— Ну что ты, Нинон, там чисто! Не переживай, ты сегодня и так отлично поработала!
Я с нарастающим подозрением рассматривала русый затылок. Он что, издевается? Точно издевается. Знает же, как мне интересно, — вот и дразнит, вредитель. Стукнуть бы его! Вот как раз пресс-папье на столе стоит хорошее, мраморное. Тяжелое! Я мечтательно зажмурилась, красочно представляя, как вершу справедливость…
Макс мое молчание истолковал верно — обернулся, подмигнул и, чуть наклонившись, сунул руку под стол. Повозился там недолго и протянул мне маленький фигурный ключик. Я радостно сцапала его, немного недоумевая про себя — ну, надо же, разгильдяй-Макс ключи от сейфовой ячейки в тайнике держит! А я думала, он на все инструкции чхать хотел.
Небольшая бронированная дверца, маленькая замочная скважина. Ключ вошел в нее мягко и без малейшего сопротивления, повернулся в замке — и тот вкусно щелкнул. Дверца сейфовой ячейки открылась, беззвучно повернувшись на петлях. Я моментально вычислила среди немногочисленных вещей, хранящихся внутри, предмет моего интереса — коробочку с артефактом, доставленным для экспертизы в первый день моей работы с Максом. Теперь вместо бечевки, крест-накрест обвязывавшей коробку и скрепленной свинцовой пломбой сбоку, на стальную поверхность была налеплена неширокая бумажная лента, с росписью эксперта городской стражи о проведенном досмотре артефакта, и двумя оттиснутыми в сургуче печатями — отделения стражи, проводившего следствие, и личной печатью эксперта.
— А на остальных артефактах такого не было! — Я с интересом показала Максу печати.
— Это стандартная процедура, — пояснил мне опытный прима-мастер, не первый год сотрудничающий с городской стражей. — Если нарушается целостность упаковки, как у нас, или, например, пломбу с артефакта при проверке сорвать приходится, тогда артефакт обязательно запечатывают, подтверждая, что никто, кроме эксперта, доступа к нему не имел. А все остальные изделия здесь упакованы не были, так что на них такие строгости не распространяются.
Я понятливо кивнула. Нет, конечно, нас всему учили в школе, но… невозможно ведь хранить в своей памяти всю теорию, преподанную нам за семь лет обучения, разом! На практике оно как-то лучше постигается. Макс между тем продолжил обучать молодежь:
— В остальном для проведения проверки было достаточно присутствия владельца и двух свидетелей. И беса лысого О’Тулл позволил бы кому-то копаться в его собственности в его отсутствие, даже если бы это и не было предусмотрено законом! — Макс хмыкнул, потянувшись на стуле и разминая уставшую спину. — Могу спорить на свою репутацию: Горшечник серьезно сунул кому-то на лапу, чтобы проверку проводили здесь, в этой мастерской, а не изымали ценности по описи для изучения их в отделении стражи!
Молодежь в моем лице понятливо хмыкнула — ясное дело, об этом на лекциях в школе не рассказывали!
Не выпуская из рук добытого, я заглянула в ячейку и обнаружила там сопроводительные документы к этому самому артефакту, небольшой кошель с деньгами — заначка, что ли? От кого только? Или это рабочие деньги на непредвиденные расходы? — и фантик от конфеты. Фантик я отправила в медную урну, и та благодарно приняла подношение, испепелив его еще на подлете. Правда, сделала я это не сразу, а после небольшого представления в духе «Мастер Шантей, посмотрите, какую ценность я нашла!» с почтительной демонстрацией оного и прочим глумлением над непосредственным начальником. Я ни мгновения не сомневалась, что эта шалость мне еще отольется, но и удержаться было выше моих сил — в конце концов, он-то меня дразнил без зазрения совести!
А так — и счет выровняли, и повеселились, и отдохнули. Все же конец дня уже. Устали.
Уверившись, что ничего ценного внутри нет, порядок в ячейке я навела в два счета — успела уже приноровиться за сегодня. А протерев металл насухо, призадумалась. Возвращать спецкоробку под замок мучительно не хотелось. Любопытство распирало, клокотало и грозило того и гляди хлынуть наружу через уши. Но вот просить Макса показать, что же там, внутри, хотелось куда как меньше, особенно после моей собственной выходки. Наоборот надо было все делать, наоборот! Вот что мне стоило сначала попроситься одним глазком внутрь коробки взглянуть, а уже потом уборкой заниматься?
Я кусала губы и сосредоточенно рассматривала пустое нутро ячейки, раздумывая, как бы так подкатить к Максу, чтобы не дать ему возможности отказать. Макс же в это время рассматривал меня — я снова спиной чувствовала его взгляд.
— Нинон! — позвал он, вырывая меня из раздумий.
Я обернулась, вскидывая брови — что?
Взгляд. Улыбка. Такая теплая, такая ласковая — сердце просто защемило от недоумения. Это что, он вот так улыбается мне? И вся нежность во взгляде — тоже для меня, да? Пока я недоуменно хлопала ресницами, разглядывая Макса, он кивнул на коробку:
— Вскрывай.
— Да?! — с придушенным воплем восторга я коршуном бросилась на коробку, пока Макс не передумал и не отобрал игрушку.
Разорвала ленту. Сломала сургучную печать. Сняла крышку.
Я так не радовалась, даже когда мне на день рождения подарили артефактные серьги с жемчугом отцовой работы!
Макс же смотрел на мой восторг со снисходительностью матерого волкодава, которого забавляет щенячья суета вокруг добытой косточки.
Внутри лежало… нечто. Медальон. С цепочкой. Камни по кругу, мелкая вязь рун по периметру. Я жадно взглянула на Макса, и он широким жестом разрешил:
— Проверяй!
Я отправила легкий магический импульс в сторону артефакта. Сложная штучка. С наскока не разобрать. Я пошире расставила ноги, чуть смягчила колени, расслабила спину. Очень удобная, устойчивая стойка. Прикрыла глаза, сосредоточиваясь на внутреннем видении. Снова импульс в сторону лежащего на столе артефакта.
Нет, работа все же очень сложная. Но делал мастер — очень гармоничный узор энергетических потоков. Макс сделал бы лучше, он сторонник простых и элегантных решений, ревниво заметила я самой себе и продолжила изучение. На выдохе открыла глаза и отчиталась о проделанной работе:
— Артефакт связи. Категория — не ниже седьмой. Предположительно является центральной частью группы…
Н-да, не много же мне удалось установить… Я перешла на нормальный язык:
— К нему вообще-то должны прилагаться еще несколько штук устройств связи поменьше. Нет?
Макс развел руками — мол, чем богаты, тем и рады!
— Наигралась? Упаковывай!
Я охотно подчинилась и уточнила:
— А когда мы с ним работать будем? И вообще, чего от нас хотят?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
