— Нет, но… просто… с чего бы это вдруг…
* * *
«…прибывший на планету палач, по иронии судьбы, вызванный самими заговорщиками, легко определил подмену и даже смог указать местонахождение истинного правителя. По счастью, заговорщики, заменившие его двойником, еще не успели казнить Их Величество. Таким образом, телепатическая служба палачей, в очередной раз оказалась на высоте и не позволила свершиться несправедливому…»
Зайкин в раздражении выключил телевизор.
— Опять эти палачи! Кругом одни телепаты! Скоро нормальным людям не останется места, как и работы!
Коренев взглянул на коллегу поверх зеркальных очков, которые с упорством маньяка продолжал носить и в помещении. Помещении участка.
— Да брось ты! Неплохие ребята. Я бы, знаешь, не оказался почитать мысли кое-кого.
— Кого? Кого! Мысли на то и мысли. Хоть что-то должно остаться себе! Быть закрыто! Вон на Тренте — там правильно — все телепаты носят шлемы! Во-первых, не растелепатируешься, а во-вторых — сразу видно, кто перед тобой!
— А если бы ты был телепатом?
— Ну и носил! Нечего к честным людям в бошки заглядывать!
О, мягко говоря, нелюбви Зайкина к телепатам знали все в участке. Иногда даже посмеивались над этим. Не очень громко и не очень часто, ибо шуток и иронии капитан Андрей Зайкин не понимал и не любил. Первое обуславливало второе. Все вместе объяснялось не совсем благозвучной фамилией. Не то, чтобы совсем обидной, но с такой фамилией и клички не надо. С детства привыкший доказывать, что «он не заяц» капитан заботливо перенес все подростковые комплексы во взрослую жизнь.
Сейчас он не любил телепатов. За что — не смог бы, наверное, сказать и сам.
Коренев задвинул очки на место и потянулся на скрипучем стуле.
— Знаешь, в нашей истории уже были случаи, когда людей заставляли носить знаки различия. Клеймо рабов, косы китайцев, звезды евреев.
— Ты это… ты не равняй! — Зайкин, как всегда, когда кто-то ступал на любимый мозоль, заводился с пол оборота. — Они, действительно, не такие. Они ж мысли читать могут!
— Ну и пусть читают, полиции в работе это бы пригодилось.
— А если ты что подумаешь?
— Что?
— Ну, что-то не то!
— Например?
— Про мать его, или еще что?
— С какой стати мне думать про его мать. Да и не читают телепаты мысли без твоего на то разрешения.
— А ты проверял? Проверял, да! А кто проверял? Такие же телепаты! Рука руку моет! К тому же, только пусти к нам в отдел телепата, не успеешь оглянуться, как их кишмя кишеть здесь будет, а нормальных людей — на улицу!
— Ну, телепатов, знаешь, не так много, к тому же в нашем деле — поиске пропавших — они не конкуренты.
— А в чем конкуренты, в чем…
Спор, начинающий входить в привычную колею, прервала девушка.
Худая, в коротеньком платьице, из-под которого выглядывали стройные ножки в высоких сапогах с — последняя мода — закругленными носками. Милое личико — несмотря на косметику — было бледно, к тому же его портили плохо замазанные круги под глазами.
Робко постучав, посетительница протиснулась в щель.
— Простите… мне сказали… капитан Зайчиков…
— Зайкин! — прорычал капитан, направляясь к своему столу. — Что у вас?
* * *
Одним из наиболее ярких бриллиантов в короне человеческой цивилизации, без сомнения, является планета Адонис!
Обретение сегодняшнего статуса Адонисом, как известно, связано с Домом Катетингов — правителями планеты в течение длительного времени.
История не уникальна, но достаточно показательна.
Более пятисот лет назад, в результате человеко-фанской войны, Дом Лотарь — тогдашний правящий Дом, прекратил свое существование.
Перед человеческими поселениями, встал вопрос о выборе следующего первого Дома. И на Большом Собрании, заветный статус выборол лорд Гуго Катет — глава Дома Катетингов. А, так как резиденцией Дома, был Адонис, не самая крупная и не самая примечательная планета, получила статус столицы. Именно с этим событием связано дальнейшее культурное и экономическое развитие планеты, а никак не, как опрометчиво считается большинством, с расположением ее на пересечении большинства космических трасс.
Трассы перенесли, когда Адонис стал столицей, а никак не наоборот.
Они стояли на пороге.
Двое янисцев.
Невысокий рост за счет коротких ног, сильное тело борца и непропорционально длинные руки. Классический образчик правящей расы. Две пары раскосых глаз без особого интереса осматривали Руслана.
