Сахаров был также человеком, который указал Дреллу путь к достижению цели ядерного разоружения.
Глава семнадцатая
Я не уверен, пугает ли наша политика тактического ядерного оружия Советы, но она точно до смерти пугает меня самого.
Сэм Нанн
Вскоре после того как в январе 1973 года Сэм Нанн занял свое место в Сенате, он столкнулся с проблемой ядерного оружия, которая ужаснула его. Речь шла о взрывоопасной ситуации с американским ядерным оружием в Европе.
Сенатор Джон Стеннис, сменивший Ричарда Рассела на посту председателя сенатского Комитета по вооруженным силам, был серьезно ранен во время попытки ограбления недалеко от его дома в Вашингтоне в 1973 году. Будучи не в состоянии передвигаться, он отправил Нанна вместо себя в Европу в феврале 1974 года для того, чтобы рассмотреть готовность сил НАТО. Он сказал Нанну, что хотел, чтобы он «фактически стал его ногами и глазами в Европе».[318] Стеннис назначил Фрэнка Салливана, одного из старших сотрудников аппарата комитета, работать с новеньким сенатором. Оба провели сотни часов, готовясь к поездке, – этот уровень предварительной трудоемкой работы стал знаковым для Нанна, где и когда бы он ни занимался важными вопросами.
Во время их двухнедельной поездки Нанн и Салливан были страшно удивлены, узнав, что военные командующие НАТО и США в Западной Европе рассматривали использование ядерного оружия как первоочередное, а не последнее средство. Их мотивировка была очень простой: «Используй его, иначе потеряешь», – как вспоминал потом Нанн.[319]
Если бы в Европе началась война, по расчетам аналитиков в области обороны, она бы началась с массированного нападения танковых дивизий Варшавского пакта на суше через район Фульдский коридор, который находится на границе между Восточной и Западной Германией. Маршрут вторжения дал бы возможность войскам Варшавского пакта быстро оказаться в пределах досягаемости от Франкфурта и нескольких крупных американских военных баз.
Силы НАТО, несмотря на присутствие десятков тысяч американских войск в Западной Германии, оказались бы превзойденными по численности силами противника примерно один к трем. Для того чтобы избежать поражения, у командующих войсками НАТО и США, вероятнее всего, не будет иного выбора, как ответить ядерным оружием. Хотя это может оказаться эффективным средством, оно вызовет разрушительный обмен ядерными ударами или не исключено, что поставит НАТО в невыгодное положение применения ядерного оружия на собственной территории для остановки вторжения.
Военно-политическое равновесие было неустойчивым – чем больше дисбаланс в вооруженных силах, тем больше НАТО нуждалась в ядерном оружии; а чем больше она зависела от ядерного оружия, тем больше был риск ведения такой войны, которая охватила бы всю Европу и, что вполне возможно, привела бы к глобальной ядерному столкновению между Соединенными Штатами и Советским Союзом.
«Я полагал настоятельным добиться отхода от опоры на применение первыми ядерного оружия на ранних стадиях, – вспоминал Нанн. – Я был и удивлен, и озабочен тем, как сильно наши командиры передней линии фронта зависели от тактического ядерного оружия и… какие ужасные показатели мы имели в плане обычных вооружений и каким ужасным был моральный дух».[320]
Однажды вечером несколько командиров боевых частей встретились с Нанном и Салливаном за кружкой пива и сказали им, что они, вероятнее всего, будут просить одобрения Вашингтона на применение ядерного оружия, как только начнется сражение. Нанн сказал: «Их теоретические выкладки состояли в следующем – и об этом никогда не писали, а люди в Вашингтоне этого даже не осознавали, – что любому президенту понадобится четыре-пять дней на то, чтобы дать им полномочия применить тактическое ядерное оружие. Посему они собираются просить полномочий в начале возникновения любого рода конфликта, даже если он был непреднамеренным. И это было предупреждением для меня. Я сказал Фрэнку, когда мы возвращались домой: «…Я не уверен, пугает ли наша политика тактического ядерного оружия Советы, но она точно до смерти пугает меня самого».
