уже чуть ли не старожилом здесь чувствовал, а оружия так и не получил до сих пор. И биографией его подробно интересовались – и Подбельский, и Виталий Викторович. А он, даже их пристальный интерес ощущая, промашку непростительную допустил – рассказал под настроение Подбельскому о своих подвигах, о том, как жену свою бывшую прикончил, ее престарелых родителей при этом не пожалев. Глупо и необдуманно все. Паша зажмурился даже на мгновение и тут же глаза вновь открыл.
Подбельский стоял напротив, руки в карманах держал и на Пашу смотрел спокойно-строго, как смотрят на взрослеющих сыновей отцы – они уже пожили немало, все видят и все знают, и бесполезно пытаться обмануть.
– Чушь! – сказал Паша резко.
Он еще не знал, о чем дальше будет говорить, но решил, что первым именно это слово должно быть произнесено.
– Ты сядь, – Подбельский рукой на кресло показал, но Паша сделал вид, что этого не заметил.
Если он сядет, Подбельский над ним возвышаться будет, а это проигрышно для Паши, психически проигрышно, ему сейчас даже такие частности приходилось учитывать. Разговор на равных должен идти, только в этом есть шанс.
– Я сразу приметил в тебе особенности кое-какие, – сказал Подбельский.
Он задумчивым выглядел, будто перебирал в памяти картинки, с Пашей связанные.
– У меня нюх на таких, как ты.
– И вы уверены, что не ошибаетесь?
– Конечно, – ответил Подбельский и спокойно на Пашу взглянул. – Ты на убийство способен. Уже переступил однажды через кровь – и это тебя не страшит нисколько.
– И давно?
– Что? – не понял Подбельский.
– Давно вы обо мне это знаете?
