Она наняла бы частных водолазов и отправила их в море. Они все равно нашли бы тело Миши. Рано или поздно. Но оно не утонуло.
– Господи! – воскликнула Вера Борисовна. По ее полным щекам поползли слезы.
Дана погладила маму по спине. Почему тело Миши не утонуло? И в самом деле, почему? Ведь, согласно законам физики, оно должно было пойти ко дну. Но не пошло. Почему? Что могло удержать тело Миши на поверхности воды? Дана почувствовала, что поймала за кончик ниточку, которая приведет ее к цели. Теперь бы не упустить этот кончик.
Вера Борисовна ощутила, как напряглась всем телом дочь.
– Что? – спросила она.
– Ничего.
Дана теснее прижала к себе мать, но Вера Борисовна отстранилась.
– Подожди, но тогда ведь…
– Что? – с надеждой спросила Дана.
– Чем была отрублена голова у тела Миши? – Голос Веры Борисовны стал резким и решительным.
– Топором, – быстро ответила Дана. – Тем, который висел на пожарном щите.
Вера Борисовна закусила губу и застонала.
– Значит, я видела убийцу.
Дана застыла на месте.
– Как?
– Я видела убийцу, – повторила Вера Борисовна. Она содрогнулась всем телом, прижала ладонь к губам, и по ее щекам продолжали течь слезы. – Господи! Если бы я была более расторопной…
– Мама, что произошло?
Дана прижала мать к себе и покрывала поцелуями ее щеки и лоб. Вера Борисовна успокоилась. Промокнула глаза платочком, который достала из кармана.
– Сегодня я почти весь день провела с Машей. Сидела у ее постели, пыталась ее кормить, поила чаем. Около трех Маша заснула, и я пошла к себе переодеться и отдохнуть. Но долго не выдержала. Полежала полчаса и опять пошла к Маше. Когда я вышла из своей каюты и повернула налево, в сторону кормы, я увидела, как рука в черной перчатке сняла с пожарного щита топор.
– Кто это был? – не выдержала Дана.
– Не знаю, – вскрикнула Вера Борисовна, содрогаясь всем телом. – Я не видела человека. Только кисть его руки. Сам человек был за поворотом. Ты же видишь, где висит этот пожарный щит.
Вера Борисовна кивнула в сторону кормы. Дана взглянула. Пожарный щит действительно висел вплотную к углу.
– А когда ты дошла до угла?
– На палубе уже никого не было. Но я услышала звук шагов по металлическому трапу. Это был убийца, Дана. Я уверена. И он спускался в трюм, чтобы… чтобы… – По щекам Веры Борисовны опять поползла слезинка. Она так и не решилась произнести слова «отрубить голову». – Чтобы совершить свое злодеяние.
Дана прижала мать к себе.
– Господи, почему я была так беспечна? Почему я не побежала за ним и не выяснила, кто это был?
– Не кори себя, мама. – Дана погладила мать по волосам. – Ты не могла знать, что он задумал.
– Могла. Могла, – упрямо твердила Вера Борисовна. – Должна была догадаться. Ведь рука была в черной перчатке. Должна была понять, что человек задумал дурное.
– В черной перчатке? – повторила Дана. – А в котором часу это было?
Вера Борисовна задумалась.
– Около четырех. – Она кивнула, помедлила и уточнила: – Где-то без четверти четыре. А когда нашли тело без головы?
– В четыре с четвертью.
Вера Борисовна всхлипнула и затряслась в беззвучных рыданиях.
– Это был убийца. Убийца. Бедный мальчик, бедный мальчик! За что его так? За что? И несчастная Маша! Несчастная моя сестра! Только начала жить, только расправила крылья!
Дана обхватила двумя руками лицо матери и прижала его к груди.
– Успокойся, мама, успокойся. И пошли спать. Тебе надо завтра быть в форме. Чтобы поддержать тетю Машу. Пошли спать, мама.
Вера Борисовна покорно кивнула, плотнее запахнула халат, обняла дочь, и они пошли к двери каюты.
– Простите!
Дана обернулась. По палубе шел майор Бараш, жестом призывая ее остановиться.
– Вы собираетесь спать? – Майор демонстративно взглянул на часы. – Сейчас только половина одиннадцатого.
– Собиралась лечь. – Дана улыбнулась. – Чтобы завтра была свежая голова.
– Можете уделить мне полчаса? – Майор подошел и раскланялся с Верой Борисовной.
– Конечно. – Дана взглянула на мать. – Только провожу маму до каюты.
Вера Борисовна высвободила руку.
– Мама доберется до каюты сама. – Она улыбнулась и перевела гордый взгляд с дочери на майора Бараша. – Я пока еще передвигаюсь без посторонней помощи. Так что занимайся делами.
Майор и Дана молча проследили, как Вера Борисовна неторопливо и размеренно дошла до дверей каюты. Дана повернулась к майору.
– Я слушаю вас.
Майор Бараш расплылся в широкой улыбке.
– Я собираюсь задержать убийцу вашего двоюродного брата, госпожа Шварц, – сказал он, глядя на Дану взглядом, которым, вероятно, смотрел удав Каа на неразумных бандерлогов. – И мне нужна ваша помощь. В качестве адвоката. Чтобы на суде никто не заявил, что во время допроса и обыска по отношению к подозреваемому не были соблюдены какие-то процессуальные формальности.
– Вы раскрыли это дело? – удивилась Дана.
Майор самодовольно улыбнулся.
– Судя по всему, да.
– Как вам удалось?
– Очень просто. – Майор Бараш развел руками. – Гораздо проще, чем можно было подумать. Я получил заключение экспертов об отпечатках пальцев на рукоятке топора. Мне известно имя человека, отрубившего голову телу Миши Орлова. Полагаю, вы не сомневаетесь, что этот человек и убийца – одно и то же лицо.
– Я не сомневаюсь, – пробормотала обескураженная Дана, не сводя глаз с майора.
Какие отпечатки пальцев? Ведь мама только что говорила о руке в перчатке, снимающей топор с пожарного щита. На рукоятке топора не может быть никаких отпечатков. Он что-то путает, этот майор. Но ведь наличие отпечатков подтвердили эксперты. Значит, что-то перепутала мама? Что же она видела? Руку черного цвета? А вдруг это была рука чернокожего человека? Нет, это бред. На яхте нет никаких чернокожих людей.
Майор Бараш расценил молчание Даны как отказ оказать ему помощь.
– Вы не согласны? – Он удивленно поднял брови.
– Согласна, – поспешно кивнула Дана. – Конечно, согласна. А как вы получили заключение? У вас есть связь с берегом?
– Конечно есть! – майор тронул пальцами висевший у него на поясе черный чехол. – У меня есть рация. И связь на полицейской частоте.
– И кто же этот человек, оставивший отпечатки на рукоятке топора?
– Этот человек… – Майор выдержал эффектную паузу. – Тамир Вальд.
34
Тамир Вальд открыл дверь каюты в банном халате с надписью «Мария» на верхнем накладном кармане и удивленно уставился на капитана.
– Капитан Рид? – сказал он и обернулся на жену. – У вас что-то срочное? Мы уже легли спать.
– Простите, господин Вальд, – капитан придержал рукой дверь. – Но дело не допускает отсрочки.
Тамир Вальд еще раз обернулся на жену, которая уже лежала в постели, кутаясь в большое одеяло,
