— Потому что в переулке через дорогу сидят два полицейских и наблюдают за нами. Я видела их в окно. По-моему, нам не нужно, чтобы они меня видели.
— Но в переулке же темно.
— Вот именно.
Томми прижал ее к себе.
— Это так круто. Когда вернусь, ты мне почитаешь голая в темноте с потолка?
— Конечно.
— Неприличные лимерики?
— Что угодно.
— Это так круто.
Через пять минут Томми стоял внизу, чуть приоткрыв пожарную дверь — ровно настолько, чтоб видеть, когда приедет такси. Когда приехал сине-белый «де-сото», Томми открыл дверь — и тут мимо него внутрь юркнула мохнатая черно-белая комета.
— Фуфел! Стой! — крикнул Император.
Песик, тявкая, поскакал наверх по ступенькам, лязгая о каждую — его шлем съехал с головы и болтался на шее. На верхней площадке остановился и пошел в атаку на дверь — принялся подскакивать, гавкать и царапать ее.
Томми привалился к стене, держась за грудь. Он подумал: «Отлично, сердечный приступ наверняка испортит вампиру всю обедню».
— Прости его, — сказал Император. — Он, кажется, всегда так себя ведет, когда мы проходим мимо твоего жилища. — И Лазарю: — Ты не будешь любезен возвратить своего товарища по оружию?
Золотистый ретривер проскакал вверх по лестнице и цапнул Фуфела на лету за холку. После чего снес его вниз, хотя крысопесик извивался и рычал.
Император освободил гвардейца от его изворотливой ноши и опустил меньшего солдата в свой огромный карман. Застегнул клапан и улыбнулся Томми:
— Собачья преданность в удобной застегивающейся упаковке. Всегда под рукой.
Томми рассмеялся — скорее нервно, чем весело.
— Ваше Величество, что вы здесь делаете?
— Как же — тебя ищу, сын мой. Власти расспрашивали меня о тебе в связи с чудовищем. Настает время действовать. — Император при этом неистово взмахнул деревянным мечом.
Томми отшатнулся.
— Вы так в глаз кому-нибудь попасть можете, Ваше Величество.
Император взял меч на караул.
— О, и впрямь. Безопасность прежде всего.
Из-за плеча Императора Томми помахал таксисту.
— Согласен, Ваше Величество, пора что-то делать. Я как раз отправляюсь за подмогой.
— Рекруты! — вскричал Император. — Сольем ли мы наши силы против зла? Призовем ли весь Город к оружию? Загоним зло в те мрачные щели, откуда оно выползло? Можем ли мы с гвардией разделить с тобой таксомотор? — Он похлопал по неспокойному карману.
Томми вопросительно глянул на таксиста.
— Ну, я не знаю. — Открыл заднюю дверцу, сунул голову. — Собакам и монархам можно?
Таксист ответил ему что-то на фарси — Томми принял за «да».
— Поехали. — Он отступил от машины и жестом пригласил Императора садиться.
Лазарь заскочил на заднее сиденье, грохоча латами, за ним сели Император и Томми. Такси проехало квартал, Фуфел успокоился, и Император выпустил его из кармана.
— Что-то в твоем здании его раздражает. Сам понять не могу.
Томми пожал плечами. Он думал, как рассказать Животным о смерти Саймона.
Император открутил окно, и они с гвардией проехали по всему Городу, высунув наружу головы и щурясь на ветру, словно горгульи на колесах.
Кавуто шлепнул Риверу по плечу, испугал и разбудил.
— Просыпайся. Что-то зашевелилось. Только что приехало такси, а из-за угла вышел этот старый псих со своими собаками.
Ривера протер глаза и выпрямился.
— А Император что здесь делает?
— Вон парнишка. Как он-то на психа вышел?
Они смотрели, как Томми разговаривает с Императором и то и дело поглядывает на таксиста. Через пару минут все загрузились в такси.
— Ну, поехали, — произнес Кавуто и завел машину.
— Погоди, выпусти меня.
— Зачем?
— Хочу посмотреть, куда пойдет девчонка. И кто она.
— Пойди да спроси.
— Я пошел. — Ривера взял с сиденья портативную рацию. — Будь на связи. Я вызову другую машину.
Кавуто от нетерпения уже весь бился за рулем.
— По мобильнику мне позвони, если увидишь девчонку. По рации не надо.
Ривера замер, недовылезя из машины.
— Считаешь, что это девушка из морга?
— Пошел вон, — ответил Кавуто. — Он уезжает.
Такси отъехало. Кавуто дал им квартал форы и поехал следом, а Ривера остался в темном переулке. Он не отрывал руки от распятия в кармане.
В четырех этажах над ним, на крыше бывшего станкостроительного цеха Илия бен Шапир посмотрел вниз, на Риверу. Отметил, сколько тепла теряет полицейский через плешь на голове.
