— Нина, ты взяла полотенце? — крикнул Джаред; дверь приглушала его голос.
— Нет, не взяла, — пропела я.
— Сейчас принесу тебе.
Через пару мгновений скрипнула ручка двери и в ванную просунулась рука Джареда с толстым голубым полотенцем. Я нахмурилась.
— Не могу дотянуться, — поддразнила я Джареда и услышала, как он вздохнул, прежде чем открыть дверь чуть пошире и протиснуться внутрь, отворачиваясь.
Он оставался в одних шортах и кедах, на спине блестели капельки пота. Джаред сделал несколько неуверенных шажков в моем направлении, держа полотенце в вытянутой руке. Плеснула вода — это я высунула руку (от нее шел пар), взяла полотенце и положила рядом на полочку.
— Спасибо.
Джаред снова вздохнул и отправился в обратный путь; дверь он открывал ровно настолько, сколько было необходимо.
Чтобы подавить смех, я скрылась под водой. Уважить мое целомудрие он стремился с тем же упорством, с каким мне хотелось от него избавиться.
Я просидела в ванне, пока мои руки и ступни хорошенько не распарились. Закутавшись в халат, я взошла по деревянной лестнице, попутно отметив, что Клер больше нет на диване. Оказавшись наверху, я услышала, что в душе льется вода.
Перерыв все вещи, я выбрала розовую шелковую пижаму и как раз застегивала последнюю пуговицу, когда из душа появился Джаред в черных хлопковых пижамных штанах.
— А где Клер? — спросила я.
— Ей нужно было уйти… на тренировку, — объяснил Джаред, доставая из-под кровати аптечку.
Я села и выставила руку ладонью вверх, чтобы он мог обработать рану.
— А я думала, вы уже закончили обучение. Чему еще она может научиться? И от кого?
— Сегодня у тебя полно вопросов, — сказал Джаред, быстро дезинфицируя рану и накладывая новую повязку.
— А ты от них уклоняешься.
— Мы должны восстанавливать навыки, когда… — Он помедлил, его глаза потемнели, как в день нашего первого свидания.
— Что случилось? — спросила я, наблюдая, как Джаред прилаживает последний кусочек пластыря.
— Могу я попросить, чтобы ты кое-что для меня сделала? — спросил он, прикрывая глаза.
— Все что угодно. Только не проси уйти.
Джаред резко открыл глаза:
— Я не хочу, чтобы ты уходила. Я прошу тебя подождать.
— Чего подождать? — поморщилась я. У Джареда был особый дар приводить меня в смущение.
— Оставь это. Пока что.
— Что происходит, Джаред?
— Я обещаю, что скоро все тебе объясню. Я просто пока не готов к… — Он заерзал, как будто ему было неудобно. — Ты можешь подождать?
— Если ты этого хочешь.
Лицо Джареда прояснилось.
— Спасибо тебе.
— Могу я спросить только об одном? — прошептала я, поглядывая на тучи, которые снова стали сгущаться в глазах Джареда. — Я просто… подумала… ты когда-нибудь должен будешь покинуть меня? Я имею в виду — для тренировки?
Джаред улыбнулся, — очевидно, мой вопрос оказался не таким трудным.
— Нет. Я с обучением покончил. Боюсь, ты привязалась ко мне.
В ответ на это я съехидничала:
— Бедная я, бедная.
Я откинулась назад и оперлась головой о подлокотник, а Джаред лег рядом на живот, обнял мои ноги и положил голову мне на колени. Счастливая, я ворошила пальцами его мокрые волосы.
— Тебя знобит? — спросила я.
Джаред озадаченно посмотрел на меня:
— Я никогда не болею. Ты забыла, Нина?
— Нет, я помню, но ты… такой горячий, — сказала я, пощупав его лоб.
— У меня всегда температура немного выше, чем у других людей.
— Насколько выше? — недоверчиво спросила я.
— Обычно около сорока градусов. А сейчас я только вышел из душа, так что, она, наверное, еще чуть больше.
Я смотрела на него без всякого выражения. Что тут скажешь?
Джареда мое молчание развеселило, он хохотнул и снова положил голову мне на ноги:
— Тут нет ничего особенного, правда. У Клер примерно то же самое. Благодаря этому наши тела обладают особыми… возможностями.
— Возможностями… — повторила я.
Большую часть времени мне удавалось мириться с тем, что Джаред наполовину ангел, но только когда я старалась не думать об этом. От любых подробностей у меня шла кругом голова.
— Не могу представить, какие ощущения это вызывает у тебя, — сказал Джаред. — Когда начинаешь с кем-то встречаться, первые шаги всегда трудны, а тут тебе приходится иметь дело с бойфрендом, который постоянно выкидывает какие-то невероятные штуки.
— Ах, так все-таки бойфренд?
Джаред засмеялся и сел, готовясь к нападению.
Я разинула рот, притворяясь, что нахожусь в шоке.
— Ты не посмеешь!
Джаред схватил меня за ноги и потащил, так что я оказалась под ним. Он принялся щекотать мне бока, и вот чердак наполнился моим смехом.
— Хорошо. Хорошо. Бойфренд так бойфренд. — Я вновь зашлась хохотом.
Джаред был доволен:
— Все, чего я хотел, у меня в руках.
Я не понимала, почему он так на меня глядит. На земле живет шесть миллиардов людей, и такой совершенный мужчина, как он, к тому же наполовину небесное создание, выбрал меня. Один этот факт казался мне большим счастьем, чем я заслуживала. А он к тому же говорит такие слова и смотрит на меня такими глазами… Нет, мне этого не вынести.
— Я люблю тебя, Джаред.
Это было слабо сказано, но, едва слова слетели с моих губ, его лицо озарилось беспредельной радостью, будто я дала ему то, о чем он грезил всю свою жизнь. Не успела я придумать, что сказать еще, как губы Джареда накрыли мои.
На этот раз он целовал меня иначе — мягко, почти осторожно. Я обвила обеими руками его шею, а он продолжал прикасаться своими теплыми губами к моим. Он вложил в эти неспешные и нежные поцелуи столько чувства, что я чуть не расплакалась. Он целовал меня, как в финальной сцене кинофильма со счастливым концом.
А потом остановился. Одним движением вернул меня в прежнее положение, аккуратно перебрался через меня, лег рядом, и наши тела соприкоснулись. Я сделала глубокий вдох и удовлетворенно выдохнула, Джаред придвинул меня ближе к себе.
Перед тем как погрузиться в сон, я помолилась впервые с детских лет. Не знаю, каковы мои заслуги, чтобы обрести столь прекрасный дар, и не уверена, не было ли это наглостью, но я поблагодарила Бога за то, что бывают падшие ангелы.
ГЛАВА 10
СУДЬБА
На несколько следующих дней мы погрузились в уютную обыденность. Джаред возил меня в колледж, возвращался посидеть со мной во время обеда, а затем дожидался меня после окончания учебы. Вечерами я занималась, Джаред тренировался, а засыпать я привыкла в его объятиях. Каждый раз, когда он перевязывал мне рану, меня охватывал страх: она заживала, а значит, наших ночей вместе оставалось наперечет.
