— Буду вам благодарен.
Вздохнув с облегчением, женщина скрестила руки на груди.
— Надеюсь, теперь вы расскажите мне о смерти Мейнарда?
Еще несколько мгновений брат ее покойного мужа задумчиво молчал, потом прошел мимо вдовы и, приблизившись к огромному старому дубу с уродливо изогнутыми ветвями, опустился на землю.
— Каждый раз, возвращаясь в Эшлингфорд, Мейнард устраивал скандалы, — шумно вздохнув, неохотно начал он. — Так случилось и в ту роковую ночь, когда ваш муж в ярости ускакал из замка.
— Видимо, вы ссорились из-за денег, — осторожно предположила Джослин, вспомнив слова Иво.
— Да. Мейнард остро нуждался в деньгах. И требовал с каждым разом все больше.
— Для азартных игр?
— Разумеется. Он страстно хотел принять участие в какой-то большой игре, которая должна была состояться в Лондоне.
Женщина невольно вздрогнула. Не из-за этой ли игры ее отец задержался в Лондоне и не получил своевременно ее сообщение?
Шагнув к Лайму, она спросила:
— А вы ему отказали?
Некоторое время мужчина теребил в руках капюшон, внимательно разглядывая его, затем, запрокинув голову, устремил взгляд на ветвистую крону могучего дуба.
— Нет. Разве я мог отказать? Эшлингфорд принадлежал Мейнарду, как и доходы от него.
— Но… — все еще находясь под впечатлением от недавних рассказов Иво, но уже не очень веря в них, начала она.
— Но я как хранитель казны Эшлингфорда не мог позволить ему опустошить сундуки и тем самым вернуть баронство к тому состоянию, в котором я обнаружил его, когда вернулся из странствий.
— Что же произошло?
Лайм пристально смотрел на вдову, но на его лице застыло выражение отчужденности.
— Мейнард разозлился. За ужином он сильно напился и, осыпая меня проклятиями, обвинил в том, что я обращаюсь с ним как с несмышленым ребенком. В конце концов ваш муж согласился взять сумму, предложенную мной, должен добавить, довольно крупную. Однако он остался недоволен, заявив, что этого недостаточно. Я как раз наполнял его кошелек монетами, когда Мейнард неожиданно напал на меня со спины.
— Он напал на вас? — не веря своим ушам, переспросила Джослин. Хотя ее муж был довольно высоким и сильным мужчиной, он вряд ли мог противостоять силе Лайма. У нее в голове не укладывалось, как ему удалось справиться со старшим братом.
— Он напал сзади, — повторил Лайм, иронично усмехнувшись, — и ударил меня кочергой по голове.
Джослин стало стыдно за поступок человека, бывшего отцом ее ребенка.
— Когда я пришел в себя, — продолжал мужчина, — то обнаружил, что Мейнард уже покинул замок.
— Вместе с казной, не так ли?
— Не совсем так. Вместе с деньгами, которые хранились в одном из сундуков. Знай он, где я прячу остальные, то непременно забрал бы и их.
— Вы преследовали его?
Лайм покачал головой.
— Сначала я действительно хотел броситься в погоню, но затем изменил решение. Я слишком устал от вашего мужа. Конечно, я знал, что без этих денег в ближайшие месяцы придется туго. Но осталось достаточно много монет, чтобы баронство могло продержаться до следующего урожая. В тот момент наиболее разумным казалось отпустить его и отложить выяснение отношений до тех пор, пока он не протрезвеет.
Джослин с ненавистью вспомнила Мейнарда. Эгоистичный, самовлюбленный человек! Он потребовал у ее отца, который проиграл ему приличную сумму и не сумел расплатиться, отдать ему в жены дочь, обещая простить первую половину долга после заключения брака, а вторую — в случае рождения ребенка мужского пола. Какое облегчение она почувствовала, когда повивальная бабка подняла ребенка и показала, что родился мальчик! Джослин спасла отца от позора, оплатив его карточный долг. Принимая Оливера в объятия и прижимая его к сердцу, молодая мать поклялась, что больше никогда не разделит ложе с Мейнардом. Именно это обещание она вымолила у него в первую брачную ночь, ставшую последней.
