Теперь ему уже было довольно легко объяснить, что расследование, хотя фактически и не является больше строго секретным, пойдет гораздо успешнее, если будет соблюдаться определенная осторожность, чтобы не спугнуть таинственного А.К. Он попросил всех продолжать вести себя как обычно, но если кто-то заметит что-нибудь странное — каким бы случайным и незначительным событием это ни казалось, — то должен немедленно сообщить Маггсу, а если это по какой-то причине будет невозможно, тогда ему самому или же Джеффри.
Джеффри умел читать то, о чем тщательно подбиравший слова Тони умалчивал: сохраняя бесстрастное выражение лица, он кивнул, показывая тем самым, что принимает на себя это неожиданное поручение.
Наконец Тони перешел к финальной части своего выступления, специально предназначенной для того, чтобы внушить слушателям, а особенно детям, что дело это чрезвычайно серьезное. Ему предстояло виртуозно пройти по очень тонкой линии, чтобы, с одной стороны, не напугать мальчиков, а с другой — довести до сведения каждого из присутствующих, что они ни в коем случае не должны подвергать себя какому бы то ни было риску. Недавнее происшествие с Алисией, вызвавшее шок не только у нее самой, но и у всех ее родных и домочадцев, он привел в качестве примера того, как коварно может действовать неизвестный пока А.К.; при этом Тони предупредил, что А.К. — кто бы он ни был — наверняка не остановится и перед более тяжкими преступлениями, так как скорее всего это именно он убил Раскина.
Судя по выражению на лицах детей, смотревших на него с тревогой, беспокойством и какой-то отчаянной решимостью, Тони удалось достичь поставленной цели, Он мельком взглянул на Алисию, едва заметным движением вопросительно подняв бровь. Она прочла этот вопрос и ответила утвердительно легким кивком. После этого Тони еще раз обвел взглядом всех присутствующих.
— Итак, теперь вы хорошо понимаете, что нам следует все время быть начеку.
— Так точно! — бодро ответил Маггс, выходя вперед. — Будем смотреть в оба, не сомневайтесь, сэр!
Поблагодарив всех за внимание, Тони распустил семейный совет, и тут же Алисия с улыбкой, но все же достаточно строго обратилась к детям:
— Ну-ка, немедленно в кровать! Уже очень поздно, а у вас завтра еще уроки!
К ее удивлению, все трое тотчас же встали и подошли прощаться. Алисия поцеловала всех по очереди, затем то же самое сделала Адриана, после чего дети без дальнейших разговоров направились к выходу, а дальше уже Маггс и Дженкинс повели их наверх в спальню.
Алисия опустилась на стул, испытывая огромное облегчение, что было неудивительно после всех тех событий, которые произошли этим вечером. Джеффри, подойдя к ней, замер в ожидании.
Наконец она, с признательностью посмотрев на него, улыбнулась:
— Не знаю, как вас благодарить за то, что вы приехали поддержать Адриану и мальчиков…
Джеффри заметно смутился:
— Ну что вы! На моем месте так поступил бы каждый джентльмен. — И он искоса взглянул на Адриану.
— Но ведь сделали это именно вы. — Взяв его за руку, Адриана незаметно пожала ее и прибавила: — Пойдемте, я вас провожу.
Когда они вышли, Тони повернулся к Алисии.
— Как вы думаете, на ваших слуг можно положиться? — серьезно спросил он.
— Вы хотите сказать, что… — Она не договорила, так как эта мысль уводила ее в весьма неприятном для нее направлении.
Однако Тони не стал говорить обиняками:
— Я старался не высказываться прямо, но вы и сами наверняка уже поняли, что вашему дому угрожает опасность, а кому хочется ни с того ни с сего оказаться под перекрестным огнем?
Услышав эту военную терминологию, Алисия невольно улыбнулась:
— Нет, на этот счет можете быть спокойны: слуги у нас очень давно, с тех пор как я себя помню. Они — часть нашей семьи и не подведут.
Тони некоторое время пристально смотрел на нее, потом слегка кивнул и встал. Алисия тоже поднялась. До ее слуха донесся отдаленный звук захлопнувшейся двери; а затем она различила на лестнице легкие шаги Адрианы. Тони тоже их услышал — ей достаточно было одного взгляда, чтобы убедиться в этом. Однако он продолжал стоять неподвижно и смотреть на нее.
Ей хотелось очень многое ему сказать. Не говоря уже о вызволении ее из участка и о сделанных им откровенных признаниях, даже здесь, в ее доме, он взял дело в свои руки, дав ей возможность передохнуть и собраться с мыслями. Теперь она уже пришла в себя, успокоилась и держалась намного увереннее, чем два часа назад.
Глубоко вздохнув, Алисия подняла голову и подошла к виконту. Он прижал ее к себе, и она положила руки ему на грудь. Глядя на него, Алисия никак не могла понять, о чем он думает: на его суровом лице она не замечала хоть какого-нибудь отражения внутреннего волнения.
— Я хотела поблагодарить вас…
Тони ничего не ответил, однако взгляд его черных глаз скользнул по ее лицу и остановился на губах. Теперь она уже точно знала, чего он хочет. Не задумываясь, Алисия схватила его за плечи и, привстав, прикоснулась губами к его губам. Это был даже не поцелуй, а скорее приглашение к нему. Тони не ответил, и она тотчас же отстранилась.
Тогда все его мускулы вдруг напряглись, и он сильнее прижал ее к себе, а затем, наклонившись, дотронулся губами до ее щеки. Потом его губы прикоснулись к уголку ее губ. Алисия подняла руку и ладонью направила его губы к своим. Это был уже хорошо знакомый ей глубокий поцелуй. Она с радостью ответила ему, стараясь утолить то желание, которое ощущала; ей приятно было вызывать это желание и так же приятно было его утолять, хотя она все еще немного робела.
Внутренний голос предупреждал ее: на пути, по которому они идут, осталось не так уж много остановок, — но голос этот тут же заглушило воспоминание о данном им обещании как можно дольше задерживаться на каждом этапе. Тони сильнее прижал ее к себе, и в ее теле вспыхнул огонь — он струился по венам, обжигал кожу. Она обхватила его за шею, запустила пальцы в волосы. Никогда еще Алисия не чувствовала себя такой желанной… и такой счастливой.
Они стояли одни в гостиной, и Алисия решила во всем положиться на него. В глубине души она знала, что лорд Торрингтон никогда ее не обидит.
Вдруг Тони отстранился от нее и шепотом спросил:
— Дженкинс?
Алисия не сразу опомнилась от страстного поцелуя.
— Наверху. Он очень рано запирает в доме все двери, кроме главного входа.
Слава Богу. Тони, снова поцеловал ее, потом приподнял, перенес к креслу и медленно опустил.
— Так, значит, мы одни? — Угу.
— Прекрасно.
Тони сдвинул платье с ее плеч, а затем стащил его полностью и уронил на пол. Прикоснувшись к ее груди сквозь тонкую шелковую ткань сорочки, он почувствовал набухшие соски и быстро развязал тесемки. Сорочка повисла у нее на талии, обнажив грудь.
