Директор на тот момент был в какой-то загранке. Чего уж он там научного мог представлять - Бог ведает, но отсутствовал, как уже говорилось, часто. Как полагали наиболее цинически настроенные сотрудники, поездки его к науке вообще отношения не имели, а ездил он, по преимуществу, договариваться с разными фирмами о поставке очередной порции дорогостоящего оборудования - связи Генерального работали не переставая - а под такое сладкое дело собирать с этих самых фирм всевозможные подаяния личного пользования, чтобы, в конечном итоге, предложить контракт на поставку тому из производителей или продавцов, чье подаяние было посущественнее. Такой, с позволения сказать, аукцион. И как задолго до всяких приватизаций все было! Впрочем, не будем отвлекаться. Значит, Директора не было, а вот Генеральный как раз был. И ему, то есть Генеральному, неожиданно понадобились от Института какие-то срочные данные.
Вообще говоря, единственным связующим звеном между Институтом и Генеральным служил только и исключительно Директор. Всем остальным возможность лицезреть Генерального и, пуще того, говорить с ним предоставлялась только директорской волей. Чтобы, так сказать, не возникали неуместные и неподконтрольные Директору контакты. Конечно, никаких конкурентов за свою долю начальственного внимания он не опасался, но, как известно, береженого Бог бережет. А вот тут оказалось, что Директора нет, а вопрос есть. Естественно, на время своего отсутствия Директор всегда оставлял какого-нибудь присматривающего, но обычно в этом качестве выступал кто-то из его замов по разным там общим вопросам или, пуще того, по режиму. А от них ждать научных данных не приходилось. Покумекав немного, тогдашний присматривающий сообразил, что запрошенные Генеральным данные, скорее всего, относятся к ведению как раз того самого завлаба, о котором шла речь и который только что появился в Институте после всех своих сердечных неприятностей. Он этого завлаба и позвал, объяснив ему проблему. Надо сказать, что присматривающий был мужиком не вредным и, главное, хорошо знающим нрав и житейские правила Директора. Поэтому он хотя и передал приглашенному завлабу-сердечнику просьбу Генерального, но одновременно и посоветовал с ответом подинамить до возвращения Директора или, во всяком случае, так долго, как можно, чтобы Директор не подумал, что его подчиненный пользуется первой же возможностью, чтобы установить с Генеральным свои личные связи. Завлаб же наш, действительно имевший всю необходимую по науке информацию, решил, что верховное начальство динамить негоже, да и проблема такая мелкая, что о его кратковременном появлении в заоблачных высотах Генеральной Дирекции никто через день и не вспомнит. Вооруженный этими, как мы увидим, совершенно ложными соображениями, он на зов откликнулся и отправился к Генеральному. Доложив тому в течение пяти минут все, что требовалось, он с чувством выполненного долга отправился к себе в корпус, полагая дело сделанным совершенно правильным образом.
Если бы! Директор через какое-то время возвратился, а опрометчиво как бы подменивший его на высоком ковре завлаб ничего даже и говорить ему не стал, наивно полагая, что нечего каждой мелочью перегружать начальственное внимание. Так прошло несколько спокойных для него дней. Однако, как известно, Божьи мельницы мелют хотя и медленно, но неотвратимо. Как выяснилось позже, через какое-то время после своего приезда Директор оказался на очередной беседе у Генерального. По ходу беседы Генеральный задал ему какой-то вопрос, на который Директор сразу ответить не смог и слегка замешкался. Тогда Генеральный, никогда не упускавший случая вроде бы в шутку, а на самом деле вполне всерьез поддеть своих ближайших субординантов, чтобы, так сказать, не очень возомняли и служба медом не казалась, ядовито заметил:
- Вот у тебя, что ни спроси, по часу толкового ответа не получишь. А вот с сотрудником твоим тут встретился (Генеральный назвал фамилию инфарктного завлаба), так тот мне мгновенно полную справку выдал по высшему разряду. Зачем я только тебя держу?
- Ну вот и переводили бы всех завлабов в директора - обиженно огрызнулся Директор - они бы вам часовые справки по каждой мелочи выдавали бы. Кто бы вот только не за свой шесток, а за весь Институт тогда отвечал!
- Ладно, ладно, не заводись… - примирительно сказал достигший своей цели Генеральный, и беседа пошла дальше.
