— Пить, — пробормотал он.
Она дала ему воды. Он осторожно отхлебнул, прополоскал рот и выплюнул в таз, отчего вода в нем стала еще краснее. Потом он медленно выпил остальную воду.
— Если ты сможешь встать, я раздену тебя, — сказала она.
Но встать он не смог. Тогда Тилли помогла ему лечь и возилась до тех пор, пока ей не удалось стащить с него одежду. Она накрыла его обнаженное тело простыней.
— Поспи, — сказала она. — Я останусь здесь с тобой.
Она держала его за руку, и каждый раз, когда смотрела на его лицо, ее глаза наполнялись слезами. Она знала, что поступила правильно, предупредив Лукаса Кохрана о грозящей Ди опасности, но от этого ей не становилось легче.
Она так сильно любила Кайла, любила долгие годы. Он думал, что они по случайности поселились в одном городе, но на самом деле она нашла его и, не раздумывая, оставила роскошный дом в Денвере, где была избалованной любовницей очень богатого человека.
Кайл Беллами так хотел стать уважаемым гражданином. Она знала, в каких условиях он вырос и как стремился забыть свое прошлое. Он не был плохим человеком, хотя вполне мог стать им, окруженный с детства нищетой и жестокостью. Ранчо и то, что оно символизировало, значило для него все в жизни. И он потерял все надежды, когда оно оказалось под угрозой, а теперь утратил репутацию, которую приобрел с таким трудом. Но он был жив, а для Тилли это значило все. Когда Кайл снова проснулся, была поздняя ночь, и она поддерживала его, когда он пользовался горшком. Он попросил еще воды, но не хотел ничего есть, а потом опять погрузился в сон.
К утру он немного оживился, и Тилли накормила его размоченным в молоке хлебом. Когда он показал, что больше не хочет, она поняла, что откладывать объяснение нельзя. Она научилась не уклоняться от проблем и трудностей, особенно от самых больших. Поэтому сейчас она прямо посмотрела на него и сказала:
— Я не могла позволить тебе убить Ди Сван. Возможно, люди никогда не простят тебе твой поступок, но если бы ее убили или изнасиловали, то тебя бы повесили. Именно я позвала Лукаса Кохрана, чтобы остановить тебя.
Его левый глаз заплыл полностью, правый же с трудом открывался. Он осторожно поднял голову, чтобы взглянуть на нее, и в его взгляде не было злобы. Он был пустым.
— Я должен был сделать это, — неразборчиво произнес он. — Вода… но не получилось. Я не хотел ей вреда. Но я проиграл. Я потерял все.
— Нет, — яростно произнесла она. — Ты не потерял все. Ты жив, а это самое главное. Даже если это ранчо превратится в пыль, ты сможешь начать снова. Может быть, не здесь, но есть и другие места. У меня есть деньги, а ты всегда можешь выиграть за карточным столом. Мы выживем.
— Мы? — спросил он. Его единственный глаз неотрывно смотрел на нее.
— Да, мы. Мы будем хорошими партнерами.
Он чуть заметно кивнул.
Глава 17
Лукас пристально смотрел на Ди, стоя у ее постели. Несмотря на жар, ее лицо было смертельно бледным.
— Она просыпалась? — спросил он Этту охрипшим голосом.
Жена доктора озабоченно посмотрела на него и покачала головой:
— Но это неудивительно. Она крайне слаба, и сейчас ей необходим отдых.
Она опустила ткань в холодную воду, выжала ее и положила на лоб Ди. Та даже не пошевельнулась.
Лукас утомленно потер глаза. Прошло почти двое суток, а она даже не открыла глаза и не сказала ни слова. Откуда Ди могла взять силы, чтобы бороться с лихорадкой, если она потеряла столько крови?
Под ночной рубашкой, в которую одела ее Этта, плечо Ди было плотно забинтовано. Лукас подозревал, что рана на плече — главная причина лихорадки, но доктор сказал, что он хорошо вычистил ее и что она была воспалена не сильнее, чем остальные порезы. Однако все раны вместе были сильнейшим шоком для организма. Кроме того, она изнурила себя, отбивая атаки людей с Бар Би. На выздоровление требовалось время.
Но она была такой подвижной. Даже упав с чердака, она была полна энергии, несмотря на то, что едва могла двигаться. Ди была бойцом, но как могла она бороться, находясь без сознания? Он так привык к ее силе и бесстрашию, что эта полная беспомощность, полное отсутствие ее прежней живости испугали его.
В его сознании она всегда была одинаково сильной противницей и любовницей. А теперь он осознал, что она более хрупкая и уязвимая, чем он представлял себе. Он обычно думал о ней, как о высокой женщине, хотя и знал, что может смотреть с высоты своего роста на ее макушку. Возникновению такого впечатления способствовали особенности ее поведения, манера держаться. Надменная посадка ее головы, ее гордость — сочетание этих качеств заставляло его воспринимать Ди более крупной и сильной, чем она была на самом деле. Сейчас он видел женщину среднего роста, если не меньше, и ее кости были тонкими, как у ребенка. Он был поражен тем, какой слабой она выглядела.
Лукаса переполняла ярость из-за того, что случилось с ней. И это чувство было сильнее, чем та злость, которую он ощущал, когда она упала с чердака. Ничего подобного не произошло, если бы она жила, как другие женщины. Здравый смысл говорил ему, что ее нельзя винить за убийственную глупость Кайла Беллами. Но пока она живет у Ручья Ангелов, подобные вещи будут происходить. Эта земля порождала желание завладеть ею, ее совершенство вызывало жадность, и всегда найдется кто-то, кто решит отобрать Ручей Ангелов у Ди Сван. А Ди всегда предпочтет сражаться, а не спасаться бегством.
Именно вода делала долину Ручья Ангелов столь притягательным местом, и именно вода была причиной всех этих несчастий.
Лукас смотрел на Ди, лежавшую неподвижно, как мертвая. Если он не сделает что-нибудь, чтобы изменить ее жизнь, следующий подобный случай может погубить Ди.
Он кивнул Этте и стремительно вышел, полный угрюмой решительности.
Без воды долина потеряет свою ценность. У Ди не будет оснований цепляться за нее, и ей придется вести более разумную жизнь. Не будет причин для того, чтобы кто-нибудь стрелял в нее, или для того, чтобы она трудилась как мужчина.
Лукас вернулся в Дабл Си и велел Вильямсу собрать десяток человек, взять лопаты и сделать это как можно быстрее. Потом он сходил на склад и захватил пару динамитных шашек.
Он знал, как разветвлялся ручей в горах, отдавая большую часть воды восточному склону и долине. Прошли годы с тех пор, как он в последний раз бывал там. И сейчас он прекрасно представлял себе это место. Лукас полагал, что в случае удачи сможет уничтожить то, что делало землю Ди столь ценной.
Господи, она сошла бы с ума, если бы знала, что он задумал. Но он был готов заплатить ей ту сумму, которую уже предлагал, поскольку земля потеряла бы ценность по его вине. А ей оставалось только взять деньги и переехать в город. Постепенно она успокоится, и тогда он снова начнет ухаживать за ней, теперь уже открыто. Лукас решил, что к Рождеству сможет заговорить с ней о женитьбе. И она бы не стала отрицать существовавшую между ними страсть. И долгие годы они бы любили друг друга и завели детей, а может быть, воевали друг с другом как дикие кошки, посаженные в один мешок, но все равно наслаждались бы каждой минутой этой жизни.
