– Фу-ты ну-ты, ножки гнуты... – несколько смущенно пробормотал тот.
Последние Сашины сомнения насчет Светланы и малюток по имени Маша и Даша исчезли, когда она оказалась в квартире Макса. Это была не квартира, а лежбище, или даже – берлога старого холостяка... В самом разнузданном и неприглядном виде.
– Погоди, я первый! – Макс помчался хромая, в ванную. Потом, умытый, побритый, в кое-как запахнутом махровом халате, открыл шкаф. – Опаздываю, блин...
– Ты неправильно одеваешься! – подскочила Саша, отняла у него вешалки с той одеждой, которую он уже успел цапнуть. Вручила другие. – Вот этибрюки – с этойрубашкой. Галстук? Нет, не этот... Глаз у тебя, что ли, нет? – с досадой воскликнула она. – Только вот этот сюда подойдет!
– Зануда...
– Сам зануда!
Из-под халата были видны его босые ноги. Одна – нормальная, другая – с перекрученными венами, вся в белесых полосах и точках – шрамы от операции.
Он стал переодеваться в другой комнате. Что-то грохнуло.
– Макс! – испугалась Саша и вбежала к нему. – Ты упал, что ли?
– Нет, стул уронил... – буркнул тот, уже в брюках. Рубашку он еще не успел надеть. Саша в очередной раз получила возможность убедиться в том, что торсу Макса было очень далеко до торса, например, Аполлона Бельведерского.
Макс Таланкин был сухощав и жилист. На конкурс культуристов его бы точно не взяли! Впрочем, в этом скупом минимализме была какая-то своя красота, мужская сила... Как в неказистых степных скакунах – выносливей их не найти...
Макс торопливо застегнул рубашку, старательно не замечая Сашиного взгляда:
– Ну все, я побежал...
– Минутку! Ключи оставь, мне же надо будет уйти.
– Я думал, ты останешься у меня... – пробормотал тот.
– Макс, не глупи.
– Ладно, вот ключи. До свидания, Саша...
– Чао.
Он обернулся, уже стоя у двери.
– Саша...
– Что?
– А ты... ты правда, передумала выходить замуж за своего хирурга? – сдержанно, очень серьезно спросил Макс.
– Правда.
Он еще хотел что-то сказать.
– Беги, Максим, ты же опаздываешь. Зря, что ли, заместитель мэра тебя вызволял!
Он ушел, и Саша осталась одна.
Сбежавшая невеста...
«Интересно, Виктор уже догадался, что свадьбы не будет?» Она попыталась представить: вот шофер лимузина звонит ей в дверь. Никто не открывает. Проходит какое-то время – снова звонит... Потом набирает номер Бородина: «Виктор Викторович, вашей невесты нет дома!» – «Как – нет? Не может быть!»
Бородин терзает свой сотовый – Саша не отвечает. Приезжает. Приказывает вскрыть дверь (мало ли что? Мало ли людей поскальзывается в ванной или, например, случайно оказываются запертыми в гардеробных!) – Саши нет. Свадебное платье сиротливо висит на манекене...
Беспорядок! В комнате жуткий беспорядок после вчерашнего визита Макса! Бородин решает, что Сашу похитили. Звонит в милицию... Поднимает всех на уши... Мечется по городу...
Нет, нельзя допустить, чтобы Бородин вздумал вскрывать ее квартиру!
Саша снова включила свой сотовый. Он немедленно затрезвонил. На экране появилась надпись – Бородин.
– Алло...
– Саша! Саша я не понимаю, куда ты пропала! – взволнованно и грозно закричал жених. – Я же сказал...
– Виктор, свадьбы не будет.
– Что?.. Ты где?.. Нас ждут, все уже организовано – банкет, билеты... – Бородин, кажется, уже не владел собой.
– Виктор, свадьбы не будет.
– Но почему?!
Саша молчала. Что ответить ему? Вариантов, на самом деле, было три: «Я не люблю тебя», «Я никого не люблю» и – «Я вообще не верю мужчинам!»
– Саша!!!
Она снова выключила телефон.
Итак, Саша Силантьева окончательно отказалась от брака с Виктором Викторовичем Бородиным. Более того – в этот самый момент Саша вдруг поняла, что никогда и ни за кого не выйдет замуж. Что она никогда не доверит свою жизнь мужчине...
Макс. Макс...
А при чем тут Макс?!
Да, на одно короткое мгновение ей хотелось прикоснуться к его плечам, провести кончиками пальцев по сухой гладкой коже между лопаток, дернуть прядь жестких, пружинящих волос у виска – когда он стоял перед ней наполовину обнаженный, лохматый, путаясь в рубашке и сверкая своими странными глазищами...
Но и что с того? Желание как возникло, так и пропало. И вообще глупо доверяться таким желаниям!
Макса она тоже не любит, второй раз наступать на те же грабли не собирается.
«Мне его жалко – да. Но я его не люблю! Да и он меня – тоже. Надо уходить отсюда... Сейчас приведу себя в порядок и уйду. К Лизке поеду! Или к Свете Поповой...»
В ванной висело разбитое зеркало, все забрызганное пеной для бритья и зубной пастой. Саша с трудом нашла чистое полотенце, долго читала этикетку на бутылочке с малоизвестным шампунем – стоило ли рисковать собственными волосами?.. Желтая ванна со следами ржавчины.
«Какой же этот Максим свинтус! – с возмущением подумала Саша. – Довести до такого состояния собственную квартиру! Впрочем, чего я говорю – он и себя не пожалел когда-то, сел пьяным за руль!»
...Отмытая и переодевшаяся, Саша вышла на улицу.
Было невыносимо жарко, легкие с трудом ловили горячий воздух.
«Где тут метро?»
Саша увидела трамвай, останавливающийся как раз напротив нее, и обрадовалась – сейчас она доедет на нем до метро...
Влезла, даже не взглянув на номер, долго тряслась на трамвае, недовольно жмурясь от солнца, льющегося сквозь окна.
– Метро скоро?
– Какое метро, девушка!
Саша выскочила из вагончика, огляделась – трамвай почти довез ее до собственного дома. «Может быть, правда, домой? – неуверенно подумала она. – Но если там во дворе дожидается меня Виктор?..»
С отвергнутым женихом общаться не хотелось.
Поэтому Саша, почти ничего не соображая, кинулась в проулок. «Букинист». А вот и Иван Исидорович, собственной персоной, бредет, прикрывая затылок газеткой, одетый слишком тепло, не по погоде... Может, стоит еще разок с ним побеседовать?..
– Иван Исидорович!
– А? – от неожиданности старик вздрогнул.
– Иван Исидорович, вы меня помните? – Саша преградила ему дорогу.
– Это вы...
– Иван Исидорович, я из-за ваших слов места себе не нахожу... – с ходу пожаловалась Саша. – Что вы имели в виду, когда мне про дьявола сказали?..
Иван Исидорович пожевал бескровными губами.
Потом вдруг засучил рукав байковой плотной рубашки. На пергаментной коже синел ровный рядок каких-то кружочков.
«Что это? – с недоумением отшатнулась Саша. – Что он мне хочет этим сказать? Татуировка, что ли, какая?»
Она снова наклонилась и вдруг поняла – это не просто синие кружочки. Это вытатуированные цифры – выцветшие, наполовину стертые временем...
