– Привет! Привет! – кричали они, стоя на скалах, и махали им руками.
Ну что я говорил? – подумал Сергей. Сюда они и сбежали.
– Мы уже и не чаяли вас увидеть! – радовались оба. – Говорят, в городе ядерная война началась?
– Вот тебе и марсианские сплетни, – пробурчал Жора Генацаревский.
Вовка Жуков едва не упал в воду, засмотревшись на местных красоток. Ему понравилась самая статная из белых муранок в красной накидке.
– Смотри не женись, – предупредил Жора.
Словно по мановению волшебной палочки, цукуба пристала к крутому берегу. Десятки рук под радостные вопли схватили цукубу, накинули веревки и не дали ей уплыть дальше выступающих из воды камней.
– Приветствую вас в нашем чудо городе! – важно произнёс Пашка.
Был он не то что, как всегда в дымину пьян, это само собой, а пьян до крайности, то есть когда все пьяные, а ты ещё пьянее и всё делается на автомате. Рот у него расплывался до ушей, а в ухе жадно поблескивала серьга с голубым бриллиантом.
Гоблины и мураны тотчас примолкли и во все глаза глядели на Сергея Бабуру, Жору Генацаревского, Вовку Жукова и бригадира разведки крикунов. Впрочем, было заметно, что последний вызывал у них злобу и ненависть.
Оттого что все были пьяные, сходни на цукубу гоблины едва сумели подать, и то если бы не помогали Андрей Лобастов и врач Давыдов.
– Вы это… – сказал Давыдов, – вы почему ему рот не завязали?!
– Да он такой дохлый… – начал объяснять Сергей, ступая на сходни, – и ручной…
– Это только кажется, – сказал Андрей Лобастов и для убедительности поправил на переносице роговые очки.
– Вас сейчас вместе с ним разорвут на куски! – сурово сказал Давыдов.
– Ладно, – согласился Жора Генацаревский. – Вопросов нет. Сам виноват, – и связал руки бригадиру разведки крикунов, а в рот запихал тряпку, которую ему бросили с берега.
– Приветствую вас, о соплеменники! – ещё раз проорал Пашка Марфин и расплылся в своей идиотской ухмылке.
– Он что, спятил? – тихо спросил Вовка Жуков у Сергея, мало что соображая, потому что всё его внимание было обращено на статную красавицу.
– Молчи, ты ничего не понял, – ответил Сергей.
Генацаревский на правах бригадира первый ступил на берег и обнял Пашку Марфина. Выглядело это так, словно он принял его игру в местного божка. Они троекратно облобызались, и Жора незаметно подал знак, чтобы спускались остальные. Когда подошла очередь Сергей, он понял, что Пашка, хотя и в дымину пьян, но крепко держится на ногах, к тому же он обкурен, и должно быть, от этого находится на вершине блаженства.
– Привет… – сказал он, обнимая Пашку. – Как ты здесь вообще?
Пашка качнулся с носка на пятки и воскликнул:
– Блаженствую и царствую!
– Ну и мы тоже себе этого желаем, – сказал Сергей, а когда оглянулся, произошло какое-то странное движение толпы, и бригадира разведки рядом с ним уже не была.
Сергей завертел головой, ища, куда делся крикун, но Андрей Лобастов произнёс прямо в ухо:
– Не волнуйся. С ним всё будет нормально. Ты ничего уже не сможешь ему помочь.
– Как же так? – сказал Сергей. – У него же ценная информация. От этого зависит судьба Марса и Земли. Ты скажи своим, что я его ещё не допросил, он многое знает. С ним можно сделать настоящую экспедицию в космос.
– Это как повезёт, – тихо, но твердо сказал Давыдов. – А вообще, тебе надо расслабиться. И не бери дурного в голову. Ты среди друзей, но не забывай, что в гостях у речных марсиан. А речные марсиане, не чета городским. Здесь народ жестче и себе не уме.
– Ладно… – нехотя сдался Сергей.
Их всё дальше и дальше уводили в глубь пещеры. Слева виднелся канал с зеленоватой, как бутылочное стекло, водой. В глубине плавала рыба и ползали огромные раки. Толпа двигалась куда-то вдоль набережной с ограждением, словно дело происходило не на Марсе, а где-нибудь на жарком юге. В пахло в пещере до странности знакомым запахом – самогоном.
* * *
Капитан Чернаков был ещё более краток:
– Видишь мост?!
В этом месте река Шкабарь была не шире трехсот метров. Нижняя часть города начиналась с большой площади, обозначенной справа и слева башнями. В центре стоял памятник человекоподобному существу – Езекаю с огромным чертежом и циркулем в руках. Слева начинались кварталы, обожженные взрывом. Дозиметры скафандра регистрировали поток гамма-излучения.
– Вижу, – отозвался Бурко мрачно.
