Пока Бурко, у которого открылся дикий аппетит, пожирал вареных птиц, Абагар рассказывал, какая у него чудесная родня. Вдруг в середине рассказа Бурко что-то заподозрил:
– Ты что, показывал им ядерные патроны?
– Ну да… – осторожно отозвался Абагар.
– А ну открой! – Бурко отложил в сторону тощее птичье крылышко.
Абагар поднял крышку холодильника.
– Раз, два, тир четыре, пять, – посчитал Бурко и благодушно шмыгнул носом. – Закрывай…
Он почти дожевал крылышко, когда до него дошло:
– А ну! Открывай!
Абагар, который до этого с благоговением взирал, как насыщается его командир, с величайшей поспешностью слез с холодильника. Бурко оттолкнул его и рывком потянул крышку.
– Один, два, три четыре, пять… – посчитал он.
И ещё раз пересчитал. И ещё раз, не веря своим глазам. Никаких сомнений не осталось – специальных патронов с ядерной начинкой было ровно пять штук.
– Сколько был патронов? – спросил Бурко, цепенея от ярости.
– Шесть! – твердо ответил Абагар. – Вы сказали, шесть!
– Считай! – Бурко схватил его за руку и сунул головой в холодильник.
– Я умею считать только до трёх, – признался Абагар, глядя на него снизу вверх. – У нас в племени никто не умеет считать до шести, даже вождь. Один мой отец считает до десяти, поэтому его выбрали колдуном.
– Считай два раза по три! – приказал Бурко.
– Раз, два, три, – посчитал Абагар. – И раз, два… – он с тупостью уставился на холодильник, а потом посмотрел на командира. – Было два раза по три…
– И я о том же… – ядовито согласился с ним Бурко. – Где ещё один патрон?!
– Не-не-е-е… з-з-знаю… – прошептал побледневший Абагар.
Серая кожа на его лице стала ещё серее, а кончики ушей с перепугу поникли, шерсть же на них окрасилась в огненно-рыжий цвет.
– Ты открывал?.. – кивнул на холодильник Бурко.
Абагар, как загипнотизированный, кивнул головой.
– Кому?..
Абагар так же загипнотизировано кивнул в ту сторону, куда ушла родня.
– Идиот!!! – заорал Бурко. – Марсианский тупица! Безмозглый осел! Пулей беги догоняй, но чтобы через пять минут ядерный боеприпас был на месте!
Он знал, что если через тридцать минут патрон не охладить до температуры минут пятнадцать градусов, то он взорвется.
* * *
Генерал Зуев предпринял превентивные меры безопасности: прекратил горные работы в Городке-Один, всю технику убрал под землю, территорию Городка-Один привел в первозданный вид, замаскировал все входы и выходы, а самое главное – всех лишних людей, включая женщин, отправил в Городок-Два – кроме своей жены и вулканолога Милы Дрониной. Как он её ни уламывал, она стояла на своём: «Хочу остаться!» И всё! Что за упрямство! – злился генерал:
– Я вас разжалую!
– Это не в вашей власти! – гордо отвечала ему Мила Дронина, и её волоокие глаза стрельнули в генерала, как «ремингтон» девятого калибра, то есть наповал.
Павел Федорович выдохнул воздух, досчитал до трёх и оставил Дронину в покое.
– Чудак ты, Паша, – объяснила ему жена, когда они ложились спать. – Ждет она его.
– Кого? Полковника, что ли?
Вот кому повезло, подумал он равнодушно. Дронина ему тоже нравилась, но он воспринимал её в качестве дочери.
– Какого полковника? – хотя, конечно, Светлана Андреевна поняла, о ком идёт речь.
– Бастрыкина Афанасия Петровича, – пробурчал Павел Федорович, укрываясь толстым одеялом. Ночи были холодными, на базе стали экономить энергию.
Ох, уж эти женщины, думал он. Вечно они усложняют жизнь. Ждала бы своёго полковника в безопасном месте. Но, нет, сделает по-своёму! Тоже мне любовь-морковь!
– Какой ты, Паша, невнимательный. Ничего кроме своей службы не видишь! Ждет она вовсе не полковника Бастрыкина, а сержанта… м-м-м… запамятовала его фамилию.
Светлана Андреевна этой фразой хотела выразить весь трагизм ситуации – любовь на Марсе! В сложных условиях! Хуже, чем на крайнем-крайнем севере. Но поняла, что у неё ничего не получилось, не хватило пафоса.
Однако её муж встрепенулся.
– Какого сержанта?! – удивился он, и сон как рукой сняло, он даже приподнялся и вопросительно уставился на жену.
В его представлении, только полковники имели право на руку и сердце молоденьких и очень хорошеньких женщин. А здесь какой-то неизвестный сержант, который ничего в любви не понимает. Обидно стало генералу за полковника Бастрыкина. Он или дурак, или растяпа, подумал генерал Зуев.
– Паша, только без глупостей! – властно сказала жена. – Любовь у них, понимаешь? Такая любовь раз в жизни бывает.
Генерал поморщился:
– Не могли в другом месте влюбиться.
– Любовь не выбирает, – напомнила жена.
