— Что еще? — прошептал Пэрри.
Взглянув на потолок, увидел там еле заметную полоску.
— Знаешь, не укладывается в голове, — чуть слышно произнесла девушка. — От этого можно с ума сойти. Кровь просто так с потолка не течет, особенно если над ним ничего нет, а насколько я знаю, наверху же нет никаких помещений.
— Черт возьми, есть помещение! — воскликнул Пэрри. — Над нижним этажом есть что-то вроде чердака высотой всего в полтора метра.
— Как туда попасть?
— Оставайся здесь. Я знаю как.
— Благодарю, Дэвид, но я, пожалуй, пойду с тобой, что бы там ни было.
— Тебе здесь страшно?
— Да, страшно оставаться одной!
— Я пришлю тебе надежного человека и…
— А есть ли в этом доме хоть один надежный человек? — спокойно предположила она.
Пэрри от неожиданности вздрогнул. Потом, подумав, кивнул:
— Ты права, ни одного! Теперь, трезво рассудив, вижу, что все до одного наняты Беатрис. Все тут ее люди и слушают только ее. А я, простофиля, полностью полагался на нее. Об этом надо было думать раньше. Ладно, Алисия, если хочешь, поднимемся на темный чердак вместе. Но предупреждаю: там не будет ничего приятного!
— Чтобы было веселее и светлее, возьму с собой эту штуку. — Она постучала пальцем по ружью.
— Ох уж эти домашние игры рода Пэрри! — мрачно улыбнулся Дэвид. — Похищения, убийства… Ты к ним скоро привыкнешь. Как-никак, не дают расслабляться нервам и вносят некоторое разнообразие.
Открыв стенной шкаф, он достал пару новеньких револьверов. Сунул один в карман пиджака. Другой оставил в руке.
— Они заряжены? — полюбопытствовала Алисия.
— Конечно.
— А патроны настоящие?
Удивленно взглянув на нее, Пэрри вдруг покраснел.
— Неужели думаешь, все до такой степени подстроено?
Он открыл патронник, вынул патрон и, разразившись проклятиями, швырнул его в угол.
— Холостой! Эти тоже. Все холостые! Алисия, — резко обернулся к ней Дэвид-старший, — как ты догадалась о таком хитром коварстве?
— Потому что, по-моему, за всем этим стоит очень хитрый и вероломный человек, — ответила она.
— Кто он?
— Не могу сказать.
— Ради всего святого! — горячо воскликнул Пэрри. — Неужели я единственный на свете, кто не понимает, что здесь происходит? Все слуги о чем-то болтают, а я лишь по крохам узнаю это из третьих рук! Какой-то незнакомый гаучо дает мне ключ к секрету — женщина в синем, загляни в ее кушак! Черт побери, Алисия, во всем этом есть что-то неправдоподобное, как в «Тысяче и одной ночи»! Чувствую, здесь какой-то тщательно продуманный спектакль!
— В спектаклях такого не бывает, — возразила Алисия, показывая на убитого.
Глянув на тахту, Пэрри торопливо достал коробку патронов, перезарядил оба револьвера. Разгибаясь, буркнул:
— По твоим глазам вижу, Алисия, ты обо мне не очень-то высокого мнения.
— Сейчас ты самый надежный человек на свете, — откликнулась она. — Но вот раньше… Хуже некуда.
— Хочешь сказать, вся эта заваруха началась по моей вине? Ну-ну! Давай начистоту!
— Не хочу ни в чем тебя винить, Дэвид. Кроме того, прямо сейчас нам предстоит многое выяснить. Пошли?
Не сказав больше ни слова, Пэрри пристально посмотрел на девушку и первым вышел из комнаты.
В доме стало чуть потише. До их ушей доносились лишь отдаленные, неясные, отрывочные звуки. Справа в прихожей была небольшая дверца, за которой находилась узкая винтовая лестница. Они стали подниматься наверх. Пэрри с револьвером в руке, стараясь не шуметь, крался впереди. Алисия, не издавая ни звука, следовала за ним. Наверху была непроглядная тьма, и там оказался очень низкий потолок. Даже девушке пришлось нагнуться. Ее спутник сложился пополам.
Порывшись в кармане, Пэрри достал маленький электрический фонарик, но, пока он с ним возился, кто-то полушепотом испуганно произнес:
— Это Томазо эль Гранде, Томазо эль Дьябло!
— Диос! Матерь Божья! — вскрикнул кто-то совсем рядом и в темноте шарахнулся в сторону.
Алисия вскинула ружье, готовая стрелять. Дэвид Пэрри сразу ринулся в атаку. Стреляя из кольта, он прыгнул вперед. Первая вспышка выхватила из темноты метнувшуюся в сторону фигуру человека, но вторая осветила пустоту. Фигура скрылась то ли в дверце, то ли в какой-то дыре.
Пэрри, обернувшись, тихо позвал. Алисия ощупью подошла к нему.
— Ты отчаянный… безумец! — прошептала она. — Кто это был?
— Не знаю.
Сбоку послышался тот же испуганный шепот:
— Сеньор? Сеньор Глостер? Это ты? Это ты, сеньор? Я за свои грехи подыхаю как крыса. Я и есть всего лишь крыса. Но поскольку эти раны я получил, исполняя свой долг, то думал, могу умереть прощенным. Но ты, сеньор, чье сердце — бездонный кладезь милосердия, ты чудом отыскал меня. Сеньор Глостер, это ты? Отзовись!
— Куда ни ткнись, всюду этот малый, Глостер, — проворчал Пэрри. — Сдается, он завладел всеми правами на порядочность, к какой только может стремиться мужчина. Эй, приятель! — крикнул он. — Я не Том Глостер, а Дэвид Пэрри.
— Слава Всевышнему! — ответил в темноте голос. — И святому Христофору, которому я никогда не перестану молиться. Помогите, сеньор Пэрри, а то я скоро стану покойником. Они бросили меня здесь истекать кровью.
Слабый блуждающий луч фонарика привел их в дальний угол чердака, где они нашли длинную тощую фигуру с козлиной физиономией, большими круглыми глазами и растущей из-под подбородка бороденкой. Его одежда была залита запекшейся кровью.
Однако, довольно улыбаясь, бедняга простонал:
— Сеньор, у меня есть основания рассчитывать на вашу доброту. Я один из тех, кто помог вашему сыну добираться домой от самого моря. Со мной был знаменитый сеньор Глостер — сохрани и укрепи его Боже! — мы вместе сопровождали его до вашего дома, пока жалкие трусы в отсутствие сеньора Томаса не напали на нас сзади и не сразили меня!
Могучие руки Дэвида Пэрри подняли пострадавшего.
— Разрежьте мне веревки на руках и ногах, — попросил тот. — Я вполне смогу идти, если недалеко! Мне удалось избавиться от кляпа во рту, но я помалкивал до лучших времен.
Освободившись от пут и опираясь на руку Пэрри, раненый встал на подгибающиеся ноги. Девушка светила фонарем. Так они спустились на первый этаж.
— Если только и этому человеку не заткнут рот свинцовым кляпом, Алисия, — прошептал Пэрри, — похоже, мы наконец-то узнаем правду!
Глава 40
БЕАТРИС ДЕМОНСТРИРУЕТ СВОИ ТАЛАНТЫ
Убитого в библиотеке беднягу гаучо убрали. Теперь на кушетке, вытянувшись во весь рост, с пожелтевшим от большой потери крови лицом лежал Рамон. Некоторое время глаза его были закрыты. Пэрри предложил бедняге глоток бренди. Тот, не открывая глаз, выпил и блаженно улыбнулся.
