– Рад, что мы не встретились.
– Ей скучно дома, она хотела бы пожить у нас. Сынок, почему ты так груб с ней? Ты ведь знаешь, она любит тебя.
– Несомненно… – сказал Луис Альберто, не скрывая иронии. – Так ты принесешь деньги или нет?
Как всегда, когда нужно было решить какой-то сложный вопрос, донья Елена отправилась к падре Адриану. Для доньи Елены падре Адриан был не только друг, но и первый советчик. Отказавшись от кофе, она сразу заговорила о том, что ее волновало, – о Марианне. Падре Адриан, в свою очередь, поведал ей о просьбе Марианны помочь ей найти работу.
– Ах, падре, не знаю, что вам на это и ответить, – честно призналась донья Елена. – С одной стороны, как и Альберто, я ей доверяю, но с другой – все-таки опасаюсь… Вы же знаете Луиса Альберто.
– Значит, вы опасаетесь не за Марианну, а за своего сына? – уточнил падре Адриан.
– Нет, нет, за обоих. Но он мне сын, а Марианна чужая. Лучше если бы она училась где-нибудь в другом городе и как можно реже бывала дома.
– И, конечно, как можно меньше встречалась с Луисом Альберто, не так ли?
– Именно так, падре. Но раз она, оказывается, хочет уйти, пусть уходит – у нас нет никакого права ее задерживать.
– Да и, насколько я замечаю, никакого желания. – Падре Адриан встал, прошелся по комнате. Он был явно взволнован. – Хорошо, я обещал Марианне свою помощь, и я ей помогу, донья Елена, но прежде я хочу повидаться с доном Альберто, услышать и его мнение.
– Нет, нет, падре, – испуганно сказала донья Елена, – прошу вас, не надо ему рассказывать. Он опять во всем обвинит сына.
– Мне очень жаль вас, донья Елена, – мягко возразил священник. – Но я должен это сделать. Не для того, чтобы просить за Марианну, убеждать, что она порядочная девушка. Я хочу только одного, чтобы она ушла из вашего дома с высоко поднятой головой.
– Хорошо, падре, – послушно сказала донья Елена.
– Поймите меня, донья Елена, – продолжал падре Адриан. – Для того, чтобы быть настоящей христианкой, недостаточно исповедоваться, причащаться, посещать храмы и давать деньги на благотворительные цели… Необходимо еще быть хорошей матерью, а это значит, что не всегда нужно исполнять прихоти детей, можно и поругать их, и, когда нужно, наказать, главное – направлять их по правильному пути и воспитывать в них добрые чувства к своим ближним.
– Да, да, падре, – согласилась донья Елена.
– Не беспокойтесь, я займусь этим делом, – сказал падре Адриан, вставая.
– Спасибо, спасибо, падре. До свидания.
Этот разговор не принес облегчения ни донье Елене, ни священнику. Неясной оставалась и судьба Марианны. Но все понимали, что дальше так оставаться не могло.
Коренастый меските торчал из земли, как большой толстый палец. Смешное дерево. Точно такое росло в их саду, на ранчо. Марианна задумалась. Вдруг кто-то осторожно провел рукой по ее волосам. Рядом с ней стоял Луис Адьберто.
– Что это вы делаете? – смутилась девушка.
– Дотрагиваюсь до твоих волос. Они такие мягкие, красивые. Он говорил тихо, без обычной насмешливости.
– Ты чем-то занята?
– Нет.
– И я свободен. Мне стало очень скучно и, чтобы ты знала, – из-за тебя.
Марианна в упор посмотрела на Луиса Альберто. Красивое лицо, обращенное к ней, было серьезным, ей даже показалось – строгим. И она задала ему вопрос, на который много раз искала ответа. Искала и не могяа найти.
– Почему вы так плохо относитесь к своему отцу? Но Луис Альберто ушел от ответа.
