Кровопролитнее и губительнее этого сражения едва ли когда флот имел. Сами англичане признаются, что ни при Абукире, ни при Трафальгаре ничего подобного не видали».
Наварин — русская победа
Разгром основных сил турецкого флота был не просто потоплением, сожжением, разбитием таких-то и таких-то кораблей или фрегатов. И не просто гибелью стольких-то офицеров и стольких-то матросов. Наваринское одоление неприятеля было прежде всего крупной, весомой победой России. Не потому лишь, что именно русской эскадре принадлежала честь истребления главной части турецких военно-морских сил. А потому, что вскоре после Наварина православная Греция получила долгожданную независимость от султана.
Наваринский гром возвестил Стамбулу грозную опасность блокады Дарданелл, облегчил операции русской армии в войне против Турции 1828-1829 годов.
За Наваринский бой лейтенант Нахимов был представлен к чину капитан-лейтенанта и ордену. В представлении о Нахимове сказано: «Находился при управлении парусов и командовал орудиями на баке, действовал с отличною храбростью и был причиною двукратного потушения пожара…» И рядом, в графе «Мнением моим полагаю наградить»: «Следующим чином и орденом Св. Георгия 4-го класса»[62].
Резолюция Николая была краткой: «Дать».
Но главной наградой за Наварин был корвет «Наварин». Его отняли у турок. Он назывался «Нассабих Сабах», что можно перевести как «Восточная звезда».
«Командиром же на сей корвет, — доносил в Петербург Гейден, — я назначил капитан-лейтенанта Нахимова, как такого офицера, который по известному мне усердию и способности к морской службе в скором времени доведет оный до лучшего морского порядка и сделает его, так сказать, украшением вверенной мне эскадры…»
Боевая кампания не завершилась Наваринской битвой. Поддерживая русско-турецкий сухопутный фронт, эскадра блокировала Дарданеллы, перехватывая вражеские суда на морских коммуникациях.
В мае 1830-го эскадра вернулась в Кронштадт. Аттестуя командира «Наварина», Лазарев, уже контр-адмирал, в графе «Достоинства» отметил то, что ставил превыше всего на свете: «Отличный и совершенно знающий свое дело морской капитан».
Мичман Корнилов «за ревностную службу», оказанную в сражении при Наварине, награжден орденом Св. Анны 4-й степени, а также французским орденом Св. Людовика меньшего креста и английским орденом Бани. В следующем году произведен в лейтенанты.
Мичман Путятин награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом.
Гардемарин Истомин награжден Знаком отличия Военного ордена — Георгиевским крестом — и произведен в мичманы.
В отместку за Наварин Турция в следующем году начала военные действия против России. Русская «наваринская» эскадра, поддерживая наш сухопутный фронт, блокировала Дарданеллы. На Балканском направлении успешно действовал генерал Дибич, взявший Адрианополь. На Кавказе генерал Паскевич также нанёс туркам ряд сильных поражений, взяв Каре, Ахалцых, Эрзерум. Стамбул запросил мира.
Россия получала левый берег Дуная с островами в устье его, весь восточный берег Черного моря, свободную торговлю в Турции и свободный проход через проливы Босфор и Дарданеллы (двери в Средиземное море). Кроме того, Россия добилась, что православные княжества Молдавии, Валахии и Сербии получили автономию и покровительство России, а на юге Греции в 1830 году создалось независимое Греческое Королевство.
Значение морской силы
К 1833 году Российский флот достиг своей полной штатной численности. Военно-Морское Министерство было разделено на два учреждения: Главный Морской Штаб и собственно Морское Министерство. Начальник Главного Морского Штаба получил право личного доклада Императору и, по существу, стал во главе Морского Ведомства.
В составе Главного Морского Штаба была создана канцелярия Генерал-гидрографа, которая ведала «движением флотов и эскадр, соображением о военных действиях, обороне берегов и гаваней, предметами телеграфическими и сигнальными», — прообраз нынешнего Оперативного управления Главного штаба ВМФ. (К сожалению, когда в 1836 году Главный Морской Штаб и Морское Министерство снова были объединены, флот остался без «оперативного управления», что сразу же сказалось на программе его перехода от парусного к паровому.)
