кожа покрыта красными пятнами и сажей. Я почти уверен, что Мэри сейчас мечтает свалиться замертво и закрыть пылающие от боли глаза.
– Надо найти Норин, – сиплым голосом говорит она и выпрямляется, – сейчас же.
– Они давно уехали, – я не хочу расстраивать женщину, просто констатирую факт.
– Я справлюсь, я услышу.
Что ж, если Мэри и правда сможет найти их – я согласен. Когда опасность нависает над Хэйданом, у меня сносит крышу, поэтому я прекрасно понимаю, что сейчас чувствует Мэри-Линетт. Останавливать ее или спорить с ней – глупо и неуважительно.
– Как скажете.
– Эй, там копы, – неожиданно шепчет брат.
– Что?
Мы с Мэри-Линетт одновременно резко оборачиваемся и столбенеем от недоумения. Черт подери, неужели именно сейчас правоохранительные органы решили взяться за ум и прибыли на помощь своим дорогим жителям Астерии? Невероятно.
Полицейская машина лихо сворачивает к коттеджу Монфор, я смотрю на дом и дым, выплывающий из открытой двери.
– Нужно выпроводить их, – едва слышно бросаю я.
– Каким образом? – так же тихо отвечает Мэри-Линетт. – Никто из нас не умеет управлять разумом и не варит зелья, отбивающие память.
– Значит, нужно придумать что-то другое. Мы должны ехать, иначе упустим Норин.
С этим женщина не спорит. Да со мной вообще спорить бессмысленно.
– Уходите, – вдруг говорит Хэрри. – Что стоите? Живее. Я справлюсь. Забалтывать людей у меня всегда хорошо получалось.
– Хэйдан…
– Мне не придется сражаться с ведьмами, не придется плясать перед Люцифером.
– Я не хочу оставлять тебя одного.
– Эй, ты можешь пойти с Мэри-Линетт. Ты можешь, правда. – Брат моргает пару раз и кивает: – Идите быстрее.
– Но что ты им скажешь? – взволнованно спрашиваю я, глядя на копов. На их лицах отражается недовольство, а еще страх, что приходится парковаться рядом с домом неуравновешенных сатанистов.
– Я придумаю, что сказать, Мэтт, я всегда соображаю в этом плане лучше тебя.
– Да что ты…
– Идем, – вмешивается Мэри-Линетт, схватив меня за локоть, – живее, умник.
– Возьмите пикап, – советует Хэрри, двигаясь к полицейским машинам. – Он…
– Я знаю, где он.
Мне не хочется оставлять Хэйдана одного, но у меня нет выхода. Я сжимаю кулаки и срываюсь с места. Надеюсь, ничего не случится, пока меня не будет рядом. В противном случае найду этих кретинов в форме и познакомлю их с Ари.
Счастливы они будут ровно несколько минут, потом их жизнь покатится к черту, как и жизнь всех, кто имел радость встретиться с этой рыжей бестией.
Мы вылетаем на трассу с заднего двора. Объезжаем коттедж с другой стороны, дабы не столкнуться с ищейками нос к носу, и несемся вперед, перегоняя даже взбушевавшийся ветер. Мэри-Линетт сидит на пассажирском сиденье, а я переключаю передачи. Женщина распахивает окно и прислушивается к городу, заправив за уши волосы.
– Сейчас направо. – Послушно выворачиваю руль. Интересно, как долго Монфор может игнорировать посторонние звуки и концентрироваться на тех, что ведут ее к желаемой цели? Наверное, это сложно и больно. Мэри морщится, а я интересуюсь:
– Все в порядке?
– Да, не обращай внимания.
– Вы выглядите измотанной.
– Пару минут назад мы жарились в адском огне, забыл? – Она усмехается, а потом с силой стискивает тонкие пальцы и прижимается лбом к наполовину опущенному стеклу.
– Что вы слышите?
