– Молодец Георгий, – похвалил Аносина Никифор. – Усмирил цанаров и охватил эмира Тпхиса в полукольцо с севера.
А что же дальше? – Спросил Смбат у Никифора. – Ждать, когда Георгий вторгнется в Арийстан, замкнув кольцо с юга? Тем более, что начало положено, после взятия абхазами северного Джавахети. На очереди мое Самцхе. А потом Георгий продолжит замыкать круг, захватив гавары вассалов Ашота Милостивого на востоке – Дзорапор[606], Колбопор, Цобопор и Кангарк?
– Не преувеличивай, гавар Самцхе останется при тебе, – отмахнулся Никифор. – Бдешхство Тао-Кларджети расположена на границах Византии и находится под ее покровительством. Но нельзя долго сидеть на двух конях одновременно. Рано или поздно рискуешь свалиться под их копыта. И тебе Смбат надо будет определиться, с кем ты будешь заодно, когда вокруг эмира Тпхиса начнется сжиматься кольцо. С Ашотом, тондракийцами и арабами или же с Георгием и византийцами.
– Да, конечно. Провинция Тайк – это протекторат Византии. У меня с базилевсом подписан федеральный договор. И наши воины служат в охране дворца. А наши эристави участвуют во всех войнах Византии. Но реальной помощи от Византии я давно не получал, – проворчал Смбати пожевал свой ус. – Покровительство Византии создало Картлам больше проблем, чем можно представить. Ведь шахиншах Ашот Милостивый признанный глава Союза объединенных Армянских эмиратов.
Византия дала мне титул куропалата и денежное содержание. А венец «царя Картлов»[607] и бдешха, начиная со Смбата Мученика, по-прежнему возлагает тагавор Арийстана, хоть он и считается арабским эмиром эмиров. И Ашот считает мой договор с Византией покушением на свое главенство в роду Багратуни. И многие ишханы и азнауры Картлов не хотят ломать сложившиеся веками традиции и поддерживают его, – неохотно добавил Смбат. – А еще Ашот хочет возродить былой Арийстан – Великую Армению. И собирает войско в Карсе, благо вокруг полно живущих в этой местности воинственных алан и курдов.
– И он хочет сделать это, находясь в халифате? – Удивился Никифор. – Арийстан – неотъемлемая часть наследства Аршакидов, а значит, его глава должен признавать старшинство базилевса Византии. Еще Ашот Железный, публично признал право базилевса на наследство Аршакидов, когда вручал скипетр владыки Вселенной деду Багрянородного, – твердо сказал Никифор и поинтересовался: – А что же Мушег[608], его брат? Крепость Карс не мала для двоих? Насколько я помню, он всегда был сторонником сближения с Византией.
– Если бы мог, Мушег Багратуни давно бы примкнул к Константинополю. Но Ашот держит его при себе, как своего главнокомандующего. И обещает ему в случае повиновения корону бдешха.
– Зато тебя никто не держит, бдешх Смбат, – ткнул пальцем в грудь Смбата Никифор. – Ашоту хватает проблем с арабскими шейхами, которые спят и видят, как бы отхватить очередной город у иноверцев. Ему сейчас не до тебя, – усмехнулся Никифор и полюбопытствовал: – А что Ашоту не мешает то, что он христианский царь и наместник в мусульманском халифате?
– Каталикос из Двина придерживается единобожия. Это не противоречит исламу мусульман. Существует же, в конце концов, кафедра патриарха Антиохии в сирийском эмирате Хамвада из Алеппо.
– Кафедра существует. Да, – подтвердил Никифор. – Только сам Хамвад не христианин. Стать сильным царем в халифате можно, лишь сменив веру. Рано или поздно Ашоту и его ишханам придется сделать это. Вот персидские Буиды это поняли давно. Поэтому их султан сегодня хозяин в Багдаде. Халиф ал-Мути[609] лишь предводитель верующих при нем. Как патриарх при базилевсе.
Пускай церкви Константинополя и Двина пошли разными путями после Халкидонского собора, но все же их объединяет вера в Мессию Иисуса, а не в учение пророка Мухаммеда. Когда встретишься с Ашотом, подскажи ему, что Великую Армению легче построить и удержать, будучи союзником Константинополя, а не Багдада.
– Ладно. С Ашотом я поговорю. И, думаю, он меня выслушает. Для войны с Мусафаридами и Раввадидами ему нужна будет помощь картлийских эристави. А как быть с царем Гиоргием? Никифор задумчиво потер ухо:
– А вот с Леонидами, думаю тебе не надо ссориться. То, что твой архиепископ в составе католикосата не Двина, а Питиунта – это хорошо. Это дает тебе моральное право проводить политику независимую от политики главы Армянских эмиратов.
