Сильная пощечина привела меня в чувство. Я открыла глаза и уставилась во взбешенное лицо наследника.
* * *
Наследник весь вечер следил за Аурой, но тот момент, когда она исчезла он, к своему удивлению, упустил. Просто услышал в мыслях Ноэля растерянность и увидел его последнюю стычку с девушкой. Казалось, она была пьяна, хихикала как дурочка и не могла стоять на ногах, но он уже видел ее пьяной и это ее состояние не имело ничего общего с алкоголем. Она играла. Она хотела избавиться от Ноэля. Но зачем?
Он не стал выяснять это у друга, а сразу поспешил к выходу. В коридоре Ауры не оказалось. Он не на шутку перепугался и разозлился. Упрямая девчонка. Он же просил ее быть осторожной и что теперь? Где ее искать?
Впрочем, он мог выяснить это у ее самой близкой подруги. Ему хватило минуты, чтобы обнаружить Милаву в обществе его друга. Она о чем-то щебетала и вела себя как Аура с Ноэлем, хихикала и изображала из себя идиотку. Это была еще одна игра с одной лишь целью, задержать анвар, чтобы Аура сделала что-то?
Прочитать мысли Милавы не составило особого труда, в отличие от Ауры, прятавшей свое сознание за всеми возможными щитами, ее подруга даже не заметила вмешательства. И их несерьезный план показался ему и глупым и остроумным одновременно.
Аура была в его комнате и искала она не что-нибудь, а кристалл связи. Еще один урок. Не стоит недооценивать принцессу Элении и его упрямую девочку. Эти двое, вместе могут натворить дел, а уж когда вся семерка собирается вместе…
Когда Рейвен нашел Ауру, она уже нашла то, что искала.
— Заблудилась? — холодно спросил он.
— Вовсе нет. Просто хотела прояснить один момент, — серьезно ответила она.
— И для этого потребовалось сбегать и украдкой пробираться в чужую комнату?
— Мне бы не пришлось сбегать, если бы ты не приставил ко мне своих ищеек. Может хватит?
Ее беспечность, безответственность, накопившееся за вечер раздражение сыграли свою роль. Он не сдержался и, подойдя к ней вплотную, прошипел:
— Нет, это тебе хватит. Сегодняшняя твоя выходка еще раз доказывает, что ты глупая, упрямая девчонка. Даже здесь есть те, кто хочет твоей смерти, а ты разыгрываешь свои глупые спектакли, ходишь одна по коридорам и лезешь туда, куда тебе нельзя.
Она попятилась, но в лице не было страха. Только слепое упрямство.
— Хорошо. Я не буду больше ходить одна. Профессор Гаар, возможно…
Последние ее слова окончательно вывели его из себя. Он весь вечер наблюдал, как ее безумный учитель кружит вокруг нее словно коршун. Как приближается ее, гладит по щеке, сжимает руку, что-то шепчет на ухо, и она… она ему позволяет. Если бы тогда они были одни, то от Гаара не осталось бы даже мокрого места, а она. Она…
Наследник схватил изумленную девушку за плечи и тряханул.
— Я не шутил, когда говорил о тебе и Гааре. Не смей даже думать об этом, слышишь.
И в ответ получил: «Я то слышала и даже очень хорошо. Только тебе-то какое дело? Что ты привязался-то ко мне? Что ты хочешь? Что ты…»
Он не смог сдержаться. Просто прижал ее к себе и поцеловал. Он хотел наказать ее, заставить подчиниться, но одно лишь прикосновение губ все перевернуло. Гнев и ревность куда-то делись, уступив место слепому восторгу и наслаждению.
Конечно, он и раньше целовал женщин и, не только целовал. Но Лаилэ в свое время преподала ему прекрасный урок жизни. С тех пор он очень редко позволял женщинам целовать себя, еще реже целовал сам. В отношениях с женщинами его сердце никогда не участвовало. Просто слепой инстинкт, желание мужчины обладать, побеждать, удовлетворять свои потребности. Но то, что с ним творилось сейчас, с этой невинной, хрупкой девушкой не имело ничего общего с тем, что было раньше, даже с тем, когда он поцеловал ее в первый раз. Когда она ответила ему, он просто начал плавиться как масло на сковородке, потерялся в своих чувствах. Все потеряло значение, воздух, мысли, прошлое и будущее. Только она, эти мягкие, податливые губы, это трепещущее в его руках тело и это чувство, еще не до конца понятное, еще только поднимающее голову, но так стремительно захватывающее его сердце и душу.
Внезапно все закончилось и она вырвалась. А затем сказала на чистейшем Адеру.
— «Я никогда не опущусь до того, чтобы увлечься кем-то, вроде этой девушки».
Меньше всего он ожидал чего-то подобного. Мысленно он прокрутил все их разговоры, все ее непонятные поступки, теперь ставшими такими объяснимыми и его сердце ухнуло куда — то вниз. Эйнар был прав. Она не простит ему те слова, даже если сейчас, да даже тогда, они давно перестали иметь какое-то значение. И поведение Акрона теперь легко объяснялось. Он знал. Не мог не знать.
— Ты знаешь Адеру?
— Эльвира научила, — ответила она. — Теперь я понимаю, почему. Надеюсь теперь, когда вы все знаете, вы оставите меня, наконец, в покое.
— Мне очень жаль, Аура. Но я не могу. Ты должна быть в Адеоне до праздника Черной луны — по инерции ответил он.
— Зачем?
— Чтобы защитить…
— Хватит, — закричала она. — Хватит вранья. Не сегодня, не сейчас. Зачем я тебе нужна? Что произойдет в праздник Черной луны?
Он мог сказать. Но побоялся, что все станет еще сложнее. Теперь, когда он знал о причинах ее поступков, он не мог позволить ей отдалиться еще больше, наделать ошибок, сбежать.
Пока он думал об этом, Аура вытащила из сумки камень и отдала его наследнику.
— Я не стану больше спрашивать, но и слепо подчиняться не буду. На этом все. Наши пути расходятся. Ты не должен больше за меня отвечать.
— Это ты так думаешь, — проговорил он.
Она не ответила. Повернулась к двери и уже хотела уйти, но тут, как назло в комнату ворвались ничего не понимающие, Эйнар, Акрон и Ноэль.
Аура снова предприняла попытку уйти, но он не мог этого позволить. Им нужно было объясниться.
В ответ же она прокричала, что ненавидит их и сорвалась. Кончики ее пальцев засветились, и она начала поднимать потоки воздуха, превращая их в огромный, наэлектролизованный вихрь.
Дверь снесло с петель, вместе с Эйнаром. Электрические разряды прорезали воздух. Бесконтрольный, вышедший из себя универсал в этот момент мог быть смертоноснее самой страшной стихии, образованной природой.
Он не знал, как остановить ее и сделал первое, что пришло в голову. Он ударил ее.
Все мгновенно прекратилось. Аура открыла глаза и уставилась на наследника, а по щеке медленно поползла маленькая слезинка.
Сердце затопило сожаление. Он не знал, как все исправить, хотел объяснить ей, что-то сказать, но не знал, что именно.
— Я всегда догадывалась, — зло проговорила она и стерла с лица следы слез. — Надеялась, что это может плод моего воображения, что все мои инстинкты врут. Но ведь это не так, верно?