— Прыгнуть или нырнуть? — спросил вампир у самого себя.
ГЛАВА 32
Все за одного и… ну, сами знаете
Они могли бы стать Великолепной Семеркой — или Семью Самураями. Если б каждый был хорошо обученным профессионалом, стрелком с отчетливым надломом личности или надломленным воином с прошлым… или у каждого была бы тайная причина отправиться на самоубийственное задание, жажда справедливости, свойственная антигероям, и горячее желание сделать так, чтобы все было правильно, они могли бы стать элитным боевым подразделением, чьи мужество и находчивость непременно приведут к победе над супостатами и угнетателями. Но правда в том, что они были всего-навсего неорганизованной кучкой вечных подростков, нетренированных и ни к чему не подготовленных, кроме кидания коробок и бессмысленного развлекалова. Они были Животными.
Они сидели на кассах, а Томми расхаживал перед ними взад-вперед и рассказывал про вампира, про смерть Саймона, звал их на битву. Император стоял рядом и цитировал отрывки из речи Генриха V перед битвой при Азенкуре.
— Полиция ничему не поверит, а один я не могу, — говорил Томми.
Император сказал:
— Мы, немногие — немногие счастливцы…
— Так кто со мной?
Животные не произнесли ни слова.
— Барри, — сказал Томми, — ты же аквалангист. У тебя кишка не тонка, верно? Ну да, ты лысеешь и толстеешь, но сейчас у тебя есть шанс причинить добро.
Барри в ответ посмотрел на свои ботинки.
Томми подскочил к Дрю — тот повесил голову так, что сальные светлые волосы закрыли все лицо.
— Дрю, ты химию знаешь, как никто другой, я таких химиков в жизни не видел. Пора применить.
— Нам фургон разгружать, — промямлил Дрю.
Томми перешел к Клинту; посмотрел ему прямо в толстые очки, потрепал по черным курчавым волосам.
— Клинт, это угодно богу. Вампир этот — воплощенное зло. Я понимаю, ты немного спекся, но все равно же способен на праведный удар-другой.
— Блаженны кроткие, — отозвался Клинт.
— Джефф! — воскликнул Томми. Звезда спорта возвел очи горе, словно ключ к постижению вселенной располагался где-то в лампах дневного света. — Джефф, ты большой и сильный, ты недалекий, у тебя колено раздолбано, и все равно, чувак, — ты отлично выглядишь. Нам это может пригодиться.
Джефф что-то засвистал сквозь зубы.
Томми двинулся дальше.
— Хлёст, твой народ угнетали сотни лет. Пора дать сдачи. Гляди, ты свою магистерскую по бизнесу еще не получил — значит, силы они из тебя еще не все выдоили. Отказался бы Мартин Лютер Кинг принять такой вызов? Малколм Икс? Джеймс Браун? У тебя есть мечта?[33] Разве не клево знать, что ты снова, а?[34]
Хлёст покачал головой:
— Мне утром на учебу, чувак.
— Трой Ли? Самурайские традиции? Ты здесь единственный боец с подготовкой.
— Я китаец, а не японец.
— Без разницы. Ты кунгфуист. Можешь сунуть руку кому-нибудь в карман и стащить бумажник, не успеет он и опомниться. Ни у кого нет таких рефлексов.
— Ладно, — сказал Трой.
Томми замер на пути к следующему.
— Правда?
— Конечно, я тебе помогу. Саймон был хороший друг.
— Ничего себе, — сказал Томми и посмотрел на Густаво. — Ну?
Тот покачал головой.
— Вива Сапата! — сказал Томми.
— Оставь его в покое, — сказал Трой Ли. — У него семья.
— Ты прав, — ответил Томми. — Извини, Густаво.
Трой Ли соскочил с кассы и встал перед остальными Животными.
— А вы все — мудозвоны. Никчемные мешки собачьего мяса. Видел бы вас Саймон — пристрелил бы всех до единого. У нас это, может быть, лучшая веселуха получится.
Дрю поднял голову:
— Веселуха?
— Ну, — сказал Трой Ли. — Вечеринка. Попьем напитков, надерем задниц, расчленим монстров — может, и телочек снимем. Да господи, Дрю, кто знает, в какую срань мы там влезем. И вы собираетесь все это прососать.
— Я за, — сказал Дрю.
— Я тоже, — сказал Барри.
Трой поглядел на Джеффа и Клинта.
— Ну?
Те кивнули.
— Хлёст, ты как?
— Ну ладно, — без убежденности в голосе произнес тот.
— Хорошо, — заключил Томми. — Раскидываем фургон. До утра все равно ничего не будет. А там сочиним план и запасемся оружием.