Конечно, в идеале, твоему архиепископу надо бы выйти из католикосата подчиненного патриархии Антиохии и напрямую войти в состав патриархата Константинополя. Ты говорил об этом с Феофилактом?
– Да что там «говорил»! Он лучше меня знает о наших проблемах. Но патриарх даже слышать не хочет о том, чтобы вывести архиепископство Мцхета из Иверского католикосата.
– Ну, вероятно еще не время, – подумав, сказал Никифор. – Послушай, Смбат. Если тебе мерещиться опасность со стороны Георгия, укрепляй свои границы с ним династическими браками.
– И то верно, – хлопнул себя по лбу Смбат. – Будем поступать как сами Леониды. Вернем наши утраченные земли в качестве приданного. У Георгия есть двухлетняя дочь Гурандухт. И у его сына Левана тоже есть дочь. А у меня есть сын и еще полно малолетних племянников. Никифор, прошу тебя, устрой им сватовство.
– Чего ты хочешь? – Переспросил Никифор.
– Меня устроит любой расклад. Лишь бы с приданным, – настаивал Смбат.
– Правду говорят: «Не выдвигай идей. А то самому и придется их исполнять», – изумился Никифор. – Мне быть сватом? Как ты себе это представляешь?
– Очень просто, – сказал воодушевленный Смбат. – Я знаю, что митрополит Какарский[610] из рода византийских архонтов Куркуасов. И даже Ноя Цимисхия грамоте обучал. Поговори с Куркуасом. Он же тебе родня. Может митрополит намекнет каталикосу Питиунта. А тот, как-то повлияет на обоих Леонидов.
– Хорошо, попробую, – согласился Никифор. – Цимисхий давно зовет меня в гости. Навещу поместье Куркуасов. Заодно загляну в Какары и Никопсию, поклонюсь мощам Святого апостола Симона Канонита. Там и поговорю с обоими епископами.
– По рукам! – Обрадовался Смбат. – За наш обоюдный договор надо обязательно выпить!
Слегка покачиваясь, приятели побрели к столу с яствами.
Глава 7. Константин и Полевкт
Торжества и гуляния длились целый месяц. Сначала свадебные, затем триумфальные, по случаю победы над флотом эмира Тарса.
Внезапно, после безудержного веселья на город опустился траур. Под воздействием вина патриарх Феофилакт решил объездить скакуна, приобретенного накануне. То, что было бы просто для человека трезвого, для человека в подпитии оказалось смерти подобно. Феофилакт упал с коня и разбился насмерть.
Нелепая смерть патриарха поразила город. В свои пятнадцать лет, назначенный на патриарший престол Константинополя, Феофилакт за двадцать четыре года служения, стал неотъемлемой частью столицы. В городе его очень любили – и не без причины. Если в светских делах архиепископ проявлял гибкость и терпимость, то с еретиками был суров и непреклонен. Злопыхатели и монахи-аскеты называли его беспутным из-за его увлечения лошадьми. Но все же отдавали ему должное, видя, как Феофилакт твердой рукой вел свою паству к благоденствию. Патриарх принимал у себя в резиденции даже еретиков и язычников, способствуя распространению истинной веры среди заблудших.
К сожалению, у Багрянородного был всего один сын, и он не мог по примеру своего тестя предложить приемника из своей семьи. Поэтому, после времени положенного на траур, поместный Синод епископов выдвинул пресвитера Полиевкта[611] на вакантное место архиепископа Константинополя и Вселенского патриарха. Полиевкт был синкелом – советником патриарха и являлся как бы его духовным наследником. Кроме того он был учеником блаженного Андрея[612], который сподобился узреть Пресвятую Богородицу. В Полиевкте поместные епископы надеялись увидеть патриарха, величием подобному Святому отцу Иоанну Златоусту.
– Отец! Ты уже слышал? – Спросил Роман во время трапезы с Багрянородным базилевсом.
– Синод выдвинул синкела Полиевкта на место патриарха. Ты одобришь его кандидатуру? – А что ты думаешь по этому поводу? Все-таки тебе продолжать мое дело и царствовать вместе с этим главой Церкви.
– Я плохо его знаю, но Анастасия узнала его лучше. Ведь он был ее духовным наставником перед замужеством. Она уверяет, что лучшего патриарха на кафедру Святого Андрея не найти и просит за него, – ответил Роман.
– Вот это то, что я называю полноценная семья, – рассмеялся Константин. – Или, как говорят славяне: «Куда шея, туда и голова». Не успели пожениться, как ты стал принимать государственные решения по совету своей супруги.
– Что в этом плохого? И разве ты не советуешься с севастой? – Обиделся Роман.
