И что он придумал?
Он повесил на стену перекидной календарь за тысяча девятьсот какой-то там год. Чуть ли не двадцатилетней давности!
«Макс, это старый календарь! Ты что, издеваешься?! Посмотри на год!»
«Да, год не совпадает. А все остальное – совпадает. Числа и дни недели... Посмотри, убедись!»
Но Саша разбираться не стала – она в ярости разорвала календарь на клочки. И Макс смертельно обиделся. Смертельно...
Потому что это был не простой календарь, а с фотографиями мостов. Самых красивых мостов мира.
И они с Максом развелись.
– Макс...
– Что? – он вздрогнул, проснулся, быстро сел.
– Макс, прости меня.
– О господи... – хрипло зевнул он. – За что?
– За календарь.
– Какой календарь? – ошалело заморгал он мутными, голубовато-серыми со сна глазами.
– Тот, с мостами. Помнишь? Я сейчас поняла, что очень плохо тогда поступила.
Максим Таланкин молча, хмуро таращился на Сашу.
– Макс, прости! – твердо повторила она.
– Ладно, проехали... – он твердой жесткой ладонью потрепал ее по волосам, словно ребенка. Потом встал и, сильно хромая, подошел к железной решетке.
– Эй, сержант! Можно тебя на минутку...
Из соседней комнаты выглянул милиционер:
– Ну, чего тебе?
Они о чем-то пошептались. Саша не стала прислушиваться. Милиционер ушел.
– Макс, знаешь, кого ты мне сейчас напомнил? – хихикнула Саша.
– Кого? – мрачно спросил Макс, словно заранее собираясь обидеться на сравнение.
– Ты похож на Жоффрея дю Пейрака! – выпалила она.
– Кого?!
– Господи, какой ты глупый... На мужа Анжелики! Его Робер Оссейн играл...
– Какой еще Анжелики?
– А ее – Мишель Мерсье играла! Старинный сериал такой был, про Анжелику... Неужели не смотрел? – удивилась Саша. – «Анжелика – маркиза ангелов», «Анжелика и король», «Анжелика...» и чего-то там еще...
– Шурка, ты бредишь?
– Ничего я не брежу! – возмутилась она. – Ты действительно похож на Жоффрея дю Пейрака! Макс... Макс, а зачем ты пьяным за руль сел? – она указала на его ногу.
– Отстань.
– Ладно, я вру... На самом деле ты на Нестора Махно похож!
Он опустился на деревянную лавку, спрятал лицо в ладонях.
Восточный человек проснулся, сел и принялся негромко напевать какую-то заунывную мелодию.
Появился сержант – с каким-то новым, значительным выражением лица, загремел ключами.
– Максим Олегович, прошу... – произнес он, распахнув дверь. – И вас прошу! – он вежливо кивнул Саше. Восточный человек на скамейке заерзал. – Мамедов, а ты посиди пока! – крикнул он прежним, «ментовским» голосом.
Саша поняла, что Макс попросил сержанта позвонить куда-то. Сержант позвонил и после звонка стал очень вежливым и доброжелательным. Вероятно, кто-то распорядился немедленно отпустить Макса...
Почему Макс не продиктовал нужный телефон вчера?
А и так ясно – хотел всеми силами удержать Сашу от свадьбы с Бородиным.
– Пожалуйста, Максим Олегович... Сюда. Ваш костылик...
– Ничего, брат, все в порядке, – буркнул Макс, подхватив свою трость.
– Сейчас подвезем вас до машины, только скажите куда... Уклейкин, машину к крыльцу подгони!
Сашу и Макса на милицейском авто вывезли из города. На обочине сиротливо стояла машина Макса.
– Все, ребята, спасибо.
– Максим Олегович, вы бы вчера сказали, кто вы... Неудобно как-то получилось! Может, хотите, чтобы Уклейкин за руль сел, подвез вас до Москвы?
– Да ну, ерунда какая... Не надо.
– Всего доброго.
– Пока-пока... Саш, ну ты где застряла?
Саша и Макс пересели в машину Макса.
– И что за добрый человек вызволил нас, интересно? – спросила Саша. – Кто именно замолвил за тебя словечко, а?
– Заместитель мэра, – буркнул Макс, трогая машину с места. – Пристегнись...
– Сам пристегнись! А откуда у тебя такие знакомства, Максик?
Тот некоторое время молчал. Затем произнес хмуро:
– Мост надо ко Дню города сдать... – он посмотрел на часы. – Кстати, мне сейчас на объект надо.
– Сегодня же суббота!
– Ну и что? День города не перенесешь же... А я, между прочим, начальник строительства.
– Да? – заерзала Саша. – Ты – начальник? Макс, я тебя поздравляю!
Макс ничего не ответил. Он был явно не в духе. Гнал вперед на полной скорости. Трасса была почти пуста, в этот час основной поток был из города...
Над Москвой висело какое-то сизое марево.
«Гроза, что ли, идет?»
Они оказались у Сашиного дома в половине десятого утра.
«Я успеваю принять душ и переодеться. Накраситься смогу в машине...» – подумала Саша.
Она представила, как за ней заезжают, у Грибоедовского (именно там должна была состояться церемония бракосочетания) – ее встречает Бородин. Распахиваются двери, играет марш Мендельсона, распорядительница зачитывает торжественную речь... И она, Саша, становится законной супругой Виктора Викторовича Бородина.
– Ну? Вовремя мы? – Макс отвлек ее от фантазий.
– Да, – кротко и кратко ответила Саша.
– Тогда нечего тут рассиживаться. Беги к своему жениху... Совет да любовь.
– Какой ты все-таки несносный, Макс... – вздохнула Саша. – Подожди меня пять минут, хорошо?
– Это еще зачем?.. – взбеленился тот. – Я же сказал, мне на объект надо!
– Ничего, не убежит твой объект...
Саша быстро нырнула в подъезд. У себя в квартире схватила кое-какие вещи. Потом выскочила на улицу – Макс сидел за рулем – бледный, суровый, злой.
– Ты чего? – хрипло спросил он, когда Саша открыла дверцу. – Зачем?..
Саша скользнула обратно к нему, в салон. И увидела сворачивающий на улицу лимузин с кольцами на капоте. «По мою душу...» – моментально догадалась она.
– Макс, гони. Быстрей.
Он посмотрел на нее. Потом на лимузин. Наконец, понял, что Саша все-таки решила сбежать с собственной свадьбы. Судорога пробежала по губам Макса (а, возможно, это была улыбка!) – и он изо всех сил дал по газам.
Машина сорвалась с места.
– Макс, ну не так быстро! – даже перепугалась Саша. – За нами никто не гонится...
– А вдруг?!
Обернувшись, Саша увидела, как лимузин плавно разворачивается у ее подъезда.
– Макс, да не гони ты так!
– Он тебя видел?
– Кто? Виктор? Нет, это шофер за мной заехал, с Виктором мы должны встретиться в ЗАГСе.
– А-а... – Макс немного успокоился и сбавил скорость.
Саша достала из вороха захваченных из дома вещей свой сотовый, поспешно отключила его.
– Значит, ты сейчас на работу? – спросила она.
– Да. Ты со мной? Это вполне возможно – посидишь где-нибудь в бытовке...
Саша задумалась. Бытовка ее не прельщала.
– Нет. Забрось меня к себе, я умыться хочу... – она взглянула на его лицо. – Макс, и тебе надо умыться! На тебе кровь до сих пор... И переодеться – обязательно! – она брезгливо оглядела с головы до ног.
