— Ты лучшее, что было в моей жизни, Астрид. Просто знай это, — шепнул он. — Мне горько и обидно за каждый день без тебя. Словно меня обокрали.
— Нет, Ярвен, — я задрала голову выше, — не лучшее, что у тебя было, а лучшее, что есть и будет. Дочери Яники не живут вчерашним днем. У них есть лишь сегодняшний. Есть «сейчас» и не существует «потом». — Улыбаясь, разглядывала его суровое лицо, грубые шрамы, рассекающие щеку. — Живи сейчас, мой генерал, и станет легче. Прошлого уже нет, будущего никогда не будет. Есть здесь и сейчас. Есть ты и я, эта дорога. И все! Никто не знает, как и когда оборвутся наши жизни. Кто уйдет первый, а кто последует за ним следом.
— Ты не последуешь, — упрямо возразил он. — Ты будешь жить!
— Никогда не спорь с провидицей, Ярвен, — нахмурившись, я покачала головой. — Мы уйдем вместе. Знаешь, когда жрица узнала о моем даре, то запретила мне рассказывать то, что вижу. Потому что это просто брызги, вырвавшиеся из ровного потока вод наших жизней. Никто не знает, что было до этих моментов и что будет после. Но просто знай, если то, что вижу я, наша смерть, то мы уйдем вместе. Поэтому живи и радуйся этому дню, генерал. И смирись, что я не выпущу тебя из плена своих глаз до последнего вздоха.
Он поджал губы, но не стал ни о чем спрашивать, за что я была ему очень благодарна...
... Мы выехали из-за лесополосы на открытый участок. Лошади впереди идущих воинов громко заржали, и мужчины резко вскинули левые руки вверх.
Я попыталась рассмотреть, что там на дороге, но на мою голову тут же опустился плащ Ярвена.
— Что ты делаешь? — возмутилась, но умолкла, стоило ему зажать мне рот ладонью.
Дурой и истеричкой я никогда не была. Смекнув, что происходит что-то серьезное, потянулась и нащупала рукоять своего меча, прикрепленного к седельным сумкам.
— Он не пригодится, — тихо выдохнул генерал. — Живых там уже нет.
Вздрогнув, я попыталась выбраться из-под плаща.
— Нет, — Ярвен не позволял это сделать. — Не хочу, чтобы ты хоть когда-нибудь еще видела подобное.
Зря он это сказал. Потому как, не больно ударив его по руке, я все же откинула тяжелую, плотную ткань.
— Астрид, — рявкнул недовольно дракон, но я не слушала его.
Тела... Десятки тел вокруг, перевернутые телеги, сундуки, корзины.
Разбросанные вещи, продукты...
— Обоз торговцев, — шепнула и подалась вперед.
Вглядываясь в обочины, я искала признаки живых. Знала, если таковые и есть, то они не ушли. Даже если сначала и побежали, то потом все равно вернулись.
Они всегда возвращались.
Мой взгляд зацепился за женщину, лежащую справа, в руке она крепко сжимала меч.
— Жрица, — выдохнула и рывком спрыгнула с коня Ярвена.
— Астрид! — выкрикнул он мне вслед.
— Ксани! — вторил ему Тагар.
Но кто их слушал?! Лиса проворно обогнала меня и склонилась над еще живой женщиной.
— Дети, — одними губами прошептала дочь Яники. — Двое.
— Целителя! — обернувшись, я быстро нашла взглядом своего дракона. — Целителя и быстро!
Он кивнул.
— Я сама целитель, — жрица перехватила меня за запястье. — Сильный, не дам себе умереть. Детей найди, послушница. Мальчик не слышит, с ним сестра, но она так напугана. И она целитель, полукровка. Волчица. Сильной вырастит, если выживет.
— Оборотница? — Ксани повела носом.
Жрица внимательнее взглянула на нее.
— Слава Яники, ты дитя зверей, найди их. Сами они не выживут. Найди!
Ксани взглянула на меня и снова потянула носом, готовая сорваться с места.
— Даже не думайте, — рявкнул за ее спиной Тагар. — Сам всех найду!
Его тело охватило яркое магическое пламя, и спустя мгновение в сторону редкого леса метнулся огромный горный лев.
Мои руки дрожали, когда я, нащупав колотую рану на животе, крепко зажала ее пальцами. Ксани зорко озиралась, высматривала еще живых.
