сделала причёску в виде высокого пучка и наблагоухалась…
— Так, как тебе удалось снять с прокатчика ремень? — возвращаю нить разговора.
— Он сам снял, — пожимает плечами.
— Серж, ты настолько неотразим, что даже мужчины готовы спустить перед тобой штаны? — провоцирую. Не всё же ему надо мной глумиться.
— А, ты — язва! — смеётся, — сделал предложение, от которого он не смог отказаться.
— Даже так? И пошел, заплакав и придерживая штаны руками?
— Зачем же руками, — недоумевает, — подвязался верёвочкой от санок и пошёл.
— Круто!
— Смотрю, уже собралась? — любуется, обходя со всех сторон. Киваю, жду комплиментов, — бесподобна! — не разочаровывает эльф, а сам уже обволакивает магическим огненным взглядом. Слегка нагибается, касаясь губами моего плеча, шумно втягивает ноздрями воздух, — ммм… — смакует, отрывается с трудом, — пожалуй, ничего страшного не случиться, если задержимся немного? — то ли спрашивает, а скорее, утверждает.
— Что ты имеешь… — не успеваю и вопрос забываю, потому что губы накрывает поцелуем своим безумным. Где у меня эта чёртова кнопка?! Не знаю… А он знает! Все старания насмарку, шпильки из волос долой, по всему полу потом искать, хрен с ними!
— Опять эти дурацкие колготки! Кто придумал только? — ведёт жадно рукой из-под моего колена вверх. Ну-ну, давай выше, там приятный бонус, — ой, а вот это люблю, — выдыхает радостно, коснувшись открытого бедра. Помню, как бронёй тогда обозвал. Никаких колготок, эльф, с тобой только чулки!
Утаскивает меня на кровать. Меньше часа назад заправила по струнке! Зачем? Усаживает на колени лицом к лицу, ноги по обе стороны от его бёдер. Снова целует, зарывшись рукой в моих волосах, дурею, плевать на танцы, не могу сосредоточиться, особенно, когда его другая рука деловито отправляется путешествовать у меня за пазухой. Топ, состоящий из мягких податливых драпировок с открытой спиной, бюста не предусматривает. Когда на шее раздаётся лёгкий щелчок расстёгивающейся застёжки, удерживающей всю конструкцию, понимаю, насколько он прост для мужского обращения. Ткань двумя половинками скатывается, открывая полный обзор, задержавшись лишь нижней застёжкой, да поясом юбки. Успеваю заметить, как темнеют глаза моего страстного эльфа, но он не желает торопиться, смакуя момент созерцания, замечаю, что медлить ему не просто, дышит порывисто, да и румянец не особо спрячешь под светлой кожей. Прижимает к себе теснее, ощущаю, что ангел ожил. Меня его реакция не оставляет равнодушной, смесь стыда и удовольствия, пробуждают ответное желание. Думаю, вернее, думаю, что думаю, на самом деле интуитивно функционирую, испытывая острую потребность прижаться к горячему телу, поэтому стаскиваю с него рубашку и футболку. А вот и мои любимые игрушки, как же без них! Всё-таки, идут они ему, уже не представляю совершенное тело эльфа без этой милой изюминки. Пошалим? А, ты как думал, возьмёшь реванш за госпожу? Не получится! Сам виноват! Как ты там сказал? Познакомилась сама с собой? Ты познакомил! Америку открыл, попробуй теперь, закрой! Властным движением руки заставляю эльфа лечь, приподнимаясь с его колен чуть выше. Потом, слегка съезжаю обратно. Без рук, мой милый, без рук! И связывать не буду, просто, сейчас моя партия, не мешай, отдайся и чувствуй! Понимает без слов, продвигается подо мной глубже на кровать, руки за голову, на красивых губах улыбка, улыбаюсь в ответ,
— Поиграем? Только, чур, по моим правилам!..
Кивает согласно, самому, наверное, интересно. Брожу любопытными пальчиками по плоскому животу, а он вздымается, замирает, откликаясь на прикосновения, несколько магических оборотов вокруг пупка, оп! И я там, ага! — ещё одна уязвимая точка в твоей броне. А вот эта светлая дорожка вниз, куда меня приведёт? А если по ней спуститься, а потом подняться назад, проведя легонько против роста волосков? Тоже понравилось? Запомню…
— А, вот брюки нам в игре не пригодятся. Нет-нет, не утруждайся, милый, сама сниму, — причём так, что уже этого будет достаточно, чтобы заволновался, заторопился… Пуговка, молния туда-сюда, туда-сюда, с учётом того, что плотновато они сидят на определённом месте — особенное удовольствие поиграться замочком, задевая выпуклость, как бы невзначай, тыльной стороной руки. Вижу, ангел даёт о себе знать не на шутку, да и партнёр мой по играм, что-то заелозил по покрывалу, сам подаётся навстречу замочку… или мне? Руки за головой с трудом сдерживает, замечаю, как бицепсы налились.
— Ну всё-всё, снимаю… Нет, не поднимайся! И не помогай! — аккуратно стягиваю, заведя ладони за пояс, между тканью и его горячей кожей. Да-да в этом есть особенная прелесть, сдвигать их под попой, потом по бёдрам, едва касаясь внутренней стороны тоже, потом под коленями, по голеням до самых ступней. А разве ты не знал, мой опытный друг, что вот это самое касание на грани, только задевая волоски на теле, возбуждает сильнее, чем явное крепкое прикосновение? А я знаю, медицина — штука полезная, особенно для пытливых умов. От брюк освободились, теперь можно и возвращаться, так же невесомо, медленно, но неотвратимо, прямо к ангелу. Разве твой дружок не заслужил особого внимания?
— Хочешь на волю, малыш? — заглядываю в домик, слегка оттянув резинку трусов.
— Малыш?! — это эльф отозвался, неожиданно хрипло и с обидой.
— Ну, хорошо, не малыш, конечно… но тебе ещё есть куда расти! — вдохновляю, поглаживая, — полетаем? — реакция вполне предсказуема, — вижу, согласен! Но потерпи немного, не будь эгоистом, у меня ещё столько друзей ждут внимания, — покидаю крылатого, частично даруя свободу. Слышу вздох сожаления. Возвращаюсь на постель, вернее на Сержа, оставляя ангелочка томиться за спиной, — не беспокойся, милый, мы ещё встретимся.
Даже представлять не желаю, в каком ракурсе меня созерцает эльф: две белые тряпицы на юбке солнце клёш и чулки, трусы, если можно так назвать три нитки, сшитые вместе, добавляют пикантности! Мельком взглядываю на партнёра по игре — заинтересован, глаза горят тьмой, румянец на щеках, да и дыхание сбивчивое знакомо… Это, что же я такого особенного сделала? Пустячок ведь, ну поболтала немного,
— Ой, ой, а куда это шаловливые ручонки под юбку устремились? Ну, хорошо, хорошо, я сегодня добрая…
— Вот, спасибо! — смеётся, а сам дрожит от предвкушения. Ну, нет, погоди,
— Я ещё не приласкала близнецов, терпение!
— Ух-х! — выдыхает тяжко, — две минуты! — поддаёт снизу животом, пытаясь спихнуть меня пониже, к ангелу.
— Я на тебе, как на войне! — жалуюсь капризно, но, не теряя времени, стараюсь уложиться в регламент.