Об этом обмене репликами никто из институтских поначалу и не знал, так что все произошедшее несколькими минутами позже, когда Директор вернулся в свой корпус, произвело на невольных свидетелей сильное впечатление. А свидетелей набралось немало, поскольку в директорской приемной в тот момент толклось несколько человек, еще раньше вызванных им на какое-то очередное совещание. Среди них был и Игорь. И все они лицезрели появление Директора. Он вошел с лицом совершенно белым, лунатически, словно бы никого не видя, подошел к секретарше и, облизывая губы короткими и резкими движениями языка, что было известно как показатель его чрезвычайной взволнованности и разгневанности, даже не сказал, а прошипел ей:
- Где тут наш инфарктник? Немедленно ко мне!
Хорошо зная интеллигентную Директорскую привычку называть сотрудников либо по их болезням, либо по особым приметам, либо по физическим недостаткам, секретарша тут же поняла, о ком идет речь, и, поскольку инфарктник в число приглашенных на предстоящее совещание не входил, немедленно взялась за телефон, а Директор, по-прежнему никого как бы и не замечая, застыл спиной к ней и лицом к ведущий в его приемную двери. При этом он тяжело дышал и продолжал непрерывно и нервно облизываться. Он был страшен. Все присутствующие боялись пошевельнуться, чувствуя, что происходит нечто ужасное. Вызванного запеленговали мгновенно, и уже минуты через три-четыре он, ни о чем дурном не подозревающий - не могла же секретарша при Директоре даже намекнуть бедолаге, что его явно вызывают не для вручения конфетки, входил в приемную с естественными словами:
- О, здравствуйте! Мне передали, что вы меня вызывали. А что…
Продолжить ему не удалось. Глядя на него неподвижным взором параноика, Директор негромко, но чрезвычайно отчегливо и, главное, с огромным чувством произнес:
- Значит, у тебя, сволочь, инфаркт был? Значит, сволочь, выкарабкался? Так теперь ты у меня, сука, прямо здесь от инсульта сдохнешь, понял?
Присутствующие не знали, куда деваться. Еще хуже было бедному завлабу, который вообще не мог понять, с чего вдруг такие угрозы. Его непонимание продолжалось, однако, недолго, поскольку Директор практически впихнул его в свой кабинет, шагнул туда вслед за ним и, даже не захлопнув, а только чуть прикрыв дверь, теперь уже просто завопил, отчетливо слышным всем, кто был в приемной, несколько менее устрашающим дурным голосом:
- Ты что, мать твою, считаешь, что если меня нет, то надо тут же кидаться Генеральному жопу лизать? Умнее всех себя, говнюк, считаешь? Меня подставить хочешь, скотина? Да я тебя… Да я тебе… Да я тобой…
В общем, ситуация более или менее прояснилась. Секретарша замахала руками, показывая, что всем лучше разойтись до нового вызова. Все с удовольствием этой рекомендации последовали. Из приемной выходили, стараясь друг на друга не глядеть. Игорь заскочил на минутку и находящийся по соседству кабинет начальника снабжения, чтобы узнать про свою очередную заявку, а когда выходил, чуть не столкнулся с только что вышедшей из директорского кабинета жертвой разноса. У того вид был такой, что казалось, будто обещанный инсульт и впрямь не за горами. Впрочем, обошлось. Правда, Директор еще два месяца того в упор не замечал и впридачу, не только его самого, но и всех его сотрудников на текущий год снял со всех интересных командировок и конференций, но это уж были мелочи. Главное - жив мужик остался…
VII
Самого Игоря на первых порах все директорские выкрутасы затрагивали мало. Работа у него была в глубокой теории, так что возможности сорвать на ней какие-нибудь быстрые цветы удовольствия Директор пока не видел и держал всю игореву группу в качестве резерва Ставки. То есть условия для работы им обеспечивали, на всякие совещания и встречи периодически приглашали, но в личные контакты с Игорем Директор практически не вступал и общался с ним почти исключительно через секретаршу. Естественно - чем меньше личных контактов, тем труднее попасть впросак, чем Игорь и наслаждался, до поры до времени наблюдая за институтскими н, в первую очередь, директорскими нравами как бы со стороны. Но, увы, не все коту масленица. И в один прекрасный день Директор приехал из министерства с твердым пониманием того, что пора Институту показать и уровень чистой теории. Так что через пять минут Игорь был уже у него в кабинете и выслушивал указания на предмет того, что и как должно у него получиться в самом ближайшем будущем.