Если войска НАТО не применят тактическое ядерное оружие в первые часы боя, они, вероятнее всего, отступят дальше на запад со своим вооружением, подготавливая почву для такой же степени неприятного сценария – обстрела ядерным оружием целей в Западной Германии. Нанн сравнил это с установившейся практикой братьев Макс, которую он наблюдал. «Граучо держал пистолет вплотную к себе – он стоял у окна, а бандиты подходили к нему, и он сказал: «Сделаете еще один шаг, и я нажму на курок». Он держал пистолет прижатым к своей голове».[321]
Даже планы относительно семей американских военнослужащих в период войны беспокоили Нанна. Он говорил: «Мы не собирались что-то предпринимать для эвакуации членов семей. Такая вот штуковина. …Ничего меня так не поразило, как понимание того, что женщины и дети не могут быть вывезены оттуда и что они окажутся прямо в эпицентре сражения, а солдаты, которые, как предполагалось, должны сражаться, будут волноваться за судьбы своих семей».[322]
Нанн был также потрясен тем, как плохо охраняются ядерные вооружения НАТО. «Одной из последних наших остановок было хранилище тактического ядерного оружия, – вспоминал он. – Когда я собирался уезжать, состоялся брифинг у местных генералов, и они шли со мной, я поздоровался за руку с одним сержантом, собираясь уходить, и почувствовал скомканную записку, которую он вложил мне в руку. Я просмотрел ее, пока находился еще в том месте. В ней было написано: «Сенатор Нанн, все это – в. с. – последнее я понял, как «вранье собачье». Помимо этого, он сказал: «Если вы захотите встретиться со мной и моими сослуживцами после того, как освободитесь от ваших сопровождающих, я расскажу вам, что происходит на самом деле».[323]
Нанн и Салливан освободились от своего сопровождения в конце того дня. Военнослужащие предупредили их, что ядерное оружие, хранящееся на базе, так плохо охраняется, что достаточно небольшой группы террористов, чтобы проникнуть на базу и выкрасть его. Солдаты также рассказали о распростанении пристрастия к наркотикам среди охранников ядерного оружия. «Дело было после Вьетнама, – сказал Нанн. – Имело место сильное падение морального духа среди военных. Поэтому среди охранявших ядерное оружие были люди, подсевшие на наркотики».
«Это произвело на меня страшное впечатление», – сказал Нанн. По возвращении в Вашингтон он направился прямиком к министру обороны Джеймсу Шлезингеру. «Джим воспринял это очень серьезно, – вспоминал Нанн. – Министерство обороны предприняло много шагов по исправлению положения. У нас не было хорошей электроники на ограждении. У нас не было хорошего ограждения по всему периметру вокруг базы. У нас не были разработаны меры спасения на случай чрезвычайных обстоятельств. Мы могли отразить нападение трех-четырех террористов. Но не смогли бы отбить нападение 10–20 человек. У охранников не было необходимого обмундирования для патрулирования по периметру забора в зимнее время. Это был непорядок».[324]
Поездка убедила Нанна в том, что НАТО нужно было укреплять свои обычные вооружения. «Мы так благодушествовали и очень зависели от ядерного оружия. Мы фактически были готовы взорвать весь мир».
Нанн подготовил несекретный отчет о поездке для сенатского комитета, который был опубликован в начале апреля. «Ядерный порог в Европе очень низок, – сообщал Нанн. – Существует значительная опасность того, что тактическое ядерное оружие может быть использовано в самом начале возникновения войны, ведя к возможному и вероятному ее превращению в стратегическую ядерную войну. Наш план по использованию тактических ядерных вооружений, «как только возникнет такая необходимость», сильно заострен на этом, а на условие «как можно позже» вообще не делают никакого акцента. Я считаю, что больше внимания надо уделять последнему».[325]
Он предупредил, что некоторые западногерманские руководители видят в присутствии американских обычных войск в своей стране «большой колокол», который зазвенит в первые часы вторжения по суше, что заставит американских командиров прибегнуть к использованию ядерного оружия по границе с Восточной Германией. Тем самым будет сделана попытка не допустить превращения западногерманских городов и индустриальных центров в «ядерную пустыню или место сражения обычными видами вооружений.
Некоторые военные командиры, по всей вероятности, имеют тенденцию преувеличивать угрозу и хотят поскорее просить разрешения на использование ядерного оружия, потому что они боятся, что политические решения по применению ядерного оружия потребуют много времени, в течение которого все обычные вооружения будут уничтожены».
Отчет дал Нанну впервые почувствовать вкус общенационального интереса к его персоне по вопросам обороны. Он сразу же утвердился как эксперт по вопросам НАТО, а его коллеги-сенаторы отметили, что Сэм Нанн намерен стать значительной силой в военных делах, что явилось важным шагом на пути принятия на себя мощной роли, которую играл Ричард Рассел в Сенате, а его дядя Карл – в палате представителей.