– Ты ко мне тоже плохо относишься, – сказал он. – Ведь мы с тобой кой о чем договорились, а ты забыла. Обещаю, Марианна, если мы опять начнем заниматься, я исправлюсь. Но я стану еще хуже, если ты откажешься от меня.
– Но почему? Не могу поверить, что вам не хочется стать достойным человеком.
– Мне не хватает силы воли. Помоги, если можешь.
– Да кто я такая, чтобы помогать вам? – искренне удивилась девушка.
– Не надо так. Ты необыкновенная, лучше многих – хотя бы для меня. Это правда, Марианна. Мне легко, когда ты родом.
Девушка была взволнована. Ей очень хотелось сказать «да», но она вспомнила обещание, которое дала дону Альберто, и сказала:
– Не говорите так, ни к чему. Занятий не будет, понятно? Я ухожу из вашего дома.
– Уходишь? Куда? – удивился Луис Альберто.
– Пока сама не знаю. Я попросила падре Адриана подыскать мне место. Он обещал поговорить с вашими родителями и забрать меня.
– Нет, нет, Марианна. Не уходи, я не хочу, – Много лет Луис Альберто не говорил никому тех слов, которые, помимо его воли, слетали сейчас с его губ. – Прошу тебя, останься.
– Не хочу я оставаться. – Она запнулась. – Вернее не могу.
– Почему?
Марианна не знала, как выразить то, что она сейчас чувствовала.
– Потому… – сказала она, – потому… что не могу жить рядом с вами ни одного дня.
– Марианна… – нежно обнял девушку Луис Альберто. Накрывая на стол, Мария искоса поглядывала на непривычно грустную, притихшую Марианну. Наконец, она не выдержала:
– Что с тобой сегодня, девочка? Марианна заплакала:
– Я попросила падре Адриана подыскать мне место, не могу здесь больше оставаться. Я ведь так старалась быть полезной дону Альберто, донье Елене… Все дадала, чтобы Луис Альберто перестал пить и…
– Ах, Марианна, какая ты еще наивная! Разве можешь ты хоть как-то повлиять на Луиса Альберто? Даже свои собственные родители ничего не могут с ним сделать.
– Но он же дал мне обещание, и сегодня мы снова говорили об этом. Он сказал, что исправится, если мы будем продолжать занятия. Он говорил очень искренне.
– Ах, Марианна, – Мария с грустью посмотрела на девушку, – мне кажется, ты права – пожалуй, тебе надо уйти из этого дома, уйти навсегда. Так будет лучше, слишком уж ты наивна, а дон Луис Альберто ведет себя так, что можно вообразить все, что угодно – даже то, чего никогда не было да и быть не могло.
– Поэтому, я и хочу уйти, – Марианна решительно вытерла слезы. – Я ведь понимаю, для него я только игрушка.
Мария подошла к Марианне, заглянула ей глаза.
– Так вот, значит, в чем причина… Не только в донье Елене. Ты знаешь, я здесь давно и очень люблю всех в этой семье, и тебя я тоже полюбила, девочка. Ведь и я когда-то была такой же, как ты – молодой и бедной, а хотелось жить, хотелось счастья и любви. И сколько же я пережила разочарований, пока не поняла, где мое место. Будь умнее, не старайся прыгнуть выше своей головы, девочка. Для таких, как мы, это безнадежное занятие.
И они заплакали вместе.
Для Эстер было настоящей радостью узнать, что Марианна собирайтеся уйти из заветного дома. Все складывалось для племянницы доньи Елены наилучшим образом, – будто неведомые силы помогали ей. Она решительно отвергла все колебания тетушки: «Альберто будет вне себя!» и «Как все это отразится на Луисе Альберто?!», – утвердив ее в мысли, что это единственный выход из всех проблем: «Пусть только уйдет! Хоть на улицу, только бы быстрее! А потом она, Эстер, поселится, пока на время, в их доме – и все наладится»