— Господин Сваровски, — ответ они уже знали, поэтому первая фраза была не вопросом, а констатацией факта. Оставалось загадкой — кому они констатируют. Посетители знали, кто он, Руслану это было известно априори.
— Слушаю.
Не дожидаясь приглашения, посетители вошли в квартиру, потеснив хозяина двумя парами широких плечей.
Не спрашивая, не плутая, они сразу прошли в его кабинет.
Руслану ничего не оставалось, как закрыть дверь и последовать за гостями, держащими себя, как хозяева.
Впрочем, они и были хозяевами. Хозяевами новой империи, хозяевами этой планеты, а значит — по закону гибкой, но неумолимой логики — хозяевами и его квартиры.
В кабинете они не присели. Главным образом потому, что кроме кресла за столом, там не на чем было сидеть. Не мостить же, в самом деле, свой зад, точнее — два зада — на неширокий бортик комнатного фонтана.
Войдя, Руслан не без удовольствия умостил собственный зад в единственное кресло. Получилось только хуже. Теперь посетители смотрели на него сверху — вниз, что доставляло Руслану некоторый дискомфорт.
— Господин Сваровски, мы представляем Комитет просвещения.
Слава Создателю, хоть шкуры носить перестали. Хотя, на праздничные церемонии, янисцы по-прежнему цепляли на себя свои вонючие национальные одежды. Вонючими их называли все, во всяком случае, знакомые Руслана — точно. Хотя, кто-кто, а Руслан знал — шкуры пахли и даже очень приятно. Прекрасная вычинка, сохраняющая блеск и чистоту меха, экзотический животные из самых отдаленных уголков Империи. Да что там — у него самого в гардеробе висел «шкурный» костюм, как раз для официальных церемоний.
— Комитет просвещения?? — Руслан позволил правой брови поползти вверх. Как модный писатель, две последние книги которого никак не могли вылезти из списков бестселлеров, он мог позволить себе это. Даже в разговоре с представителями правящей расы.
— Совершенно верно, и от нашего Комитета к вам официальное поручение.
Фраза немного резанула слух профессионального писателя, хотя, вроде, все слова были правильны и на своих местах.
— Поручение? — вот, значит, как. Не предложение, не просьба, а — поручение. Почти приказ. Что могло понадобиться просветителям от него — беллетриста. На язык просился вопрос: «Не ошиблись адресом?», — учитывая приветствие — вопрос глупый.
— Наш Комитет поручает вам написать биографию Предводителя.
— Э-э-э, — Руслан на мгновение ослабил контроль, и вопрос, воспользовавшись шансом, прорвался наружу. — Вы уверенны, что не ошиблись адресом? — мгновение прошло — контроль восстановился. — Я, в некотором роде, не историк, не исследователь. Да и, насколько мне известно, уже существует, по крайней мере, несколько официально изданных биографий Предводителя.
— Совершенно верно, однако есть идея, к юбилею Великого Переворота издать, если так можно выразиться, ненаучную, литературную биографию всеми нами горячо любимого Предводителя. Где бы он предстал, как обычный человек, с прошлым, со своими желаниями, мыслями…
— Слабостями, — не удержался Руслан.
— Слабостями, — легко согласился один из гостей. — Не скрою, подобное поручение получили еще несколько писателей. Труд, признанный лучшим и наиболее отвечающим нашим требованиям, будет издан. За счет Комитета и очень не маленьким тиражом. Надеюсь, стимул понятен.
— А если я откажусь, или не смогу…
— Через пол года, за месяц до празднования двадцать пятой годовщины Великого Переворота, рукопись должна быть в Комитете. Да, да, не удивляйтесь, мы знаем, что вы предпочитаете писать от руки.
— Но я даже не знаю, с чего начать…
— С чего хотите, это уж как вам подскажет, писательская интуиция. Если ваш, э-э-э, труд потребует накладных расходов — чеки и билеты сохраняйте. Все будет, естественно, оплачено. Кроме того — вот, — на стол легла пластиковая карточка с переливающейся голограммой. — На пол года вам предоставляется допуск во все архивы и хранилища, которые могут понадобиться, в процессе написания биографии. Если куда-либо вас не пустят — свяжитесь с нами, — рядом легла еще одна карточка, не такая цветастая. — Вопросы?
Вопросы? Вопросов не было.
Удача — вот слово, что вертелось в голове, по счастью не скатываясь на язык. Нет, плевать ему было на биографию Предводителя и — в случае издания — сулящие это выгоды. Многомиллионные тиражи, гонорары, награды, премии, почетное место в каком-нибудь Комитете, хоть в том же просвещения.
