Нет, это уж верно, не в «гончаровской» природе — уничтожать письма или документы: рядные записи, свидетельства, заводские книги. Казалось бы, старые и вовсе ненужные…
«Будь осторожен с моими письмами»
Искать письма Наталии Николаевны стали лишь в начале двадцатого века. Непростительно поздно? Нет. Ведь живы были еще все ее дети, все семеро. И вряд ли они согласились бы с публикацией писем покойной матери, зная наверное, что это не пришлось бы ей по душе.
Да и памятен был громкий скандал, вспыхнувший после того, как графиня Наталия Меренберг, младшая дочь поэта, передала для печати письма отца Ивану Сергеевичу Тургеневу, который и опубликовал их в «Вестнике Европы» в 1878 году. Сыновья Пушкина Александр и Григорий были настолько этим возмущены, что собирались ехать в Париж, чтобы поквитаться с писателем. И как жаловался сам Тургенев, «поколотить меня за издание писем их отца!»
Из воспоминаний Александры Араповой:
«Целую бурю негодования вызвало опубликование писем Пушкина к ней. Чутким сердцем она (Наталия Николаевна. — Л. Ч.) ее предугадала и поставила непременным условием, чтобы они появились только по смерти моего отца, боготворившего ее светлую память. Нам, ее детям, — как Пушкиным, так и Ланским, — эта газетная травля принесла много тяжелого горя».
И сама Наталия Николаевна, оберегая память мужа, противилась публикации частных писем Пушкина, не предназначенных для публики.
Оберегала от чужих любопытных глаз и свою переписку со вторым супругом, генералом Ланским, что так счастливо сохранилась.
Наталия Николаевна — П. П. Ланскому:
«Я пишу тебе доверительно, имея привычку делиться с тобой самыми сокровенными мыслями…»;
«…Я, как и всегда, пишу тебе под первым впечатлением, с тем чтобы позднее раскаяться».
Надо думать, что привычке своей она следовала и прежде, будучи женой поэта. И предупреждала своего второго супруга:
«…Будь осторожен с моими письмами…»
Точно так же наставлял ее некогда и сам Пушкин!
«…Запирай их, как только прочтешь», — пишет она далее. Как это важно, и как обнадеживающе ныне звучит ее просьба! Ведь не приходит же ей в голову просить супруга сжечь адресованные ему письма, а всего лишь спрятать от чужих недобрых глаз.
Все семейные бумаги и пушкинские рукописи Наталия Николаевна завещала сыну Александру, и долгие годы он хранил отцовское наследие.
В 1880 году Александр Александрович передал Румянцевскому музею «на вечные времена» бесценный дар — фамильный пушкинский архив. А еще через два года и письма поэта к жене.
A.A. Пушкин — В. А. Дашкову, директору Московского Публичного и Румянцевского музеев (3 мая 1882):
«Милостивый государь Василий Андреевич!
Прилагая при сем 64 письма покойного моего отца Александра Сергеевича к моей покойной матери, Наталии Николаевне, пожертвованные… сестрой моей графиней Натальей Александровной Меренберг, обращаюсь к Вашему Высокопревосходительству с покорнейшею просьбою… чтобы эти письма в течение пятидесяти лет в чтение никому выдаваемы не были».
Александр Александрович, как и полагалось доброму сыну, делал все, чтобы охранить память матери от возможных насмешек и обвинений.
Из беседы A.A. Пушкина с корреспондентом газеты «Русская молва» (от 31 марта 1913):
«Вскоре после открытия памятника отцу в Москве сестра передала мне всю хранившуюся у нее переписку. Я их принес в дар Румянцевскому музею и поставил условием, чтобы эта переписка не стала общественным достоянием и не была опубликована ранее смерти последнего члена нашей семьи, считая и младшую сестру Елизавету от второго брака моей матери».
Возможно, тогда же были переданы и ответные письма Наталии Николаевны. Ведь сын поэта говорит о переписке! Исследователи уже обращали внимание на некоторую странность: он ставит жесткое условие — переписка родителей не должна быть ныне опубликована, хотя к тому времени письма поэта к жене уже тридцать пять лет как были напечатаны. Значит, речь может идти лишь о письмах матери!
Неслучайно Александра Александровича заботит, чтобы и дочери Наталии Николаевны от второго брака, сестры Ланские, не могли пострадать от недобросовестности издателя или новых нападок в адрес их матери, коих и так было предостаточно. Иначе к чему было тогда упоминать имя Елизаветы Ланской — ведь она дочерью Пушкина не была!
«Мне сдается, по простой женской логике, — полагала Александра Арапова, — что именно эта супружеская переписка должна была восстановить в полном блеске добрую память матери, а не вызвать той жестокой оценки, тех комьев грязи, которые безжалостно осыпали ее священную для нас могилу».
В июле 1914-го, через год с небольшим после публикации в «Русской молве», завершил свой земной путь боевой генерал Александр Пушкин — всю жизнь, до седых волос, слывший любимцем поэта. Да и Наталия Николаевна отличала старшего сына своей особой душевной привязанностью.
Борис Львович Модзалевский, хранитель рукописного наследства поэта в Пушкинском Доме, писал в том печальном году:
«Александр Александрович Пушкин приобрел право на вечную благодарность русских людей за сохранение и за передачу в общее пользование черновых тетрадей поэта, пожертвованных им в… Московский Румянцевский музей, куда передал он по соглашению с братом и сестрами и под известным строгим запретом и переписку своих родителей, могущую без сомнения пролить свет на взаимные их отношения и на до сих пор смутную историю последних лет многострадальной жизни поэта…»
Заветное слово «переписка» было произнесено дважды: и сыном поэта, и замечательным ученым-пушкинистом!
«Жду… с нетерпением»
Писем Наталии Николаевны нет. И все-таки их можно прочесть. Прочесть «духовными глазами», меж строк пушкинских писем. Там даже есть особо повторенные поэтом ее фразы:
«Что ты путаешь, говоря: о себе не пишу, потому что не интересно. Лучше бы ты о себе писала, чем о S. (графиня Надежда Соллогуб, к ней Наталия Николаевна ревновала мужа. — Л. Ч.), о которой забираешь в голову всякий вздор — на смех всем честным людям и полиции, которая читает наши письма. Ты спрашиваешь, что я делаю».
А вот и сам поэт задает тот же вопрос в одном из первых писем к невесте:
«Что вы поделываете? Кого видите? Где гуляете? Поедете ли в Ростов? Напишете ли мне? Впрочем, не пугайтесь всех этих вопросов, вы отлично можете не отвечать на них, — потому что вы всегда смотрите на меня как на сочинителя».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
