Микки ждал его с какой-то бабой в отеле, но командировочный туда не дошел, потому, что на улице ему встретилась несчастная девчушка с зареванным и очень простым лицом, студентка, которая потерялась в чужом, большом городе…
— Тетечка превратит меня в жабу, в пыль, — секретарша очень боялась, — она разотрет меня в порошок… Я не могу идти против тетечки!
— Ты на ее стороне, ты спасаешь тетечку, — ласково убеждал Максичек, целуя розовые ушки…
Секретарша была отвратительная актриса, ничего не могла сыграть толком. Но ужас и страх(перед всемогущей тетечкой) были такими натуральными, что внутреннее джентльменство у командировочного оказалось сильнее, чем похоть, и вместо свидания с той бабой(которое должен быть задокументировать Никки), командировочный отправился спасать несчастную студентку. Бабе пришлось заплатить, а скомпрометировать не удалось, командировочный уехал, совершенно невинно накормив мороженым перепуганную студентку с оттопыренными ушами…
Но неудачи у всех случаются, теперь нужно было переходить на личности — второй этап интриги. У уборщицы на работе пропали деньги, крупная сумма.
— Старуху ограбили! — драматичным голосом профессиональной скандалистки, выла верная партнерша “внебрачного сына” и “профессионального внука”.
У Микки была возможность взять эти деньги, воровство он, конечно же отрицал — его слово против слова уборщицы. Но уборщица все-таки родственница Эльвиры, пусть надоедливая и нелюбимая, а Микки до денег очень падок, осадочек остался неприятный…
Макс завершил операцию элегантно: старуха гадала Эльвире на картах(“ну, ты же знаешь, деточка, что самой себе грех гадать — счастье спугнешь”) и предсказала, что от этого новенького жди беды.
— Ну, где тут “беда”, где? — раздраженно смотрела Эльвира на карты.
— Да вот же, вот…
Может, у старухи-уборщицы и не было такого дара гадать, как у Эльвиры, зато бабка была отличным шулером и подтасовывала карты.
В конце концов, Эльвире это все надоело и она очень тактично сплавила Микки к каким-то другим проходимцам, дав отличную рекомендацию “редкого мерзавца и ценного работника”, смирившись со своей несчастной судьбой, что ее чудеса будет нести людям этот “принц недоделанный”, вводить ее в расходы и мороку, чтобы только ручек не замарать…
… - Да, Максик, я верю в свои карты. Успеха можно достичь в том деле, в которое веришь, продать то, чем пользуешься. А что такое карты? Это всего лишь материализация образов, которые в голове у гадающего. Наше сознание очень медленно обрабатывает информацию, не учитывает невербальные и иррациональные факторы. Другие части психики рабоатют куда эффективней, но мало кто может управлять этим процессом, его контролировать и визуализировать в случайно выпавших кусках картона. Я — могу. У меня дар выше среднего, с рождения тренировки технике, какой две тысячи лет, да и современной науки я понахваталась, как могла… И у тебя дар тоже, я сразу увидела. Но без техники он мало чего стоит, да к тому же, у тебя такой дефект… Ты — мужчина, — Эльвира так вздохнула жалостливо, будто у него глаза не было или ноги.
Макс всегда гордился этой своей первой, очень удачно проведенной, интригой, даже когда у него появился богатый опыт подобного. Этот проект он провел сначала и до конца, и так и остался незамеченным “серым кардиналом”, мозгом операции, который использовал свою команду, внушив всем, что это все их идеи. А он, кроткий Максик, все время скромно полтергейстил в магическом зале.
И он провел Эльвиру! Саму Эльвиру! Макс испытал сладкое и возбуждающее чувство, что вот сейчас ученик превзошел учителя — первый раз особенно запоминается… И нет у него никакого дефекта, сама она сексистка. И расистка в придачу!…И бабка-уборщица давно с ним занимается ихними штучками — он ведь эльвирочкин внебрачный сын и имеет право на знание.
Макс спас “Сеялки и веялки” от опасности. Радостно разложил перед собой каталоги и начал всем звонить:
— Добрый день! Это Макс из “Сеялок и веялок”. Рады приветствовать вас перед началом нового сезона. Появилась прекрасная, качественная, рассадопосадочная машина — роскошные урожаи и бесперебойное техобслуживание…
Довольно долго ничего не случалось, Макс занимался продажами, изредка чудесами, от романтических проектов старался увильнуть — надоело с чужими тетками кувыркаться, а для себя у него есть ушастая секретарша. Копил деньги, мечтал, как выкупит у Эльвиры “Сеялки и веялки”, станет настоящим бизнесменом. Скучновато, конечно, но так хочется быть членом общества — все взрослые так скучно живут, жизнь налаживалась…
Но видимо не судьба была, все пошло наперекосяк после того дела.
Макс вообще не из трусливых. Но, как все лентяи, что боятся ответственности, был осторожен и осмотрителен — как бы потом не возиться и не разгребать.
Последнее дело напугало Макса довольно сильно. Эльвира поручила познакомиться с одним мужчиной, пообщаться с ним про жизнь, выяснить, что за образ жизни, что за настроение — вот список совершенно невинных вопросов… Как обычно. Ничего опасного или незаконного.
— На каком основании мне знакомиться? Что у нас общего?
— Он был военным, служил там же, где и ты — вот тебе общее, разговори. Кроме того, он…эээ… любит мальчиков.
— Но я не люблю! Мы это обсуждали много раз — я бы и рад, но просто не получается.
— Он не знает, что у тебя не получается. Ты не можешь не понравиться, сам ведь знаешь — подмигни ему.
— Такие ребята видят своих, сразу выкупит, что я самозванец…
— Тогда дай ему собой полюбоваться, все любят прекрасное, — Эльвира потрепала его по волосам. Максу неудобно стало. Ну просто проклятье какое-то — эта его внешность. Всегда хотел быть попроще, как другие парни.
Пару раз встретился с этим типом. Странный он какой-то, нервный. Но армейское прошлое сблизило их, было о чем поговорить — того полковника оба ненавидели, все знали, что он мразь… На третий раз этот бывший военный в дом его пригласил.
— Он будет ко мне приставать, — беспокоился Макс.
— Откажешь деликатно, но твердо. Если что — двинешь пару раз, напрасно я что ли вычитаю с твоей зарплаты за спортзал! …Запомнишь расположение комнат, обстановку, зарисуешь потом, смотри по сторонам внимательно, право и лево не перепутай! Выясни, где он держит свой ноутбук…
— Эльвира! — как-то чувствовал,
