примерно так звучал в его религии ответ на похожий вопрос.
Вспомнив, откуда это, я невольно кашлянул.
— Неудачная цитата, — проговорил я.
— Да?..
— Так Каин про Авеля отвечал после того, как убил его.
— Ну это не наш случай. Принц сел на коня и уехал из города живой и уже вполне здоровый. Куда его понесло, я не интересовался.
— Ясно. А что насчет наших? Ну, в смысле моих соратников из «Парящего Грифа». Азра, Та’ки, Эрик, Берн?.. Где они, как?
— Ничего о них не знаю.
— А можешь узнать?
— Само собой, — отозвался Нергал. — Закажи мне кого-нибудь из них, и я очень даже быстро соберу информацию.
Я даже жевать перестал.
— Тебе кто-нибудь говорил, что шутки твои порой совсем дурацкие?
Лицо Нергала стало серьезным. И вместо того, чтобы ответить на мой наезд, он с нескрываемой грустью в глазах проговорил:
— Ты слишком рано вернулся, Даня. Слишком рано. Ты же блаженный. Тебе всех жалко: панду, кошек, низложенного принца и даже говорящую подставку под дружественный тебе череп. А тут такой кавардак скоро начнется, мама не горюй. Ты же с ног собьешься всех спасать. И защититься тебе больше нечем.
Я аж чуть не подавился от его слов.
— Не понял. Я, по-твоему, что, руки-ноги по пути потерял? Или головой где-то сильно ударился?
— Ты и неударенный — еще та звезда, а уж если будешь в ударе… — рассмеялся Нергал. А потом опять серьезно добавил:
— И все равно. Не ходи никуда один. Бери напарника, всегда. И меч всегда под рукой держи. Вот что ты делать будешь, если что-нибудь прямо сейчас случится, а меня не окажется рядом?
— Например? Джасура из толчка выскочит, когда я отлить отойду? — натужно попытался я отшутиться, хотя понимал правоту его слов.
Мне нужно научиться рассчитывать свои силы и возможности. И да, я поперся бродить по городу без меча. Ну еще бы, я ведь крутой призыватель. И плевать, что даже в лучшие времена вместо пирожков мог призвать кровожадных чудовищ. Мне же море по колено и небо по плечо!
Нергал ничего не говорил. Просто смотрел и наблюдал, как я, застыв с куском курицы в зубах, медленно разгоняю извилинами брошенную мне мысль.
— Но вообще — да, — вынужденно согласился я. — Мне нужно быть предусмотрительней.
Нергал кивнул.
И тут откуда-то с улицы донеслись отдаленные крики и женский визг.
Я перевел взгляд на открытое окно. Звуки приближались, пока наконец до моего слуха не донесся истошный, пронзительный возглас:
— Дааа-няяя! Да-аня, помоги-ии!..
Это был голос Оракула.
Я подорвался из-за стола, так и не успев даже толком приступить к трапезе. Грохоча сапогами по выскобленному добела деревянному полу, рванулся к дверям и вылетел на улицу.
Следом за мной подорвался и Нергал.
— Ну и кому я только что про осторожность рассказывал, а? Стой, говорю! Даже поесть не успел, а уже вторая курица образовалась!..
А я между тем бежал своей птичке навстречу, мысленно проклиная себя за то, что оставил Оракула одного. Ведь у него нет никаких других навыков, кроме круглосуточного наблюдения за всем и вся, и он застрял в обычном человеческом теле. О чем я вообще думал? Он ведь даже банальному вору по лбу дать не сможет!
Оракул же несся по полупустой улице, замотанный в белую простынь. Та развевалась на бегу, как белый флаг. Прохожие в испуге расступались в стороны, пропуская орущего чудака в простынке, а следом за ним с визгом и руганью неслись две банщицы и ярко накрашенная пожилая дама в алом платье с пугающим декольте, из которого так и норовило выскочить все ее увядшее богатство.
— Держите вора! Держите! — кричала одна из банщиц, угрожающе размахивая большой деревянной палкой.
— Плати штраф, мерзавец! — визжала декольтированная дама.
— Даня, спаси!!! — вопил Оракул, вытаращив глаза, полные испуга и отчаяния.
И глядя на девушку в красном, которая если и была когда-нибудь прекрасной, то разве что лет сорок назад, я вполне разделял его чувства.
Просил же привести ему кого-нибудь посимпатичней и помоложе, даже доплатил за это!
— Что здесь происходит? — с самым строгим видом взглянул я на женщин, в то время как бедный протобог в юношеском обличье скрылся у меня за спиной.
Нергал, без труда догнавший меня, вмешиваться в разговор не стал, а напротив, отступил в тень за фонарем.
— Он утащил нашу простынь и испортил комплект дорогого постельного белья! — с упреками набросилась на меня банщица. — Мало того, он еще и всю комнату нам перепачкал! Кошмар! Устроил скандал, перебил посуду! Привели, понимаешь, какого-то бродягу умалишенного!..
— И все вышеперечисленное случилось, когда к нему вот эта фея вошла? — с самым суровым видом поинтересовался я, покосившись на даму в красном.
Краем глаза я видел, как мой патрон прикрывает рукой рот и подбородок, чтобы не рассмеяться. А чего смеяться-то, сам бы обрадовался, если бы вместо симпатичной кошки тебе полумумию подсунули?
— Да помилуйте, — тяжело дыша проговорила дама, сердито вынимая из рукава тонкий белый платок. — Какая фея, о чем вы! Я — маман приличного заведения! А этот человек!.. Он… он опозорил одну из моих девочек! — взвизгнула она, пустив фальшивую слезу и тут же промакивая ее платком. — Испортил малышке всю репутацию. Можно сказать, обесчестил!..
Тяжело дыша, она принялась вытирать платком свою припотевшую грудь и складчатую, обильно припудренную шею.
А я изумленно уставился на Оракула.
— Чего? — проговорил я. — Ты обесчестил проститутку?.. Это… как вообще?
— Да я не хотел!..
— Мне сейчас плевать на морально-этический аспект, мне любопытна сугубо техническая сторона дела. Что нужно сделать, чтобы опорочить продажную женщину? Девственницей объявить?..
— Нет! — возмущенно воскликнула маман, смерив меня суровым взглядом. — Для этого просто нужно, чтобы вас на нее стошнило, а потом с диким криком в одной простыне убежать от нее, даже позабыв закрыть в комнату дверь, будто она чудовище! Или, того, хуже, вообще! Мужчина!
На этих словах Нергал закрыл руками лицо. Плечи его дрогнули.
Я и сам уже с трудом мог сдержать смех. Но мгновенно взял себя в руки и с самым серьезным видом сказал:
— Да. Это чудовищно.
— Вот и я о том же! — обрадовалась маман такому неожиданному понимаю с моей стороны.
— Мы оплатим все издержки и штрафы немедленно, —