Отогнав неприятные воспоминания, Джослин посмотрела на брата мужа. Только сейчас она заметила, что его взгляд был прикован к ней.
— Из-за чего он умер, Лайм?
Мужчина сурово сдвинул брови.
— Как вам уже, видимо, говорил Оливер, Мейнард упал с лошади.
Боже, она снова назвала его по имени! Женщина смутилась. Почему она обратилась к нему так, как обычно обращаются к тем, кого любят?
— В ту ночь?
— Да, ваш муж в темноте сбился с пути. Из-за того, что слишком много выпил, разумеется. И упал в овраг.
Вспомнив слова Иво о том, что племянник умер на его руках, Джослин уточнила:
— А кто нашел его? Отец Иво?
Чувствуя на себе ее пристальный взгляд, Лайм еще раз пережил ту ужасную ночь.
— Нет, Мейнард сам вернулся в замок, — ощутив неожиданную скованность, добавил он. — Он уже был при смерти, когда я принес его в спальню.
Вдову охватила грусть.
— И вскоре умер?
— Нет, ваш муж держался до тех пор, пока не исповедался перед Иво и не сообщил при свидетелях о существовании наследника. Вашего сына.
Значит, план Мейнарда воплотился в жизнь, и Оливер отнял у Лайма все. Испытывая чувство вины перед этим человеком, мать наследника Эшлингфорда шагнула к нему.
— Приношу свои искренние извинения.
Мужчина внимательно посмотрел на нее. Она остановилась.
— За что? — устало проронил он. — За то, что ваш сын, в отличие от меня, законнорожденный? За то, что поэтому именно ему, а не мне Эдуард отдал предпочтение?
В его голосе снова, как и тогда, в тронном зале королевского замка, прозвучала горечь.
— Но я, увы, ничего не могу изменить, — тихо произнесла Джослин. — Я знаю, что вас обманули. Знаю, что Эшлингфорд должен был принадлежать вам. — Его взгляд заставил ее опустить глаза. — Знаю, что вы не виноваты в смерти Мейнарда, — уставившись на свои руки, закончила она.
И Лайм вдруг засмеялся. Женщина удивленно вскинула голову и вопросительно выгнула брови.
— Но я действительно виноват. Правда, только отчасти.
Джослин недоверчиво покачала головой. Воцарившееся молчание длилось так долго, что она уже почти потеряла надежду услышать объяснения, однако он все-таки ответил.
— Мой отец любил меня так сильно, как не любил сына, рожденного в законном браке. Он баловал меня, ребенка простой ирландки, ребенка женщины, которую любил и ради которой был готов отказаться от титула барона и богатства. Он собирался жениться на ней, но она умерла через несколько часов после родов. — Погрузившись в воспоминания, Лайм некоторое время молчал, затем продолжил: — После смерти моей матери отец женился на Анне. С ней он был долгие годы помолвлен. Она, впрочем, как и многие из окружения отца, советовала ему отослать меня подальше от замка. Так поступало большинство знатных господ со своими незаконнорожденными детьми. Но отец отказался и воспитывал меня в замке как законного сына. Он никогда не скрывал своих чувств ко мне ни от жены, ни от подданных. И с рождением Мейнарда его любовь ко мне не уменьшилась. Это то, с чем Мейнарду приходилось бороться всю жизнь, то, что Анна и Иво не позволяли ему забыть. — Призадумавшись, Лайм откинул пальцами волосы назад. — Именно поэтому ваш муж окунулся с головой в пьянство и азартные игры. И именно поэтому он сейчас мертв. Теперь вы понимаете, в чем моя вина?
