Она снова говорила об Айви.
— Мам, я не позволю Айви снова меня укусить, даже если она может держать себя в руках. — Она набрала воздух, собираясь изречь какую-нибудь мудрую фразу, но я перебила. — Я серьезно. Она потеряла контроль на минуту, а я испортила все еще сильней, когда вспомнила нападение убийцы Кистена. Я подумала… — я провела языком по внутренней стороне губы. — Я подумала, его убийца привязал меня к себе, но я ошиблась, — спасибо, Господи. Обещаю, я буду хорошей девочкой. — Все удачно закончилось, но я не могу повторить это еще раз, — закончила я, чувствуя ком в горле. — Я не могу рисковать… снова.
Улыбка облегченья разгладила мамино лицо. Ее глаза заблестели от непролитых слез, и она сжала мою руку.
— Хорошо, — сказала она. — Я рада, что ты так считаешь. Но то, что ты не можешь делить с ней кровь, вовсе не означает, что ты должна отказываться от всего, что вас связывает. Она слишком хороша для тебя. Заставила тебя чуть повзрослеть. Мне она нравится. Ты нужна ей, и с ней ты лучше, чем без нее.
Я уставилась на нее, пытаясь понять смысл сказанного.
— Я знаю, меня нельзя считать самой лучшей матерью, — она отпустила мою руку и посмотрела в окно. — Но мне хочется думать, что я воспитала тебя самостоятельной, хотя иногда ты и перебарщиваешь. Я доверяю твоим решениям относительно окружающих тебя людей, — она улыбнулась. — И того, чем ты с ними занимаешься.
Где она была последние десять лет? Мои решения паршивей некуда.
— Мам…
— Например, Маршал, — начала она, и я с ужасом посмотрела на нее. Она знает про Маршала? — Он милый, — продолжила она, глядя за окно невидящим взором. — Слишком милый, чтобы быть чем-нибудь кроме временного парня, но он тебе подойдет. Будь благословенна душа Кистена, но я никогда не была в восторге от него. Два вампира в одной комнате с ведьмой — так недалеко и до проблемы. Теперь же два колдуна и один вампир… — она перевела взгляд. — Он нравится Айви?
О Боже, дай мне умереть.
— Айви знает, что не может дать тебе всего, — продолжила мама, не замечая, что я покраснела так, словно сидела на чертовой раскаленной сковородке. — Она мудра не по годам, раз в состоянии переступить через свою зависть. Жить намного легче, когда окружающие понимают, что ты можешь любить сразу двоих. — Она покраснела. — По разным причинам и разной любовью.
Я замерла на мгновенье, пытаясь это переварить. Было слишком много вопросов, которые я должна была ей задать.
— Ты знаешь о Маршале? — наконец выдавила я.
Она поправила волосы, словно смутившись, и подошла к холодильнику.
— Он заходил примерно в полдень, чтобы узнать, все ли с тобой в порядке.
Вот черт. Он был здесь?
Мама вытащила карамельный пирог из холодильника.
— Мы с ним мило поговорили о тебе и Айви. — Она поставила пирог на барную стойку и потянулась за двумя тарелками. — Мы говорили о разных вещах. Думаю теперь он понимает. Да я просто уверена в этом, черт побери. Он раньше встречался с настоящей стервой. Поэтому ты ему и нравишься.
— Мама! — воскликнула я.
— Нет же, ты не стерва, — она поспешила меня успокоить. — Я хотела сказать, что ты непредсказуемая и забавная. Он думает что вне опасности, потому что ты не ищешь нового бойфренда. — Она рассмеялась, держа в руке нож. — Мужчины бывают такими идиотами, когда дело касается женщин. Если женщина говорит, что не ищет парня, — значит она точно его ищет.
— Мама! — Они говорили обо мне и Айви? Она его расспрашивала о его девушке?
— Я просто пытаюсь сказать, что он ведет себя прямо как ты, если отношения — сплошные розочки и сердечки. Что еще хуже — ему нравится спасать красивых девушек. Скорей всего, поэтому он и решил тебя навестить. Он пока не хочет заводить серьезные отношения, но сидеть дома и смотреть телевизор ему тоже не хочется. Он заедет за тобой сегодня. Вам обоим нужно развеяться.
— Мама, прекрати! — вновь воскликнула я. — Я же тебя просила не устраивать мне свиданий, особенно с Маршалом!
— Всегда пожалуйста, милая, — ответила она и потрепала меня по плечу. — Тебе нужно переступить через все случившееся, чтобы твоя жизнь могла двигаться дальше. Постарайся не сделать ему больно, окей?
Я уставилась на собственные ладони, сжимающие чашку кофе, не в силах вымолвить ни слова. Плохо.