Какая, к чёрту, любовь? – думал генерал, на Марсе! Нашли место! Сумасшедшие. Я бы ни за что не посмел. Я бы всё взвесил, разложил по полочкам и не влюбился бы. Он ещё раз посмотрел на жену, которую любил тридцать пять лет и так не разлюбил.
– Ей сейчас тяжело, – добавила жена. – Из города никаких вестей?
Вся информация, поступающая из странной марсианской пещеры, была строго засекречена. Доступ к ней имели главный геолог Василий Звонарёв и старший геофизик Крискент Иванович Мартисов, которые возглавляли оборону базы. Главный механик Гусев воспользовался случаем и отбыл к своей пассии в Городок-Два. Таким образом, два недруга Звонарёв и Мартисов вынуждены были сотрудничать на благо базы и отечества.
– У них всё нормально, – сказал генерал.
– А зачем тогда Бастрыкин вернулся за помощью? Капитан Ермолаев ранен. Ты думаешь, я ничего не понимаю.
М-м-м… – завела песню, привычно думал генерал, кривясь словно от зубной боли. Сейчас начнёт пилить.
– Кстати, как там капитан Ермолаев?
– Ты мне зубы не заговаривай. С Ермолаевым всё нормально. Ещё дней пять отлежится и может хоть на танцульки шастать. Лучше скажи, что там под землей, в городе как его… м-м-м… Сен-Пал, а я тебе назову фамилию того сержанта.
– Хочешь, чтобы я его оттуда выдернул?
– Не исключено, – сказала Светлана Андреевна. – Я между прочим, отвечаю за народонаселение Марса.
Действительно, Светлана Андреевна была председателем «Марсианского демографического совета» и воспринимала себя как всемарсианская сваха. Правда, от этого население Марса пока не увеличилось, но дело, как считала Светлана Андреевна, было поправимым. Поэтому вопросу любви она уделяла огромное внимание. Всё равно мужики ничего не понимают, думала она.
– Ладно, скажу, но чур, никому.
– Что я не понимаю, – дала слово Светлана Андреевна.
– Бастрыкин там порядок наводит.
Светлана Андреевна навострила уши:
– С марсианами воюет, что ли?
– С марсианами, – согласился Павел Федорович. – Говори фамилию.
Светлана Андреевна неудовлетворенно пожевала губами. Опять обвел-таки вокруг пальца, подлец!
– Сергей Бабура, из буровиков.
– Это такой белесый? Из первой бригады.
– Нет. Чернявый, с таким непокорным чудом. Из второй. Выше среднего роста. Подвижный очень. Нос у него ещё такой здоровый. И усы такие.
– Усы… – пробормотал генерал.
– Да, усы.
– А-а-а… – всё понял генерал. – Это тот, водолаз, который в забой лазил трубу варить? Улыбка у него ещё такая наглая?
– Он самый… – недовольно согласилась жена.
– Ну чего… хороший парень. Только мне кажется, он моложе Дрониной?
– На три года. Ерунда. Даже на Земле это считается нормально. В нашем положении не приходится выбирать.
– Ну если на Земле… – зевнул генерал.
– Чего замолчал? – черед минуту спросила жена.
– А… – вскинулся генерал. – Я уже засыпаю…
– Чего будешь с ним делать? – не отставала Светлана Андреевна.
– Ничего, пусть воюет… – пробурчал генерал.
– Как это путь воюет?! Как это воюет?! – взвилась Светлана Андреевна. – Я здесь стараюсь… чужую судьбу устраиваю…
– Ну-ну… – успокоил её Павел Федорович, – я говорю, повоюет, и я его выдерну.
Генерал наконец понял, что жена в сговоре с вулканологом Дрониной. Вечно эти бабы кашу заварят, подумал он вяло. Если сержант не отстоит пещерный город, то и вся его любовь-морковь коту под хвост, потому что некого будет любить.
– Если получится? – ехидно уточнила Светлана Андреевна.
– Ну да, – согласился генерал.
– Нет, так не пойдёт! – уверенно сказала жена. – Ты его сразу можешь выдернуть?
– Там сейчас такое творится. Связи нет. Бастрыкин докладывает, что часть города они очистили. Но в донесениях не упоминается фамилия сержанта Бабуры.
Генерал Зуев, конечно, знал, что сержант Бабура пропал в районе завода аннигиляционных бомб и термоядерной электростанции. Но упоминать об этом он не имел права даже своей горячо любимой жене. Это была тайна за семью печатями. Если американцы каким-то образом пронюхают о заводе, а тем паче – о аннигиляционных бомбах, то столкновения с ними не избежать. Слишком лакомый кусочек. Они и так в город полезут, как тараканы. Поэтому наша задача закрепиться в городе, в долине Маринера. Расставить везде КПП. Сформировать гарнизоны и бдеть. Накануне он получил информацию о том, что Земля выслала целых два звездолета новой марки и что долетят они не за восемь месяцев, а за три. А если повезёт, то и за два. По марсианским меркам – это вообще один марсианский месяц. Значит, этот месяц надо продержаться, хоть кровь из носа.
