— Мне казалось… — сбивается с дыхания, — это мужская… песня.
— Вот именно, — отрываюсь на секунду от колечка, всё-таки, я в него просунулась, — ключевое слово «казалось»!
— Мммм! — выдаёт, не в силах возразить членораздельно.
Доходим одновременно, он до последней точки, за которой ситуацию уже не спасти, и я до неё же… Мгновенно оказываюсь под ним, вот теперь я наигралась, твой ход! Ненужное тряпьё долой! Пара — тройка ярких вспышек… свершается всё обоюдно и одномоментно…
* * *
Мы порядком припоздали, честно говоря, еле собрались, танцзал полон, в динамики раздаются забойные ритмы рок-н-ролла, в центре занимаются акробатикой три пары. Молодцы — ребята, здорово выплясывают, но я не жалею, что мы с Сержем не беснуемся среди них. Этот танец не для нас. Не знаю, сожалеет ли мой партнёр, но я, точно, ни капли. Вскоре дикий темп сменяется плавным вальсом. Серж подхватывает меня и ловко заводит в круг, скорее даже, заносит. Такое чувство, что я почти не касаюсь ногами пола, настолько здорово он ведёт. По кругу порхают несколько пар, успеваю поймать взглядом людей довольно преклонного возраста, которые не отстают от молодых. Вальс — это танец всех возрастов и времён. Когда смолкают последние аккорды, Серж уводит меня из круга, придерживая за талию, восстанавливаю дыхание, чувствую, как он легко касается губами моей макушки.
Спустя минутную паузу, слышу знакомые ритмы, латино снова зовёт в круг.
— Что хочешь? — спрашивает партнёр. Гляжу на него, не смея произнести вслух, что желаю самый сексуальный танец, он понимающе кивает, и мы сливаемся в кизомбе. Музыка другая, чем тогда, но ритм тот же, не быстрый, мелодия вязкая, как тяжёлые духи, насыщенные афродизиаками. Народ, не осознавая, уже вдыхает аромат секса, затягивающий густым шлейфом зал. Мы не повторяем тот наш танец, Серж любит и умеет импровизировать, однако, на сей раз, я более толковая партнёрша, улавливаю его незаметные знаки, выполняя всё, что задумал. Да и стала смелее, уже не шарахаюсь от слишком жарких и интимных прикосновений, отдаюсь на его усмотрение. Хотя играю своё непокорное соло до конца, все прекрасно понимают, кто главный в нашей паре. Завершаем на высокой ноте, я голой спиной тесно прижимаюсь к его животу, в кольце рук, словно в сладком плену. За весь танец ошибаюсь всего пару раз, скорее, немного запаздываю, и то замечаю только сама и мой чуткий партнёр. Публика рукоплещет, я оглядываюсь и осознаю, что были единственными в этом танце… Приятно понимать, что мы — самая лучшая пара на сегодняшнем мероприятии, конечно, благодаря Сержу…
Потом начинаются топталки, надо же и простым смертным дать размяться, мы тоже не подпираем стены. Пару раз у меня пытаются ангажировать партнёра, но он, извиняясь, отказывается. Меня тоже приглашают, даже думать не хочу, пойти с кем-то другим, но думать мне, и не позволено, Серж разворачивает всех. В конце дискотеки нам вручают бутылку хорошего шампанского, за победу в танцевальном конкурсе. Надо же, я и не знала, что это был конкурс! В общем, неожиданно, но приятно…
- Так ведь и споят люди добрые, — смеётся эльф.
Еле переставляю ноги до дома, в прямом смысле, вися на руке кавалера, сейчас доползу до постели и потеряю сознание, буквально ударившись о подушку…
С трудом заставляю себя смыть макияж и разобрать причёску. Прыгаю в мягкую пижамку с котёнком и пробираюсь к нашему огромному ложу. Серж уже на месте. Ночь в одной постели с ним больше не пугает меня, но всё же немного тревожит, однако, спать хочу ужасно, скорей бы под одеяло. Он расположился по-барски, в центре, кстати, примерно в той же позе, как и во время нашей первой дурной игры, то есть и тогда ему было комфортно, только руки не к перекладине привязаны, а за головой. А, в остальном, картина та же. Увидев меня в миленькой голубой пижамке, да ещё и с няшной картинкой во всё пузо, Серж начинает смеяться, не понимаю, чем могла так развеселить, что в уголках его зелёных глаз даже собрались слезинки, я ведь не на бал собралась, а в постель,
— И, что тут смешного? — негодую. Пижама, на мой взгляд, чудесная: мягкий тонкий хлопчатобумажный трикотаж, футболка и шортики, не кальсоны с кофтой под горло, упаси Боже, всё довольно современно и очень мило. А, главное, абсолютно безобидно, если учесть, что когда собиралась, предполагала, с кем постель делить буду. Не эротическую же комбинацию брать!
— Моя страстная госпожа, доминантная особа в боевом прикиде, — поясняет подкольщик, смахивая слезинку тыльной стороной руки.
— Угу, — киваю угрюмо, — специально для тебя принарядилась, раб, чтобы повеселить!
Видит, радости не разделяю, серьёзнеет, всё ещё вытирая глаза, спрашивает безо всякого смеха,
— Всё ещё боишься? — убью его, когда-нибудь,
— Не, кажется, что опоздал с вопросом? — парирую запальчиво, — просто, хочу спать, обсудим мои вкусы и предпочтения завтра! Не забыл, что я ночь, можно сказать, не спавши!
— Прости, — спохватывается, отодвигается на свою половину, — освобождая мне жизненное пространство.
Я злая уже, как мегера, сон прошёл, гашу бра над кроватью, не интересуясь его пожеланиями, укладываюсь молча, спиной к Сержу, заматываясь в одеяло. Оно у нас, хоть и большое, но одно на двоих, и мне плевать, чем он там будет укрываться. Мне, вообще, на него плевать!
Не проходит и двух минут, ощущаю нежное прикосновение к щеке, нет, показалось, наверное, я же не почувствовала, чтобы мой сосед по кровати, шевелился. Не показалось, снова касается… губами, целует едва заметно. Поворачиваюсь с тяжёлым вздохом на спину, разматывая кокон, в котором уже успела хорошо устроиться. Раскрываю глаза, темновато, но привыкаю, да и свет фонаря над домиком, отражаясь от снега, рассеивает кромешный мрак. Вижу его лицо рядом со своим, он, опершись на локоть, глядит серьёзно,
— Ну? — вопрошаю.
Не издав ни единого звука, нагибается и начинает целовать мой лоб, нос, щёки, глаза нежно, трепетно, словно, это не поцелуи, а прикосновения крыльев бабочки и… молчит!
— Иди сюда! — вздыхаю, отгибаю край одеяла, приглашая присоединиться. А, кто бы выдержал? Своеобразные извинения, конечно, но извинения же!
Второго приглашения не требуется, заныривает ко мне, словно налим, одним неуловимым движением. Причём, сразу нарушая все правила общежития, покушаясь не только на моё пространство,
