— Я вполне понимаю, — заметил Брэдон. — Очень утомительное занятие. Почему вы не взяли выходной?
— Я не захотел, у меня было много работы. Гораздо лучше занять свой ум, чем волноваться... Ну, вы понимаете. Кроме того, в этом не было никакой необходимости. Все прошло хорошо. Я предполагаю, вы считаете меня ужасной свиньей.
— Вы — не первый, во всяком случае, — ответил Брэдон.
— Нет, это довольно обычно, я полагаю. Это больше не повторится, я уверяю вас.
— Это, должно быть, поставило вас в адски трудное положение?
— Да не такое уж трудное. Как вы говорите, я не единственный человек, с кем это когда-либо случалось. Не стоит расстраиваться, не так ли? Ну, как я сказал, спасибо большое, и это все, не так ли?
— Абсолютно не за что меня благодарить. — Брэдон вернулся к подошедшему мальчику: — Простите, что вы хотите?
— Есть какие-нибудь письма для отправки, сэр?
— Нет, спасибо, — сказал Брэдон.
— О, подождите минуту, — произнес Толбой. — У меня есть одно. — Он пошарил в своем нагрудном кармане и вытащил уже запечатанный конверт. — Одолжите мне ручку на минутку, Брэдон. Вот, мальчик, возьмите эти полтора пенса и забегите к мисс Росситер и попросите ее поставить штамп.
Он взял ручку, которую протянул ему Брэдон, и, склонившись над столом, торопливо подписал конверт «Т. Смиту, эсквайру». Брэдон, наблюдая за ним, был пойман за этим занятием и извинился.
— Я прошу прощения, что подглядывал. Отвратительная привычка. Она приобретается в комнате машинисток.
— Все в порядке, это просто записка биржевому маклеру.
— Удачливый человек, у которого есть что продавать на бирже.
Толбой засмеялся, запечатал письмо и передал его ожидавшему мальчику.
— И так заканчивается утомительный день, — подытожил он.
— День был очень утомительным?
— Не больше, чем обычно.
ГЛАВА 14
МНОГООБЕЩАЮЩАЯ КОНСПИРАЦИЯ ДВУХ ПАРШИВЫХ ОВЕЦ
Джентльмен в костюме Арлекина снял свою маску с безмолвной неторопливостью и положил ее на стол.
— Так как, — сказал он, — мой добродетельный кузен Уимзи выпустил кота из мешка, я могу также снять это. Я боюсь, — он повернулся к Дайане, — моя внешность разочарует вас. За исключением того, что я более симпатичный и менее похож на кролика. Это трудное препятствие, с которым надо мириться, но я не могу изменить этого. Но я счастлив сказать, что мое сходство только внешнее.
— Это невероятно, — сказал майор Миллиган. Он наклонился вперед, чтобы изучить лицо мужчины более пристально, но мистер Брэдон вытянул слабую руку и, хоть и не используя никакой силы вообще, толкнул его обратно на стул.
— Вам не нужно подходить слишком близко, — надменно заметил он. — Даже лицо Уимзи лучше, чем ваше, у вас оно прыщавое. Вы едите и пьете слишком много.
Майор Миллиган, который в самом деле огорчился в то утро, обнаружив несколько маленьких прыщиков у себя на лбу, но надеялся, что они незаметны, сердито проворчал. Дайана засмеялась.
— Я предполагаю, — продолжил мистер Брэдон, — что вы хотите получить кое-что от меня. Люди вашего сорта всегда хотят. Что же это?
— Хочу быть с вами откровенным, — ответил майор Миллиган.
— Как приятно это слышать. Это всегда подготавливает человека к тому, что за этим последует ложь. Предупрежден, значит, вооружен, не так ли?
— Если вы желаете так думать. Но я считаю, вы обнаружите, что выгоднее выслушать меня.
— Финансово выгоднее?
— А какая еще выгода бывает?
— Что? В самом деле, мне начинает нравиться ваше лицо чуточку больше.
— О, в самом деле? Возможно, оно сможет вам понравиться достаточно для того, чтобы ответить на несколько вопросов?
— Возможно.
— Вам не случалось быть знакомым с Памелой Дин?
— Памелой? Очаровательная девушка, не так ли? Я добился того, чтобы быть ей представленным. Я признаю, что мое желание познакомиться с ней было чисто деловым, и я могу только сказать, что желал бы, чтобы все деловые знакомства были такими же приятными.
— Что это было за дело?
— Мое дело, мой дорогой друг, было связано с несчастным Виктором Дином, который умер, к глубокому сожалению, неудачно упав с лестницы. Это был выдающийся молодой человек, не так ли?
— В каком смысле? — спросил Миллиган.
— Разве вы не знаете? Я думал, что вам обо всем известно. Иначе зачем тогда я здесь?
