Лорд молчал. Я тоже, поскольку не мне прерывать мысли правителя. Каждый миг тянулся почти бесконечно, отдаваясь ударами пульса в висках, до тех пор, пока молчание не стало почти невыносимым…
Мы заговорили одновременно, каждый о своем.
— Когда мы утрачиваем суть мы беззащитны…
— Что будет, с моей госпожой?
— Даже сейчас ты думаешь только о ней, — в голосе Серого усмешка мешалась с непонятной горечью.
Как сказать ему, что я должна задать этот вопрос, должна защитить ее, чтобы избавится от самого долга, непомерной тяжестью давящего на меня. Лорд молчал, я тоже. Тишина правдивее тысячи слов.
— Она понесет наказание, достойное поступка, — наконец сжалился над моим страхом Гварин, и от его ответа сердце пропустило удар.
— Вы казните ее? — как сложно, оказывается, произносить слова.
— Я похож на человека, воюющего с женщинами, — и снова в его словах проскользнула то ли усмешка, то ли горечь, ведь он не совсем человек? Нет. Отправлю в дальний замок, под домашний арест. До тех пор, пока не найдется человек готовый взять заботу о ней на себя, до конца дней. В этой земле еще помнят, что жизнь дороже смерти.
И снова только дыхание прерывало тишину библиотеки. Я не могла ни поблагодарить Серого, ни возразить ему. Он не был добр, только справедлив. Но из-за его справедливости мне предстояло сопровождать Мел в окраинный замок, оставаясь по-прежнему связанной с ней. Лучше бы Лорд был жесток или несправедлив и наказал бы меня. Тогда я могла бы почувствовать себя освобожденной хотя бы от одного обязательства.
— И это все что я услышу? Ни извинений, ни объяснений, ни просьб? Даже собственная судьба вас не волнует?
— Вы справедливы, Лорд Гварин. Мне нечего добавить.
— А я, пожалуй, добавлю, леди Ирга. Вы, как никто другой, умеете ставить в безвыходное положение. Вы сохранили мой разум, но я не могу поблагодарить вас, из-за вас мой брат почти погиб, но я не могу наказать вас. Как вам удается нарушать все известные правила?
Я уже привычно промолчала.
— Молчите? Полагаю, вы узнали все, что желали, идите.
И отвернулся, не желая видеть ни мой поклон, ни, вероятно, выражение моего лица.
Я полной мерой заслужила это своей небрежностью, и теми неприятностями, которые приношу с собой.
То ли Лорду удалось скрыть произошедшее в комнате, то ли предчувствие приближающихся битв, сняло с Серых всю наносную чепуху, но не было не перешептываний, ни косых взглядов. Вероятнее же всего, вчерашний день был слишком переполнен событиями, чтобы выходка Мелинды, к тому же закончившаяся почти благополучно, привлекла всеобщее внимание.
Мне было невыносимо стыдно видеть Айнарру, а еще невыносимее — Мелинду, и до боли грустно лежащего без сознания Крела. Но все же я заглянула к каждому из них.
Крел еще не пришел в себя, но дыхание его было ровным, и кожа приобрела нормальный цвет. Рядом с ним я посидела совсем недолго. Я извинюсь перед ним, обязательно, но только тогда, когда он будет волен принять или отвергнуть мое покаяние. К сестре зашла лишь для того, чтобы поставить поднос с едой. Мы не сказали друг другу ни слова, не обменялись ни единым взглядом, и я вдруг поймала себя на мысли, что маленькая девочка, которую я всегда видела в ней, как будто исчезла. Эта, сидящая на кровати, была незнакомкой для меня. И что удивительно, она, вчера едва не ставшая убийцей, считала себя правой и не испытывала ни малейших терзаний совести. Изменила ли ее эта неудавшаяся любовь или в ней всегда сидело зерно зла, ожидая времени, чтобы расцвести бурным цветом? На этот вопрос у меня тоже не было ответа.
У Айнарры я провела остаток дня. Травы, работа, больные, все, что заставляло меня не думать о себе сосредотачивалось здесь. А еще, невероятно тактичная Владеющая, ни словом, ни взглядом не напомнившая мне о произошедшем. Только один раз она шикнула на меня, еще не отошедшую от вчерашней слабости, когда я взялась в одиночку за тяжелую кадушку с отваром. В итоге злосчастную кадушку мы двигали с Лендой вдвоем. С тех пор, как девушка убедилась, что я не пытаюсь завоевать сердце неприступного Лорда, да и сам Лорд весьма равнодушен ко мне, она стала относиться намного дружелюбней, и наполняла мои уши беззаботным щебетанием. Война для нее пока оставалась чем-то далеким и не нарушала привычного уклада ее жизни.
Можно сказать, в тот день лечебница укрывала меня от всего мира. Отрезала от суеты. Я не думала ни о чем кроме трав и снадобий, которые можно из них приготовить. Уже почти догорел доверху наполненный светильник, который зажгли с приходом темноты, а я все сидела перетирая в ступке зерна, не решаясь ни встать, чтобы наполнить светильник, ни погасить его совсем и уйти. Думаю, что осталась бы сидеть в темноте, когда догорело бы последнее масло, но за мной пришел хмурый Коррейн. Он не открыл, толкнул плечом дверь, и велел мне идти за ним. Я задула светильник и вышла из лечебницы, так и оставив ступку с незаконченной работой на столе. Даже в самом надежном убежище нельзя отсиживаться вечно.
Некоторое время мы молча шли по коридору. Я не спрашивала Коррейна почему он так хмур, и куда мы направляемся, Серый в свою очередь не задавал вопросов мне. Только удивленно приподнял бровь, когда я свернула к лестнице.
— Хочу на воздух, — чуть виновато объяснила я.
— Ты раздета, заболеешь.
— Ничего, я ненадолго. Просто проветриться.
Он дернул плечом, то ли соглашаясь, то ли протестуя, но последовал за мной.
— На стену нас не пустят — военное время.
— Хорошо. Просто постоим во дворе.
Сколь многое изменилось в замке Серых, за день, который я пряталась от мира. Не первый в моей жизни, и надо полагать не последний. Стена ощетинилась кольцом оружия и огня, двор был заполнен движением, людьми в полном вооружении, конструкциями непонятного мне, но явно угрожающего назначения. Как будто опасный зверь доселе мирно дремавший, вдруг проснулся и оглядывался в поисках того, кто решился потревожить его отдых. Я, может, впервые с ясностью поняла мощь этих стен и всю тревожную тяжесть предстоящей войны. Коррейн стоял рядом и я слышала за плечом его ставшее враз тяжелым дыхание.
— Я слышал о произошедшем, — наконец сказал он. — Что решил Лорд?
— Почему ты спрашиваешь меня?
— Я слышал, ты искала его.
— Почему бы тебе самому не спросить Лорда?
— Я спрашиваю тебя!
Он повысил голос впервые со времен нашего знакомства.
— Он сказал, что отошлет ее в дальний замок. Ты ведь это хотел узнать? А я ведь только начала привыкать к этому месту, начала надеяться, что смогу жить здесь…
