Если дать ход рапорту лейтенанта Эберта и доложить об этом в полицию безопасности, значит вступить в войну с генералом Вейдлингом. Тот опекал Франца Ольбрихта, как собственного сына.
-Что делать? Что делать? Кляйст затушил сигарету и подошел к рабочему столу. Еще раз прочел донесение Эберта.
-Что ему выгодно? Ему лично, что выгодно? Конечно, второй случай. Если все подтвердится, что указал Эберт, а в гестапо умеют выбивать показания, то он утрет нос и генералу Вейдлингу и выскочке Ольбрихту, если он окажется жив.
В генштабе Вермахта не поверили донесениям Арийца. Почему он должен верить? А вот дезинформация — это ход конем. И здесь он поставит мат. Здесь провалы, ранее подготовленных им групп, можно списать на Ольбрихта. Вот где выход!
Подполковник заложил руки за голову и потянул спинными мышцами. От удовольствия крякнул. И в это время раздался длинный тревожный звонок.
-Кто это может быть? — дернулся Кляйст от неожиданности и бросил взгляд на часы. Было 3 часа ночи. Недовольно взял трубку: — Слушаю.
Но, по мере получаемой информации, его долговязая фигура выпрямлялась и вытягивалась в шпалу. На лице, серо-землистого цвета, Кляйст безудержно курил, появились красноватые пятна. Маленькие бесцветные, невыразительные глаза, заблестели в предвкушении интриги. -Наблюдать! Пока только наблюдать. Будут выходить, окажите помощь. Затем под усиленным конвоем сопроводить ко мне. Исключить любую попытку к бегству. Удержать силой. Доставить только живыми. Исполняете гауптман.
-Вот и настал мой час, — хмыкнул от удовольствия подполковник. — Все огрехи и неудачи спишем на этого выскочку...
Тем временем Криволапов, упираясь со всех сил, тянул за собой Франца. Тот здоровой ногой ему помогал. — Давай, Криволапоф, давай. Еще. Я выдержу. Осталось немного.... Все, стой, передышка. Они скатились в большую воронку от мины.
-Господин гауптман, — прохрипел Криволапов. — Попейте воды. Передохнем,— и протянул Францу фляжку.— Я за вами,— облизал потрескавшиеся, обветренные губы.
-Давай, — Франц тяжело дышал, — Жажда мучает. Чувствую, температура повышается. Взяв, солдатскую флягу он поднес ее ко рту. Холодная, пахнущая тиной вода, бодрила. Напившись, он с благодарностью вздохнул. — Все, Степан. Спасибо. Пей сам, и ползем дальше. Почему нас не встречают?— задал Олтбрихт себе вопрос. — Сигнал ведь приняли.
-Подождите, господин гауптман, — Криволапов прислушался. Затем вытянул худую шею и выглянул из воронки. — Тише. Кажись, с немецкой стороны кто-то ползет. Видите. У меня глаз острый, как у беркута. Точно ползут.
Франц оперся здоровой ногой, подтянул тело и всмотрелся в ночную мглу, которая уже начала расступаться. Действительно, вроде что-то двигалось в их сторону.
-Что они говорят? — взволнованно прошептал танкист.
-Я не слышу. Это дозор, нас ищут.
И в этот момент, сзади, кто-то, охнув в прыжке, неожиданно навалился на Криволапова.
_-Ах ты, гадина! — заверещал тот, сваливаясь на дно воронки вместе с нападавшим врагом, теряя фляжку. Тут же вторая огромная тень набросилась на Франца. Юркий и жилистый Криволапов при падении вывернулся на спину, и с силой боднул ногой в живот неприятеля.
— Су-ка!— от боли протяжно по-русски выругался разведчик, отлетая от Криволапова.
-Это русские разведчики! — молнией пронеслась мысль в голове Степана и он, не раздумывая, вытащил из сапога финку и броском вперед засадил ее по рукоять в бок противника. —
Получай, скотина! Не сдамся. Застрелюсь, но не сдамся, — с неистовой злобой и пеной у рта хрипел он и несколько раз еще бил финкой в живот разведчика. Только короткая шелестящая очередь, раздавшаяся рядом, остановила его от дальнейшего безумства. Ответно разорвалась невдалеке лимонка.
-Ребята, уходим! Нас окружают, вырвался из тьмы чей-то командный окрик. Вслед за ним очередь из ППШ. Тень, навалившаяся на Франца, отпрянула назад, и стремглав, перебросившись через край воронки, ушла в полумрак. Все проходило считанные секунды.
-Господин гауптман! Вы живы, — к Ольбрихту подполз на коленках, когда стрельба прекратилась, возбужденный Криволапов. — Господин гауптман, — дотронулся он до офицера дрожащими пальцами,— вы живы? Очнитесь.
Франц приходил в себя от удушья.
-Да,...жив, гефрайтер, — словно пьяный, с надрывом пробормотал тяжело контуженый Франц. Чуть не задушил мер..за...вец. Если бы не помощь, утащил бы в берлогу медведь. Впервые сталкиваюсь с такой силой в руках.
Чуть погодя, отдышавшись, Франц проронил, — А ты сам, Степан, не ранен?
-Я то, живой, — стал храбриться тот, обрадовавшись, что его хозяин невредим, — что мне сделается. А вот он, — Криволапов показал головой на рядом лежащее бездыханное в крови тело русского солдата,— добегался.— Я живым 'нквдщникам' не сдамся, пусть знают, — и, оскалившись, сплюнул через зубы в его сторону. Затем вытер о маскхалат разведчика финку и засунул в правый сапог. — А нас ищут, слышите? — Он вновь быстро обратился к Францу, чтобы не думать об убитом бойце. — Откликнитесь, господин гауптман.
Франц и сам услышал немецкую речь. Их искали. Он глубже набрал воздуха в легкие и негромко выкрикнул, — Мы здесь! Сюда...
Через двадцать минут Франца и Криволапова без лишних расспросов и эмоций со знанием дела провели к передовой траншее. С русской стороны не стреляли. Боялись задеть своих возвращавшихся батальонных разведчиков. Их было всего три, один, заколотый Криволаповым, остался лежать в воронке. Немцев было гораздо больше. Взвод гренадеров был послан гауптманом Грейвицем на помощь Ольбрихту, после полученного сигнала. По извилистым переходам Франца вынесли наружу и далее по тропинкам к лесополосе, где у полевой дороги его уже ждала легковая машина 'Опель-капитан'. Здесь же стоял грузовик с солдатами и бронетранспортер связи.
Светало, Франц, приподнявшись на носилках, его несли двое санитаров, узнал возле машины гауптмана Грейвица, сотрудника армейской разведки. Людей из его батальона не было. Не встречал его и адъютант старший лейтенант Рикерт. Ему показалось это странным.
После краткого приветствия Франц с тревогой в голосе спросил: — Куда их повезут? Где адъютант Рикерт? — Он потребовал, чтобы ему срочно предоставили связь с генералом Вейдлингом.
-Не беспокойтесь, Ольбрихт, все в порядке, — любезно ответил Грейвиц, с поклоном головы. — Вашу безопасность мы обеспечим своими силами. Приказано доставить вас в штаб армии. После краткой встречи с подполковником Кляйстом вам будет оказана основательная медпомощь, предоставлен отдых. Но сначала дела. Командующий армии также проявил к вам интерес. Так что садитесь в машину, Ольбрихт. Пожалуйста, — и открыл услужливо заднюю дверь.