— Вы, два идиота, утомили меня, — взорвалась Дайана. — Какой смысл ходить вокруг да около друг перед другом, как вы это делаете? Ваш напыщенный кузен все рассказал нам о вас, мистер Брэдон, я предполагаю, у вас есть и христианское имя, кстати сказать?
— Есть. Оно пишется Дэс. Произносите его, как вам нравится. Большинство людей, которые беспокоятся этом, произносят его так, что оно рифмуется со слов teeth — «зубы», но лично я думаю, что оно должно звучать более образно, когда рифмуется с breath — «дыхание». Что рассказал вам обо мне мой предсказуемый кузен?
— Он сказал, что вы торговец наркотиками.
— Будь я проклят, если я знаю, откуда мой кузен Уимзи получает эту информацию. Но иногда он прав.
— И вы прекрасно знаете, что можно получить то, что хочешь, у Тода. Поэтому, почему бы не перейти к делу?
— Как скажете, почему бы и нет? Какая именно грань моей блистательной личности интересует вас, майор Миллиган?
— Это определенная грань личности Виктора Дина, которая интересует вас?
— Один ноль в мою пользу, — сказал мистер Брэдон. — До этого момента я не был уверен, что это было гранью его личности. Теперь уверен. Господи! Как интересно быть уверенным.
— Если вы сможете точно выяснить, как Виктор Дин был вовлечен в это дело, — продолжил Миллиган, — это будет кое-чего стоить и вам, и мне.
— Продолжайте.
Майор Миллиган подумал немного и, казалось, принял решение открыть карты.
— Вы узнали у Памелы Дин, что за работа была у ее брата?
— Да, конечно. Он писал рекламные объявления агентстве под названием «Пимс паблисити». Это ни для кого не секрет.
—В этом-то и все дело. И если бы этот проклятый молодой дурак не влез куда не следует и не был бы убит, мы могли бы выяснить, что это, тем самым сделать себе много добра. Как это...
— Но послушай, Тод. — произнесла неуверенно Дайана. — Я думала, что все было наоборот. Я думала, что ты боялся, что Виктор узнает слишком много.
— Это правда, — ответил Миллиган, хмурясь. — Какая польза была бы в том, если бы он узнал все первым?
— Я не успеваю за ходом ваших мыслей, — заметил Брэдон. — Разве это был не его секрет? Почему не перестать разговаривать как в сенсационном романе и прямо не дать нам опиум?
— Потому что я не верю, что вы знаете о парне больше, чем я.
— Я не знаю. Я никогда не видел его в своей жизни. Но я знаю довольно много о компании с ограниченной ответственностью «Пимс паблисити».
— Откуда?
— Я работаю там.
— Что?
— Я работаю там.
— С каких пор?
— После смерти Дина.
— Из-за смерти Дина, вы имеете в виду?
— Да.
— Как это произошло?
— Я получил информацию, как сказали бы друзья-полицейские моего дорогого кузена Уимзи, что Дин напал на след чего-то подозрительного, что можно выловить на удочку в «Пимс». И так как большинство рыб имеют золото у себя во рту, я подумал, что никакою вреда не будет, если попытаться забросить удочку или две в тот самый водоем.
— И что вы обнаружили?
— Мой дорогой Миллиган, не смешите мои тапочки. Я не раздаю информацию. Я избавляюсь от нее с выгодой.
— Я тоже.
— Как вам будет угодно. Вы пригласили меня сегодня вечером. Я не искал вас. Но есть одна вещь, которую я не против рассказать вам, потому что я уже сказал об этом мисс де Момери, и это то, что Виктора Дина убили умышленно, чтобы заставить его замолчать. Насколько я смог выяснить, единственным человеком, который может узнать, кому потребовалось убрать его с дороги, были вы сами. Полиция может заинтересоваться этим фактом.
— Полиция?
— О! Я согласен с вами. Мне тоже не нравится полиция. Они не умеют быть благодарными и задают огромное множество вопросов, но это может принести пользу, если вовремя оказаться на нужной стороне.
— Это все чепуха, — отрезал Миллиган. — Вы бросаете слова на ветер. Я не убивал этого человека. Он не нужен был мне мертвым.
— Докажите это, — сказал Брэдон холодно.
Он уставился на невозмутимое лицо Миллигана, а тот смотрел на него.
— Давайте завязывать с этим, — предложил Брэдон после нескольких минут взаимного испытывающего взгляда. — Я могу играть в покер так же хорошо, как и вы. Но на этот раз я думаю, у меня стрит-флешь.
— Хорошо, что вы хотите знать?
— Я хочу знать, что, по вашему мнению, Дин имел возможность выяснить.
— Я могу рассказать вам это. Он пытался выяснить...
— Он выяснил.