— Как он узнал где я? — подавленно спросила я. Просто взять и переступить? Меньше всего мне сейчас нужны свидания.
— С ним был Дженкс.
Я медленно вздохнула и убрала свои пальцы подальше от новых укусов на шее. Это все объясняет, подумала я. Раздался отчетливый скрип ножа по блюду с пирогом, и она молча положила два кусочка на тарелки и облизала вилку, которой их перекладывала. По-прежнему ничего не говоря, она поставила самый большой кусок передо мной.
— Дженкс сказал, что нечаянно вырубил Айви. Насколько я поняла, это были не сонные чары, — сказала она резким голосом, в котором мне послышалось обвинение.
Стыдясь неудачной попыткой приготовить изощренные чары, я повернула тарелку так, чтобы острый кончик пирога смотрел прямо на меня. Мне бы не хотелось об этом говорить, но все лучше разговоров о Маршале.
— Я пыталась модифицировать сонные чары так, чтобы Айви могла преодолеть свою жажду крови, но она соврала, что принимает их, поэтому последняя порция оказалась слишком сильной. Дженкс слишком взволновался и бросил зелье в нее. Но у нас все было нормально. Все было под контролем. — Во всяком случае тому моменту как он вернулся, добавила я про себя.
Я подняла глаза, но увидела лишь интерес на мамином лице. Она положила передо мной вилку. С блюдцем в руках, она облокотилась о барную стойку, выглядя намного моложе.
— И ты решила взять за основу сонные чары? — Она улыбнулась, года увидела мой утвердительный кивок, и нацелила на меня свою вилку. — Вот в чем твоя ошибка. Чтобы разорвать связь между ее инстинктами и действиями, ее нужно привести в состояние сильной тревоги, а не усыпить.
Я отправила кусок пирога в рот и задумчиво его пожевала. Чувствовался сильный привкус карамели, и я съела еще кусочек. Пирог на завтрак — еще один закидон от чокнутой мамочки.
— Значит нужен стимулятор? — пробормотала я.
— Гарантированно.
От нее исходила уверенность, но я не была полностью убеждена, и меня пробрала дрожь, когда я представила, что случится, если зелье не даст нужного эффекта. Кроме того, это уже не важно. Я собираюсь стать идеальной соседкой и не планирую снова будить в ней жажду крови. Это в том случае, если она не взбесится и не съедет от меня, жалея о потраченном на меня времени. Но если она останется, то однажды может захотеть переступить черту…
Мама села напротив меня, ее глаза по прежнему смотрели на пирог.
— Добавь побольше размятых лаймов. Цитрусы делают эмоции глубже, а тебе нужно стимулировать комплексный мыслительный процесс, а не только поверхностные эмоции.
— Окей, — сказала я, переводя взгляд на маскировочные чары. Она в чарах эксперт. — Спасибо.
Ее улыбка стала шире, но сама она чуть ли не плакала.
— Я хочу помочь, дорогая. Мне так жаль, что я была настолько замкнутой, что тебе неловко было ко мне приходить.
Я улыбнулась в ответ, и у меня потеплело внутри.
— Мне тоже жаль.
Она потянулась через стол и потрепала меня по руке.
— Маршал волнуется за тебя. Я рада что ты была с ним честной и рассказала, насколько опасна твоя жизнь. Надеюсь более честной, чем со мной.
Приехали. Еще больше вины.
— Я не хотела тебя волновать, — практически проскулила я. Боже! Ненавижу когда мой голос со мной так поступает.
Она прижалась своим кулаком к моему так, что обручальное кольцо задело мою косточку, затем убрала руку.
— Я знаю, в какой яме дерьма ты обычно сидишь, но ты должна рассказать ему об этом до того, как он начнет в тебя влюбляться.
— Мама!
Она вздохнула и виновато добавила:
— Прости.
Я спряталась за куском пирога.
— Я в порядке, — пробормотала я. — У нас все в порядке.
Она опять улыбнулась и снова превратилась в привычную мне маму.
— Я знаю.
Мы обе вскинулись, когда услышали дверной звонок.
— Должно быть это Маршал, — сказала она и встала, распрямляя свой свитер. — Я сказала ему, что подниму тебя и подготовлю к вашему свиданию к трем тридцати. У тебя останется время, что вернуться на освященную землю, а развлечения — как раз то, что Доктор Мама прописала.
Я взглянула на пирог и подцепила половину оставшегося куска.
— Мам, — запротестовала я с набитым ртом, следуя за ней по холлу. — Я не могу. Мне нужно вернуться домой и приготовиться к очередной вылазке. У меня есть наводка на тех, кто предположительно вызывает Ала, и завтра я собираюсь их припугнуть. Кроме того, я не готова для новых отношений.