Мэри нервно поводит плечами и шепчет:
– Я слышу всех. Это не приносит удовольствия, Мэтт. Шум в голове давит на мозги.
– И как вы среди этого шума находите Норин?
– Ее я всегда найду.
– Ну да, голос сестры. Разумеется!
– Не только голос – стук ее сердца, движение крови по ее венам… Я росла с Норин, она – моя музыка. Если я перестану ее слышать…
– Не перестанете.
– Конечно.
Выжимаю сильнее газ и слежу за тем, как Астерийская школа остается позади.
– Вы понимаете, где Норин с Ари?
– Не очень отчетливо. Я слышу скрип качелей и… и шелест деревьев… – Мэри нервно моргает, а затем неестественно быстро передергивает плечами. – Сложно. Звук воды. Но я не уверена, что это озеро или водоем. Нечто другое: отрывистый звук – тихий, громкий.
– В смысле?
– Я не могу… не могу понять. Тихий, громкий, тихий, громкий…
Она хватается ладонями за лицо, а я спрашиваю:
– Фонтан?
Мэри-Линетт оборачивается и широко улыбается:
– Верно! Фонтан. Наверное, они в…
– …парке.
Женщина кивает, а я выдыхаю. Что ж, класс! Устроим прогулку по красивым местам Астерии, которые, вполне возможно, после нашего визита перестанут таковыми быть.
Мы останавливаемся перед воротами в городской парк через несколько минут. Мэри сразу же бежит ко входу, а я достаю комплект стрел и спортивный лук. Не хочу вновь стоять и чувствовать себя уязвимым кретином.
– Это вместо «браунинга», – поясняю я, подходя к женщине, а она хмыкает:
– Откуда у тебя пистолет, гений?
– Мне его отдала Бетани перед отъездом. Она уехала вместе с семьей из Астерии.
– Бетани уехала? – удивляется Мэри-Линетт. – Но когда?
– Сегодня рано утром. Я рассказал бы, нам с вами есть что обсудить. Но не успел.
– Обсудим, когда вернемся домой.
Я коротко киваю, завидуя бессмертному оптимизму женщины, поправляю качающиеся из стороны в сторону стрелы и иду за Монфор.
Фонтан находится в центре парка. Это скульптура огромного орла с распростертыми крыльями, к которому ежедневно приходят слабоверующие мамаши и романтики, стойко убежденные в том, что, если кинуть в фонтан монету и загадать желание, оно непременно сбудется. Идиоты, другими словами. Уверен, что сегодня там будет пусто.
Если Мэри-Линетт не ошиблась, мы выйдем на Монфор через пару минут: парк этот небольшой, поэтому мне и не нравилось сюда приходить. Я не мог потеряться. Не мог просто брести куда-либо, рассуждая о том, что меня волновало. Едва я погружался в собственные мысли, как тут же ноги приводили меня к одному из выходов.
Неожиданно Мэри-Линетт хватает меня за плечо и останавливается.
– Что вы…
– Тише, – просит она, приложив палец к губам, – не двигайся.
– Вы их услышали?
– Нет, увидела.
Мэри кивает вперед, а я оборачиваюсь и замечаю за скульптурой орла Ариадну. Она стоит, скрестив на груди руки. Мне плохо видно ее лицо – половина тела скрыта фонтаном, но зато я вижу нечто другое. Нечто, что меня действительно удивляет.
На скамье в полусознательном состоянии сидит Меган фон Страттен, ведьма утопает в собственной крови, которая стремительно льется по ее испещренному ранами телу. Я растерянно округляю глаза.
– Что тут происходит?
– Понятия не имею.
– Она умирает, – озадаченно шепчу я и придвигаюсь немного ближе, чтобы разглядеть корчащуюся от боли главную ведьму, правую руку Люцифера.
Ариадна подталкивает вперед Норин Монфор и приказывает:
– Лечи!
Конечно. Вот зачем она приходила домой. Мэри-Линетт шумно выдыхает:
– Слава