Болела голова. Тело было вялым и непослушный. В левом ухо поселился сверчок, а пятки налились свинцом.
– Заминируй его так, чтобы никто не мог разминировать.
– Есть заминировать так, чтобы никто не мог разминировать, – как тугоухий, отозвался Денис Бурко и поплёлся исполнять приказ.
Глупый какой-то приказ, рассуждал Бурко. Если заминировать так, чтобы никто не мог разминировать, значит, и мы не сможем разминировать. От это мысли он даже остановился и задумался крепче. Ерунда получается – а если мы передумаем взрывать. Но вернуться и переспросить не решился. Вдруг у начальства свои соображения, которые мне не положено знать? Сказано, заминировать так, чтобы нельзя было разминировать, значит, так и заминируем.
Капитан Чернаков долго и с подозрением глядел ему вслед. Не понравился ему сержант – морда у него была круглая, как блин. Живот висит. Губы блестят. Разъелся в тылу! Если бы не приказ полковника Бастрыкина Афанасия Петровича, он послал бы бойца рыть окоп, и вообще, мало ли найдётся других полезных занятий для всякого рода сачков, но приказ был однозначен: заминировать мост в самые короткие сроки.
Сержанту Бурко было всё равно – попал он на крючок капитану Чернакову или нет. Он бы с удовольствием выпил бы стакан хорошего портвейна – мадеру или хереса – крепковатого для женщин и слабоватого для мужчин. Но это единственное, чего хотелось Бурко. На душе было пусто и зябко. Хотелось завались под марсианский чёрный кустик и поспать минут шестьсот. Однако надо было лезть под этот марсианский мост. Лучше бы я женился, впервые пожалел Бурко. Лучше бы я сидел дома, играл в «Огненное небо» или «Танки-онлайн» и в ус не дул. Ну пилила бы меня Томка, проедала бы пару раз в неделю лысину. Чёрт с ней, зато риска никакого. А здесь, на Марсе, можно голову сломать.
Он притопал в подразделение – мрачный, как на похоронах, и приказал собираться. Гоблины беспрекословно вскочили и были готовы через минуту. Они с благоговением взирали на Дениса. Вот черти, думал он, выдрессировал я их. Дикари дикарями, а любят меня! Любят! А я их сейчас серпом по одному месту, чтобы жизнь малиной не казалась.
– Построиться! – мрачнея ещё больше, велел он.
Гоблин по имени Абагар, самый здоровый из войска Бурко, с гордостью держал СВТ-40. Правое ухо у него было надкушено. Кровь запеклась в волосах.
– Откуда у тебя эта штука? – спросил Денис, но так, чтобы не выказать большого интереса.
Он понял, что во время его отсутствия, гоблины передрались из-за оружия.
– Нашли… – ответили хором несмело, потому что их командир иногда выражался такими словами, что они терялись в догадках.
– А ещё что нашли?
Абагар гордо показал на белый ящик, похожий на холодильник. Так… – отметил Бурко, предчувствуя подвох судьбы, сейчас что-то будет. Нехорошее предчувствие поселилось у него в душе.
Надо ли говорить, что подразделение минеров, как гордо именовал себя Бурко, разместилась в той самой кочегарке, где совсем недавно прятался отряд капитана Мирона Парийского после ядерного взрыва.
– А это что у тебя?
На шее Абагара вместе с обычными патронами калибра семь и шестьдесят два сотых миллиметра висели четыре патрона с явно большой гильзой.
– У кого ещё есть такие патроны?! – спросил Бурко.
– У меня… – несмело ответил гоблин по имени Дигна.
У него под глазом наливался огромный синяк, а кривой нос и без того, свернутый на бок, казался ещё кривее.
– И у меня… – признался ещё одни гоблин, имени которого Денис так и не запомнил, потому что оно было уж очень заковыристым.
Денис называл его Третьим, потому что он умел считать только до трёх.
У Третьего на шее красовались свежие потеки крови, словно его долго душили, но по какой-то непонятной причине не додушили.
– Сколько всего патронов?
– Три и три, – несмело вздохнул Абагар.
– Стало быть, шесть, – сообразил Бурко. – Давай все сюда!
Бурко был опытным геймером и кое-что соображал в вооружении. Были такие игры, типа «реали», в которых использовалось только земное вооружение и конечно же, досконально прописывалось применение ядерных пуль. Многочисленные моды на эту тему широко обсуждались на форумах. Поэтому Бурко сразу узнал спецвинтовку и спецпатроны. Единственное что было другим – древний холодильник, работающий на изотопном источнике энергии. Это ж где такие делали? – удивился Бурко, с восхищением разглядывая агрегат. Не первые ли космонавты его сюда притащили? В холодильнике вокруг обоймы циркулировал жидкий аммиак, который охлаждал спец-пули до минус пятнадцати градусов.