— Вы одна была? — спросила, склонившись ниже, чтобы женщина не повышала голос. Силы ее были на исходе, и я очень боялась увидеть ее смерть. — Почему нет других жриц? Где послушницы?
— Одна, — выдохнула она. — Я и дети... На наш храм южнее отсюда напали. Недели две назад. Искали кого-то. Кого-то из нас. Вырезали молоденьких, девушек... Твоего возраста... — Она сжала мое запястье, словно пытаясь предупредить. — Беглые мужчины... Дезертиры. Маги и оборотни. Но люди-звери казались странными. Их глаза словно кровью налитые, и эта жестокость. Невероятная. Мы отбились. С потерями, но отбились и решили идти на юг через северный тракт... — Она умолкла и перевела дыхание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ярвен, где твой целитель?! — рявкнула я, голос дрогнул. Слишком много вот так до нее на моих руках умирало жриц.
— Он занят, там еще раненые, — сухо отозвался дракон.
Поджав губы, я смолчала. Умом понимала, что целитель в первую очередь помогает тому, кому нужнее.
Зажав рану сильнее, мысленно взмолилась Янике, чтобы уберегла свою смелую дочь.
— Но как же вы одни... — тяжело вздохнув, убрала с ее лица мешающую прядь волос. — Почему?
— А одна я, потому что мальчик болел и сильно, — тихо ответила жрица. — Не знаю, откуда они пришли, детки эти, но девочка несла брата на себе. Она сама еще малышка, силенок как у котенка, а тащила его волоком по дороге. А мальчонка... Язык ему вырезали. За что, уж никто не скажет. Но такая жестокость. Я не смогла уйти с остальными. Телег не хватало. Раненых много, а он не выдержал бы дороги. Все это понимали. Я и осталась с ним и сестренкой его. Она такой сильный целитель. Такая мощь в девочке скрыта... Из когтей смерти его вырывала, и не раз. Он не дышит, видно, что все — мертв. А она его к жизни тащит, не отпускает... Никогда такой силы не видела. Беречь ее нужно... Она много добра сделает... Найдите ее и мальчика...
Жрица снова замолчала. Кровь сочилась из-под моих пальцев, а я ничего не могла поделать. Абсолютная, такая ненавистная мне беспомощность.
Моргнув, вдруг увидела перед глазами странную картину. Я стояла на балконе, а передо мной смутно знакомый пейзаж. Поля, горы и... храм. Деревянный с резными ставнями. Возле него женщины в цветных платках. Одна из них улыбается мне и машет. Лицо ее не вижу, далеко. А за храмом деревню возводят. Большую. Дома. Мужчины ходят, детвора бегает. Телеги по дороге со стороны леса катятся, груженные... Вглядываясь в это странное видение, я не понимала к чему оно? Что я должна здесь рассмотреть? Что понять?
— Нашел! — выдохнула надо мной Ксани.
Тряхнув головой, отогнала видение и распрямилась.
Из-за дальних деревьев показался злющий Тагар. Он за ворот платья тащил сопротивляющуюся девочку лет семи-восьми. Она царапалась как кошка, крутилась и всячески ему мешала. А на плече несчастный военачальник аккуратно нес совсем маленького мальчугана в коротких серых штанишках.
— Да кто же ему язык вырезал? — голос Ярвена неожиданно дрогнул. — Ему год? Два?
— Три, — шепнула жрица, — но он настолько слаб, что не дашь того.
— Да шевелись ты, лев!!! — закричала Ксани. — Жрица умирает, нужен целитель!
Как ни странно, но после этого ора ногами быстрее стал перебирать не военачальник перевертышей, а девочка. И теперь она уже бежала к нам впереди своего замученного пленителя.
Подлетев к жрице вперед Тагара, малышка закатила рукава и поставленным голосом скомандовала мне:
— Зажимайте сильнее!
Я подчинилась. Накрыв своей ладонью мои окровавленные пальцы, она выпустила магию. Действительно сильную. Горячую, даже обжигающую.
— Не дергайтесь! — прошипела она, стоило мне чуть сдвинуть пальцы.
Я замерла. Подоспевший к нам Тагар скинул мальца на руки Ксани и присел.
— Вы нашли их... — жрица улыбнулась. — Брата и сестру.
— В них родной крови столько же, сколько и в нас с вами, — проворчал лев. — Мальчонка — оборотень, странное сочетание крови. Неправильное какое-то. Девочка, — он бросил гневный взгляд на мелкую командиршу, — чистокровный маг. И характерец не подарок. Такую в дочери не возьму!
