— Правда она похожа на перламутровую пуговку, пришитую к небу? — я зачарованно смотрела вверх, — красиво…
В ответ раздался сдавленный стон. Мое сердце пропустило несколько ударов, а голова нервно дернулась в сторону. Полнолуние. Какая же я идиотка!
— Эльдар! — охрипшим голосом позвала я.
Но его тело уже согнулось в очередной судороге. Стоны боли постепенно переходили в низкое рычание. Суставы ломались, а кости выгибались под немыслимыми углами. Через пару мгновения на снегу четко выделялись отпечатки больших звериных лап. Лицо Эльдара уже мало чем напоминало человеческое. Это была звериная морда с прижатыми к голове волчьими ушами и огромной пастью, из которой угрожающе торчали длинные клыки. Его шерсть отливала сталью, а глаза, как два осколка малахита, светились в темноте. Зверь стряхнул с себя комья налипшего снега одним мощным рывком и, закинув голову наверх, завыл. Покрытые коркой льда скалы превратили его вой в далекое эхо, унося прочь.
— Эфир! Помоги! Он же сейчас раздерет меня, как глупую овечку!
— Честно говоря, не вижу большой разницы между глупой овечкой и тобой, — отозвался мой хранитель, — я тебя предупреждал не брать с собой этого звереныша? Говорил, что от щенка будут одни проблемы? Но ты же меня и слушать не захотела, ты же у нас богиня милосердия, помогаешь сирым и убогим! Приютила обездоленную дворняжку, блохастого выродка, теперь будешь каждый месяц слушать его вой и блох вычесывать, — Эфир, похоже, излил весь накопившийся яд и удовлетворенно замолчал.
— Что мне делать!? — мысленно взывал я, даже не имея возможности впасть в ярость от его мерзких слов, так как страх забивал все остальные чувства.
— Можешь ему за ухом почесать.
— Демон тебя раздери! Он меня убьет, ты же меня защищать должен!
— А ты головой подумай хоть иногда, ради разнообразия, красавица моя. Он рожден оборотнем, он чистокровный. Вспомни, что я тебе про них рассказывал. Их человеческое сознание и память полностью сохраняется. Это все тот же мальчишка, только в звериной шкуре.
Я неуверенно сделала шаг вперед. Зверь никак не отреагировал на мое движение.
— Эль? — осторожно позвала я.
Оборотень прижал уши и оскалился. Большие лапы прогнулись, готовые оттолкнуться от земли в стремительном прыжке.
Я не успела даже пикнуть от испуга, как зверь уже вжимал меня в снег, больно давя на плечи всем своим весом. Если он не разорвет меня острыми клыками, то точно раздавит. Зверь еще раз угрожающе зарычал, а я зажмурилась, чтобы не видеть этих голодных зеленых глаз. Но ничего не происходило, я только чувствовала теплое дыхание на своей щеке. Я осторожно открыла глаза. И в следующую секунду горячий язык прошелся по моему носу, затем начал облизывать все лицо. Зеленые глаза со щенячьим восторгом смотрели на меня.
— Ах ты, маленький негодяй! Зверюга блохастая! Хватит меня облизывать, фу, слезь с меня сейчас же! — в возмущении завопила я.
Эльдар еще раз напоследок лизнул мне щеку и убрал тяжелые лапы с плеч. Кое-как встав, я отряхнула прилипший снег. Огромный волк смешно высунул язык и как щенок весело вилял длинным пушистым хвостом.
— Тебе не стыдно, негодник? Ты же меня до смерти напугал, я уже думала, что ты мной закусить собрался.
Волк подошел ко мне и виновато уткнулся носом в ладонь.
— И не подлизывайся, волчара, — но я не смогла удержаться, когда он лизнул мне руку и, запустив пальцы в его густую мягкую шерсть, обняла за шею, — ну теперь ты хоть не замерзнешь с такой шубкой. Ладно, нам надо искать вход в пещеры, я не хочу к утру превратиться в ледяную статую.
Встав, я в нерешительности оглянулась.
— Что-то мне подсказывает, что мы рядом. Надо смотреть около алтаря, неспроста Крылатый принес нас именно сюда.
Подойдя вплотную к каменной плите, я начала расчищать снег ногами. Но вскоре поняла, что это бесполезное занятие. Если здесь и был какой-то тайный ход, под такой толщей снега, я буду его раскапывать до следующего года. Со злости, я пнула очередную пригоршню снега. В ту же секунду раздался треск лопающегося льда, и земля подо мной начала проваливаться. Эль прыгнул ко мне, но успел лишь зацепить зубами рукав полушубка — я уже летела вниз. Ветер свистел в ушах, как растревоженный пчелиный рой. Мимо меня проносились покрытые льдом стены, больше всего это было похоже на огромную кроличью нору. Должно быть, это и был туннель, ведущий в пещеры драконов, который я так упорно искала. Еще один пролет по скользкому льду, и я приземлилась. Довольно неудачно — было моей последней мыслью, перед тем как сознание отключилось.
Свеча тускло мерцала перед большим зеркалом в золотой искусно сделанной оправе — тонкие стебли переплетались друг с другом, заканчиваясь полураспустившимися бутонами. За пределами этой оправы расползлась кромешная тьма. Я зачаровано смотрела в зеркало. Мои фиалковые глаза были широко раскрыты, а на дне черных зрачков нервно плясал огонек свечи. Черные волосы были свободно распущены, почти скрыв плечи и тонкую белую сорочку. И вдруг из темноты показались изящные белые запястья. Чьи-то руки нежно прикоснулись к темным прядям, перекинув их через плечо. Тонкие пальцы легко прошлись по моей шее, едва касаясь кожи. Не останавливаясь, они дошли до сорочки и спустили ее край, оголив одно плечо. Длинная светлая прядь упала на него, приятно щекоча кожу, которая тут же покрылась мурашками. Я видела в зеркале только свои полные истомы глаза и эти руки с длинными тоники пальцами. Мои губы приоткрылись, пытаясь сказать «нет» этим прикосновениям, но вместо этого слова с них слетел лишь полу-стон. А когда горячие губы прижались к обнаженной коже, я не выдержала и откинула голову назад, освобождая им путь дальше. Что же это за безумие? Кто ты? Хотелось крикнуть мне, но эти руки и губы сделали меня немой. Вместе с тонкой жилкой, по которой прошелся горячий язык, заставляя меня выгнуться, во мне билась мысль. Я знала кто это, вернее почти знала. Для этого мне нужно было увидеть глаза. Превозмогая почти болезненное наслаждение, я резко повернула голову, ухватившись руками за светлую прядь, заставляя показать лицо. Он не стал сопротивляться, и наши глаза встретились.
— Шайтан… — его имя, которое было легче шепота, так и осталось на моих губах, пока он не стер его своими. Сладко…
По эту сторону сна он не был моим смертельным врагом, моим будущим убийцей. По эту сторону зеркала я не чувствовала ненависти и страха к нему.
Он улыбнулся, но не той жестокой, холодной улыбкой, которой я боялась и ненавидела. Эта улыбка была нежной, но с привкусом какой-то горечи. В его тихом шепоте сквозила печаль:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