За это время были выращены прекрасные кадры российских моряков всех уровней — от матросов до адмиралов. Российские военные корабли и суда под Андреевским флагом можно было увидеть на всех широтах морей и океанов и не только с военными целями, но и с научными, открывавшими новые земли, проникавшими в полярные льды для океанографических исследований. По словам известного историографа флота Ф.Ф. Весе-лаго, это было время, когда в России «званием флотского офицера гордились сознательно».
Необходимо отметить, что немаловажную роль в деятельности Морского Ведомства того времени играли издаваемые Ученым Комитетом периодические издания (Записки) как по проблемам строительства, организации и боевого применения флота, так и по исследованию омывающих Россию морей и её побережий. По сути, это был орган, аккумулирующий в себе идеи по наилучшему использованию морской силы в интересах государства и средством ее информационной поддержки.
Боевая выучка российских моряков была настолько совершенна, что ее отмечали даже английские моряки, признанные «владетели морей».
Российские корабли обладали хорошими мореходными качествами: были остойчивы, поворотливы, имели большую скорость, хорошее вооружение, на них были улучшены условия обитаемости.
Все это позволяло Николаю I считать флот надежным и эффективным инструментом своей внешней политики, так как корабли были совершенны, а моряки — многоопытны{112}.
* * * Любит Царь…
Глава последнего часаВсе сказанное выше про русский флот времен царствования Николая Павловича является правдой, и правдой, в общем, известной, позволяющей и в наше время испытать законную гордость за славное прошлое Великой России. А также вздохнуть ностальгически об ее уходе в небытие. Однако правда здесь сказана далеко не вся, и не по желанию автора утаить важные сведения от читателя, а единственно по причине того, что до самого недавнего времени, когда была уже закончена эта книга, факты эти были автору неизвестны.
Обнаруженные же факты свидетельствуют о том, что не только в расцвете, но и просто в сохранении русского флота в 1830-1840 годы решающая роль принадлежала именно Государю Императору Николаю I. Только благодаря его решительным действиям Россия обязана, в частности, тому, что наш Черноморский флот не исчез как боевая сила уже в начале 1830-х годов. В мирное время и при внешнем благополучии.
Но осуществить эту роль Государь смог потому, что в то время число верных людей на достаточно высоких постах еще превышало число изменников. Хотя ряды верных Царю и Родине людей уже тогда несли потери — в мирное время, как на войне. Но потери эти пока исчислялись единицами, а общество было в целом традиционно-патриотическое. В сравнении с грядущими временами.
Так, во времена последнего царствования число верных людей во всех, а особенно в верхнем, эшелонах власти значительно сократилось, а потери в их рядах возросли до почти невосстановимого уровня. В исследовании Анны Гейфман «Революционный террор в России, 1894-1917» приведены данные, что за этот период число жертв этого террора превысило 17 тысяч верных Престолу и Отечеству людей всех сословий.
А робкий ответ власти на заливающую страну кровавую волну ни коим образом нельзя считать адекватным. Решающую роль в неадекватности этого ответа сыграла так называемая «общественность», парализовавшая все усилия власти восстановить нормальную обстановку в стране{113}. Результат — известен. Хорошо известен.
Но вот то, что нечто похожее могло случиться, пусть в «региональном» масштабе, уже в эпоху грозного врагам Царя Николая I, уже после разборки — чересчур мягкой, конечно — с «героями» 14 декабря, это как-то не на слуху. Так что же все-таки произошло на Черном море и курирующем его флоте в конце 20-х — начале 30-х годов уже позапрошлого века? И почему об этом как-то не принято говорить?
* * * За Россию. Жизнь и смерть капитана Казарского
Адмирал А.С. Грейг — «моряк и ученый»
Главным командиром Черноморского флота и портов, а также военным губернатором Николаева и Севастополя был со 2 марта 1816 года вице-адмирал Алексей Самуилович Грейг. Почти все эти годы А.С. Грейг прожил в Николаеве, где в то время находилось управление Черноморским флотом{114}.
